Черная Волна

Сваллоу Джеймс

хическом капюшоне кодиция вспыхнули си

не-белым от задействованных сил.

— Ненавижу вас, — ревели рабы-машины,

— ненавижу вас. Ненавижу вас. Ненавижу…

Словно удар топора на них обрушилась ти

шина. Внезапно и неожиданно. Несколько

долгих секунд Кейн слышал только слабый

вой сирен предупреждения на верхней палубе

и постоянный грохот и стоны измученной

обшивки.

Церис шагнул в отсек, распихивая застыв

ших,

как статуи, сервиторов. Они стояли на

местах, обездвиженные и подергивающиеся, как будто сражались с парализующей их си

лой. Кейн заметил, как лоб псайкера вспотел, тот щурился от усилий. Воздух наполнило

маслянистое, электрическое покалывание, заставив воина сжать зубы. Мощный выброс

телепатической энергии заполнил комнату.

Церис с усилием поднял руку, держащую

сияющий камень и протянул ее, указывая ку

лаком:

— Я чую его. Вот он.

Одинокий сервитор, модель надзирателя, сконструированная играть роль начальника

над илотами, работающими со стержнями ре

актора, зашатался и, спотыкаясь, пошел впе

ред. Он двигался так, словно пробирался

вброд через густое масло, неспособный осво

бодиться. Вытянув руки с когтями, стеная и

рыча, раб-машина брел к Церису. Кейну пока

залось, что он заметил зеленоватое свечение

в глубине незрячих глаз илота. Плоть на его

лице кривилась и искажалась, и на секунду на

лице словно возникла серебряная маска, пла

вающая в голопроекторе на борту “Археохор

та”.

Заикаясь и стрекоча перфокартой, голова

сервитора склонилась в бок и тот заговорил:

— Вы заплатите за это!

Голос был трескучим и надломленным, словно воспроизводился загрязненной ка

тушкой для записи:

— Я заставлю каждого из вас заплатить!

— Он пытается сбежать… — выдавил Церис,

— ускользнуть… к другому…

Сияние камня задергалось и запульсирова

ло.

— Убейте его сейчас же!

Кейн прицелился из болтера, но то, что он

увидел, заставило его замереть. Извивающая

ся голова завывающего сервитора стала при

зрачной: она превратилась в еле видимый ри

сунок вопящего лица магоса Зеллика, мерца

ющего, словно полярное сияние. Пока он

смотрел, в воздухе появились крошечные зе

леные огоньки и начали сплетаться с фанто

мом, это собирались фрагменты расколотой

души Зеллика, возможно в последней отчаян

ной попытке противостоять воле псайкера.

— Сейчас же! — заорал Церис.

— Заставлю… вас… заплатить! — выл зады

хающийся голос, но до того как он

снова заго

ворил, из мрака позади илота выросла фигу

ра, сверкнула яркая сталь.

Зазубренный нож, с жуткими зубцами по

всей длине клинка, вырвался из открытого

рта сервитора. Брат-сержант Нокс согнулся, проталкивая оружие через затылок раба-ма

шины. Кейн слышал тошнотворный треск ло

мающихся костей и затем раздался отчетли

вый звон, словно треснуло стекло.

Илота стошнило черной кровью и кусками

разбитого драгоценного камня, вопящий в

нем призрак издал последний предсмертный

вой, после чего распался и ушел в небытие.

Свирепо дернув запястьем, Нокс вырвал лез

вие из своей жертвы и плюнул на тело у своих

ног:

— Это тебе за Мохла, Сова и всех других, —

проскрежетал он, — в этот раз ты останешься

мертвым, никчемный червь.

Церис медленно кивнул и уронил пси-ка

мень на палубу. Все еще пыхтя от усилий, он

поставил ботинок на изумруд и раздавил его

в порошок. Кейн подумал, что услышал дале

кий крик, но затем тот исчез.

Все сервиторы вокруг них развернулись и

пошаркали к своим постам, игнорируя Астар

тес, как будто их тут не было.

РАФЕН видел, как Эйгена ударил кракен, и

выругался, когда Расчленитель отлетел. Он

заметил, как смутные красные очертания

двигаются к нему, другой воин шел по корпу

су — но муть была слишком густой, чтобы

понять наверняка, Аджир это или Пулуо, —

сержант кинулся вперед, зная, что его боевые

братья помогут раненному воину.

Он оказался у дергающегося бока монстра

тиранидов, и на него, словно ураган хлыстов, обрушились толстые реснички морского чу

дища. Он вложил плазменный пистолет в ко

буру и сконцентрировался на парировании

атаки свирепыми взмахами силового меча, разрубая зондирующие усики, он превращал

их в ленты тестообразной плоти. До него гро

хотом донеслась вибрация в глотке кракена, звук боли чужака превратил его губы в хищ

ную ухмылку.

Серпы острых когтей прогудели в воде.

Если бы в самый последний момент он не

уклонился, они бы по нисходящей дуге про

били его шлем и вошли в грудь. В пузырящей

ся кутерьме атаки он ощутил жесткий рывок

за талию, который грозил ему потерей равно

весия, воин начал бороться с сопротивлени

ем. Внезапно натяжение исчезло и, клацая

ботинками, он полетел по плитам корпуса.