Черная вдова

Мариковский Павел Иустинович

Ни осы, ни тем более пауки никогда не пользуются старыми прошлогодними жилищами. Сомнений не оставалось: паук и оса жили рядом. Видимо, оба они начинали одновременно строить свои жилища, не подозревая о присутствии друг друга. Что поделаешь, не бросать же такие уютные домики, на которые израсходовано столько сил и строительного материала. Приходится мириться и привыкать к необычному положению.

Впрочем, пауку хоть бы что. Его тенета раскинуты широко во все стороны, и сам он сидит в трубочке, выскакивая наружу только для того, чтобы схватить случайно попавшую в ловушку добычу. Да иногда на ней любит понежиться на солнышке. Труднее осе: ее гнездо со всех сторон окружено паутиной, и нужна ловкость, чтобы пробраться

мимо протянутых паутинных нитей. Тем не менее оса научилась лавировать среди тенет. Надо полагать, это искусство освоит и ее будущее потомство.

Поведением насекомых управляют не только одни инстинкты, но и личный опыт, навык. В этом меня убедил многолетний опыт натуралиста.

Паутина и законы физики

Сегодня посчастливилось: нашлось потаенное местечко с чудесными зарослями трав, свежих, не помятых, разукрашенных цветками. На небе — яркое солнце и его безжалостные палящие лучи, а здесь — глубокая прохладная тень.

Я еще не успел как следует устроиться, как вижу перед собой: на сухом и голом стебле бурьяна, книзу спиной, застыл в необычной позе паук размером с горошину. Мне хорошо знакома эта поза на вытянутых ногах. Так обычно делают пауки, когда готовятся к полету. Но куда ему, такому великовозрастному, отправляться в воздушное путешествие!

Погода же самая летная: на небе ни облачка, полное затишье, не шелохнутся травы, воздух поднимается дрожащими струйками, и от него колышется горизонт.

Все, что происходит дальше, занимает не более половины минуты. Паук отрывается от своей отчальной мачты, медленно и плавно взмывает в воздух и поднимается кверху. Паутины его не видно, летит он будто «по волшебному мановению». Я бегу за пилотом по склону холма, подскакивая, пытаюсь схватить его руками. Но он, будто издеваясь надо мною, легко и плавно скользит все выше и выше. Внезапно легкое, едва ощутимое движение воздуха рывком относит его в сторону, и в это мгновение я вижу, что от паука тянется горизонтально две нити. Одна большая, длиной почти в метр, сверкающая серебром, другая — около десяти сантиметров. Вертикально сверху от паука сверкает яркий пучок расходящихся в стороны тонких нитей. Как жаль, что слишком коротко было это видение и нельзя его запечатлеть на фотопленку! Медленно и плавно аэронавт набрал высоту, стал едва различимой точкой, исчез в голубизне неба, отправился в неведомое путешествие над высокими горами.

Принято считать, что по ветру расселяются паучки маленькие, большей частью вскоре после выхода из кокончиков, а тут в полет отправился совсем взрослый паук. Его полет сразу же поставил несколько загадок. Для того, чтобы держаться в воздухе, да еще подняться и лететь, надо иметь большую поверхность паутины. Паук держался на пучке длинных тонких нитей. Но расходящийся в стороны пучок нитей должен обладать особым свойством, препятствующим их слипанию, свойством отталкивания друг от друга. Они как будто несли одноименный заряд электричества.

И тогда вспомнились далекие школьные годы и опыты по физике с электроскопом. Две прилегающие друг к другу станиолевые пластинки, заряженные одноименными зарядами, расходились в стороны, отталкиваясь друг от друга. Потом всплыло еще одно воспоминание. Между ветками ивы паук растянул паутину и всю ее залепили зеленые черноусые комарики. Такая мелочь — не еда грузному пауку, а сеть почти испорчена. Комарику же не выбраться из сети. Каждая нить унизана мельчайшими липкими шариками. Они, как бисеринки, нанизанные на нить, расположены на строго равном расстоянии друг от друга. Каждый шарик тоже, наверное, несет крохотный одноименный заряд электричества, и поэтому отталкивается от соседних шариков и с ними не слипается. Паутина — сложнейшая

система, и даже законы физики скрываются в его сложно устроенном паутинном аппарате.

