Черная вишня
Шрифт:
Я было собралась обидеться окончательно, когда сообразила, что утром уже уеду. А значит, с духом не увижусь больше. Вероятно, даже никогда. К тому же в стенах, как грибница, начала прорастать новая структура, которая может помешать ему свободно бродить по замку. И решила, что дуться дальше не имеет смысла. Отлипла от подушки, вздохнула и возвестила:
– Ладно. Живи. – И оба хихикнули над двусмысленностью фразы.
– Я еще хотел сказать, что так наконтактировался с твоей аурой, что могу иногда использовать ее как маяк, – сообщил призрак.
– Отлично. – Я была искренне рада. –
Я вдруг неудержимо зевнула. Мэтиус сразу среагировал:
– Не буду мешать спать. У тебя завтра длинный день. Рад, что ты больше не обижаешься. – Дух поплыл к стене. – Да и не случилось между тобой и Шером ничего, даже обидно, тебе же все вроде нравилось.
– Ах ты еще и подглядывал?! – Я взвилась, запуская в него подушкой, но дух уже исчез в кладке.
Утром я, сидя на кровати под присмотром его светлости, утрамбовывала свои личные вещи. Он объяснил, что наряды в дороге если и будут доставать, то слуги, а большая часть багажа поедет до столицы нераспакованной. И все, что я хочу оставить неприкосновенным, лучше сложить в переметные сумы. Туда отправились смена белья, мелочи с Земли, джинсы с кроссовками. Под конец я каталась по кровати, пытаясь сдуть свой пуховик-аляску и утрамбовать его в минимальный объем, стянув ремешками. Пуховик сопротивлялся. Шер веселился.
Мне чудом удалось убедить жениха, что дорогу верхом я вполне осилю, тем более что обоз получается не чета тому, с которым мы прибыли, и двигаться будет не так быстро. В трех экипажах ехали и вещи, и дамы. Возможно, на его согласие повлияло то, что Кариза тоже не пожелала трястись в карете и теперь красовалась в новеньком костюме наездницы по последней столичной моде. Еще к нам приставили охранников. Тех явно не привело в восторг, что их назначили няньками к двум великовозрастным девицам.
Амира в Катахене задержали дела и скорое прибытие кораблей с важным грузом. Так что с ним мы вполне трогательно распрощались, надеясь на встречу на празднествах. Шер морщился, стоя чуть в отдалении и слушая наши упражнения в изящной речи, но не мешал. Этим утром пришла весть, что заработали портальные башни, хотя и пропускали в день всего по паре человек. Судя по всему, Галиана тут же воспользовалась ситуацией и выкупила большую часть переходов на ближайшие дни в городах на пути следования. Обоз должен был подтаять ближе к горам более чем на дюжину человек. Порталами уходили сама шаиса Галиана, Кари, а также управляющий и дамы из свиты с камеристками.
Меланхоличная саврасая кобыла с темными бабками и красивенной шоколадной гривой воспринимала меня как неизбежное зло и тряслась по дороге наравне с остальными, даже не требуя править ею. По ходу неспешного путешествия верхом я уже не проклинала ежедневно свое упрямство. Хотя и завидовала Кари. Девушка держалась в седле, будто родилась на лошади. А я вечерами стонала, слезая с кобылки, но стоически брела собственноручно расседлывать лошадку, скрести ей шкуру и проверять копыта. В горах этим заниматься будет некому, а уходить порталом в столицу я отказалась. В привычной компании мне было спокойнее, несмотря на тяготы пути.
Спустя шесть дней заночевали в большом особняке, принадлежащем
– Ты уверена, что не хочешь перебраться в столицу с нами? Есть возможность выкупить еще один переход.
– Не думаю, что это будет уместно, – деликатно отказалась я. – К тому же мне нравится путешествие. Люблю горы.
«И опасаюсь вас», – но вслух я этого не сказала. Шанса помолчала, испытующе глядя на меня.
– Я не до конца понимаю, какие отношения связывают тебя с моим сыном. – Я хотела было ответить, но она остановила меня: – Я не слепая. Я знаю его репутацию. Я вижу, как вы общаетесь.
– Но…
Возразить мне не дали, а я подумала о том, что же не так с репутацией Шера.
– Не надо рассказывать мне историю вашей внезапной любви, – жестко сказала Галиана. – Не знаю, где твоя родина, но что-то мне подсказывает, что о роде Барас там не слыхали. Да и о государстве Итерия тоже. Твои знания слишком поверхностны, словно ты многое узнаешь только сейчас. Хотя у тебя хорошее образование.
Я молчала. Возразить было нечего. Кажется, я сейчас выслушаю пожелание сгинуть с глаз и держаться подальше от ее сына.
– Но если старик Когрем тебя признаёт, то ты официально входишь в род. Меня все устраивает. – Думаю, у меня сейчас очень глупый вид, а шаиса добила: – Если ты все-таки решишь женить на себе Шердана, – я не буду против.
– Я вообще замуж не хочу, у меня совсем другие планы, – призналась я.
– Тем и ценна, – заметила гипотетическая свекровь.
Я невежливо поморщилась и поспешила распрощаться. Разговор оставил самые противоречивые чувства. Я прислонилась к закрытой двери, зажмурилась и пыталась вообще понять, а что это было? Мне только что выдали родительское благословение? Карт-бланш на охмурение? Да шаиса меня всего неделю знает. И не питает иллюзий о нашей большой любви.
Я тряхнула головой, отгоняя сумбурные мысли, и решила подумать об этом завтра. Тогда я еще не знала, что завтра думать об этом мне будет некогда.
Отловив девушку из обслуги, попросила проводить меня в отведенную комнату. Горничная указала нужную дверь и буквально растворилась в сумраке коридора. А я в некотором ступоре замерла в проеме. Меж двух завешенных сейчас окон располагалась шикарная кровать. Богатый полог, украшенный вышивкой, ниспадал красивой драпировкой, дополняя убранство окон.
На покрывале возлежал Шердан Тарис собственной персоной. Для разнообразия в штанах. Я была удостоена короткого взгляда, дальше шайсар вернулся к документам, которые до этого изучал.
– Видимо, я ошиблась комнатой, – с надеждой произнесла я, уже подозревая, что все не так просто.
– Нет, все верно. И вещи твои здесь, – подтвердил мои опасения жених.
– Тогда ты ошибся комнатой? – Это была последняя соломинка.
– Нет, дорогая, дом не такой большой, моим ребятам и вовсе пришлось перебраться в гостиницу. Лишних комнат просто нет, и я взял на себя смелость поселить нас вместе. – Жених оторвался от бумаг и отложил их на столик.