Черневог

Черри Кэролайн Дженис

Он знал, где она была. Волк мчался в этом направлении. Петр слышал голос Ивешки, он знал, что она попала в беду и изо всех сил молил Бога, чтобы у него в руках оказался меч, хотя руки у него были и так заняты, и, придерживая Волка ногами, он мчался сквозь темный, покрытый туманом лес, уговаривая свою жену:

«Черт побери, Ивешка, прекрати это, лучше выслушай меня, ты слышишь?"

28

— Петр! — закричал Саша. — Петр!

Небо с треском раскололось. Среди деревьев с воем пронесся ветер,

осыпая их сверху листьями. Черневог схватил Сашу за руку, пытаясь остановить его, задержать, он не мог обойтись без его головы…

— У тебя нет выбора! — завопил он. — У тебя больше нет времени для колебаний, парень! Решай, к кому ты присоединишься, ко мне, или вот к этому! Ведь если он отдаст мое сердце в ее руки, ни у кого из нас вообще не будет выбора! Помоги мне!

Саша повернулся на одной ноге и, вырвавшись от него, бросился сквозь освещенные светом молний сумерки прямо к оставшейся лошади. Черневог же пожелал «нет»…

Саша остановился и обернулся. Все звуки слились в сплошной нечленораздельный хаос, обступивший их со всех сторон, в котором почти потонуло ржанье рвущейся на свободу лошади… Саша послал желанье в ответ, сопротивляясь его попыткам убедить себя…

Хаос и волшебство переплелись в лесной тьме… Дикие, словно вырвавшиеся на свободу желанья взмывали вокруг, образуя почти ощутимые стены…

Они хотели лишь его…

— Господи! — воскликнул Черневог, когда что-то белое легко опустилось ему на лицо, хлопая по нему ледяными крыльями. Саша подхватил лежавший на земле меч и сделал знак Черневогу.

— Иди же, помоги мне! Ради Бога, помоги мне!

— Мы уже ничего не сможем сделать! — закричал Черневог. — Черт возьми, он отдал Драге все, что она хотела, и теперь колдовство не поможет мне! Будь со мной, парень, присоединись ко мне, или я присоединюсь к ней, и тогда, где окажешься ты, где тогда мы будем искать наши надежды?

Саша чуть прищурился от сильного ветра, прикрыл глаза рукой и закричал:

— Я отправляюсь вслед за ним! А ты можешь делать все, что хочешь, Черневог!

Раздался новый раскат грома. Совсем рядом треснуло дерево, и горящие обломки разлетелись по ветру. Лошадь вставала на дыбы, и ветки, к которым она была привязана, трещали. Саша ухватился за ветку и разрубил привязь.

Черневог хотел, чтобы молнии падали где-нибудь еще, в другом месте. Он хотел, чтобы Саша выслушал его. Он потерял уверенность во всем: теперь он не знал, что именно разбудило его, как не знал и того, что именно привело его сюда. Драга изменила привычные формы его собственного волшебства, Драга использовала его…

— Идем! — закричал Саша, желая, чтобы он сделал это.

Но в этот момент рваная тень будто из воздуха выросла между ним и Сашей, лицом к лицу с Черневогом, загораживая его вытянутыми руками. Он хотел помочь, но тень хотела его, и этой тенью был он сам.

Он вспомнил ту ночь, когда пытался с помощью волшебства сделать себя свободным…

То давнее желание не закончилось, его лишь порвала и исказила Драга…

— Черневог!

— Все в порядке! — крикнул он Саше, взмахнул рукой и смахнул этот

обрывок безумных воспоминаний…

Тень, этот обрывок прошлого, исчез. Но Сова все еще оставалась там. Она плавно скользила белым призраком среди бушевавшей стихии, пока Черневог бежал к Саше. Саше же ухватился за гриву лошади, пожелал, чтобы она стояла на месте как можно дольше, и медленно забрался на ее спину. Он разворачивал ее из стороны в сторону, натягивая поводья, пока Черневог не добежал до него… желая остановить его, желая сесть рядом с ним… но все это хотело, как казалось Саше, то самое Нечто, которое все время было рядом с ним.

Нечто хотело растолочь в порошок Драгу… оно видело молнии и всадника на черном коне…

Нечто ухватилось за его протянутую руку, взобралось сзади него и уселось верхом, как только Хозяюшка начала свой бег, и ухватилось за него, когда лошадь вдребезги разбила попавшее ей под ногу сгнившее дерево, а затем преодолела холм едва ли не за дюжину длинных прыжков.

Саша изо всех сил хотел догнать Петра, пока еще было не поздно. Черневог предложил ему помощь. А что теперь он поднял на лошадь сзади себя, и что именно сейчас вцепилось в его спину он не мог даже представить себе.

Молнии с треском рассыпались по лесу, будто на мгновенье погружая его в море яркого белого света. Огромная ветка упала на землю прямо перед ними. Волк плавно перемахнул через нее и продолжал свой бег вдоль оврага и дальше, по откосу, проскочив прямо между двух близко растущих деревьев, одно из которых Петр задел ногой.

Он чувствовал, что его влекло желанье Ивешки. Он всей душой верил, что это именно так: ведь это ее беспокойный голос выделялся из всего многоголосья, стоявшего у него в ушах.

Молния выхватила из тьмы гребень откоса, и в следующую минуту Волк уже спускался вниз по склону, широким прыжком миновал мелкий ручей и вновь поднимался вверх. Молния ударила где-то сзади него, освещая кусты между деревьев. Волк промчался прямо сквозь них, под самыми ветками, так что Петр ухватился за его гриву, не выпуская поводьев из рук, и пригнулся как можно ниже, пока ветки не пронеслись над ним, хлопнув его по спине.

Он отчетливо слышал сквозь треск ломающихся кустов волчий вой и чувствовал, каким тяжелым шагом бежал теперь Волк. Впереди, в свете молний, уже мелькала широкая поляна, а за ней, сквозь редкую полоску деревьев, виднелся холм.

Все тем же тяжелым шагом они въехали на это открытое пространство, оказавшись теперь прямо под открытым небом, где то и дело вспыхивали молнии, и тут Волк, чуть скользя на влажной земле, неожиданно прижал уши и остановился, покачиваясь, будто что-то невидимое удерживало его.

Ветер донес до них медвежий рев, и как только Волк повернулся, Петр заметил движущуюся тень в том самом месте, где кончались деревья. Последовал раскат грома, а Волк продолжал медленно поворачиваться, учуяв зверя, теперь это уже не вызывало сомнений. Петр слегка ударил его, в надежде заставить двигаться вперед, но тот только вздрогнул, сделал несколько коротких шагов и повернул назад.