Как бы интересно все это проверить при помощи специальных приборов и доказать правоту моего предположения.

Паучий остров

За железнодорожной станцией Чаганак, ведущей в город Балхаш, недалеко от длинного и узкого мыса, расположены три острова. Местные жители называют их «лесными», хотя в бинокль хорошо видно, что леса там никакого нет и есть только одни крохотные рощицы из лавролистного тополя. Возможно, давно лес и был, теперь же исчез. Или, быть может, в этом безлесном крае и крошечная рощица представлялась лесом.

Лесные острова я решил посетить на утлой разборной байдарке в очередной поездке на Балхаш. Времени было мало, приходилось его экономить, и мы промчались из города Алма-Аты до озера без остановок за один день. Наутро поднялся сильный ветер, по озеру побежали волны с белыми барашками, и мы, сетуя на то, что вчера проехали более трехсот километров, не посмотрев попутно интересные места, сидим на берегу и ожидаем погоды.

К полудню ветер как будто стал стихать, и мы, собрав байдарку, тронулись в путь. Ветер попутный, но чем дальше от берега, тем выше и круче волны, и когда большая волна, набегая сзади, поднимает корму, наше суденышко основательно зарывается носом в воду. Но вот и берег. Мы отчаянно гребем, не жалея сил, и вот наконец ступаем на берег.

Остров большой, почти в километр длиной. Едва мы причалили к нему, как неожиданно появился незнакомец. Он — житель Чаганака и сюда наведывается часто. Здесь у него и небольшая бахча, и моторка, и снасти для ловли рыбы. Он с недоверием смотрит на нашу байдарку.

— А что, если волна разыграется, как будете возвращаться обратно? — не без иронии говорит он. — Иногда по три дня дует ветер и даже на моторке приходится отсиживаться!

Растительный мир острова довольно разнообразен: тростниковые заросли, рощица разнолистного тополя, кусочек каменистой пустыни, пятно солончака, заросли кендыря, селитрянки, тамариска. Встречаются и редкие кустики саксаула.

Первое, что бросилось в глаза — это шкуры и кости сайгаков на зеленой лужайке. По словам рыбака, сайгаки заходили на острова и гибли от бескормицы: снег был очень глубок. Гибли на островах и подранки, ушедшие от преследования браконьеров. Зимою же громадное стадо пришло из Бетпакдалы в сторону низовий реки Или.

Я стал приглядываться к маленьким обитателям острова. Из-под ног во все стороны прыгают кобылки, кузнечики, но почему-то нет мелких птиц. На острове, судя по следам, оказывается, жила лисица и только недавно его покинула, наверное, переплыла на берег.

А вот и самое интересное. На почти голых скалах обосновались многочисленные молодые каракурты. Сейчас они в красивом цветастом наряде: черное брюшко украшено ярко-красными пятнами, отороченными белыми каемками. Находка ядовитого паука на острове казалась необыкновенной. Давно не встречал я этого хорошо мне знакомого обитателя пустыни. На материке он почти исчез. Пустыня нещадно эксплуатируется человеком, кое-где ее распахали под пашни, остальное же занято стадами овец. Канули в вечность случаи массового размножения этого паука, наводившие ужас на местное население. К тому же сказывается долгая многолетняя засуха. На острове этот опасный для жизни человека и его домашних животных паук сохранился и, судя по всему, чувствует себя отлично. Возможно, на остров не проникли его враги — осы-помпиллы и наездники. Каракурт мог свободно попасть сюда в молодом возрасте, отправившись путешествовать по ветру на паутинках. Благо, еды на острове хватало, одних комариков-звонцов масса.