Чернильно-Черное Сердце
Шрифт:
— Это идея, — сказал Страйк, доставая из кармана ручку и блокнот и делая себе напоминание. — Может, навестить Ясмин. Отчаянные времена и все такое. Хочешь немного виски, пока ты рассказываешь мне хорошие новости?
— О, — сказала Робин, которая почти забыла о хороших новостях. — Кеа Нивен точно не Аноми.
— Что? — сказал Страйк, ошеломленный. Кеа недавно заняла первое место в его личном списке подозреваемых.
— Мидж звонила полчаса назад. У Сары Нивен день рождения, и они с Кеа ужинали в устричном баре с друзьями. Кеа вообще не печатала на своем
— Черт, — сказал Страйк, нахмурившись, когда откупоривал виски. — Нет, я не это имел в виду — хорошо, что ее исключили, но это оставляет нам только…
— Тим Эшкрофт и Пез Пирс, — сказала Робин. — Я знаю. Мне также весь вечер звонил Пез. Ему нужно свидание. Может, мне стоит согласиться?
Страйк ничего не ответил. — Есть стакан?
— Только один. Он в ванной, держит мою зубную щетку.
— Хорошо, я возьму свой и вернусь.
Только когда Страйк вышел из комнаты, Робин вспомнила, что он только что вернулся с поединка с Джейго Россом: отчаяние от того, что ей запретили участвовать в игре, вытеснило из головы все остальное. Она пошла за стаканом в ванную и, когда Страйк снова появился с собственным стаканом в руке, сказала,
— Как…?
Но Страйк перебил ее.
— Это опять произошло, черт возьми! Только что, когда я брал свой стакан! Один из тех звонков со сменой голоса! Голос Дарта Вейдера!
— Ты шутишь? — сказала Робин.
— Если ты раскопаешь Эди, то узнаешь, кто такой Аноми. Все написано в письме. Я спросил: “Кто ты?” И тут раздалось странное рычание, и он повесил трубку.
Они уставились друг на друга.
— Это что-то новенькое, упоминание Аноми, не так ли? — сказала Робин.
— Да, да, — сказал Страйк. — Раньше было “если вы хотите знать правду” и “если вы хотите знать, кто ее убил.
Он поднял виски и налил двойную порцию в стакан в руке Робин. Когда она села обратно на кровать, накинув на себя халат, она сказала,
— Я же говорила тебе, что у Брэма есть устройство для изменения голоса, не так ли? Он использовал его на мне в Норт-Гроув.
— Он стал похож на Дарта Вейдера?
— Да, немного.
Страйк, который также налил себе большую порцию виски, сделал большой глоток, сел рядом с Робин на кровать, достал свою электронную сигарету и сказал,
— Думаешь, Брэм звонит?
— Попытка откопать Эди кажется очень похожей на Брэма.
— Мог ли он знать, что в гробу лежат письма?
— Вероятно, — сказала Робин после некоторого колебания. — Мариам и Пез общались с Джошем, не так ли?
— Брэму были бы интересны письма?
— Я не знаю… он очень странный ребенок. Гораздо умнее, чем можно подумать, когда он просто выкрикивает фразы Дрека. Ты слышал, что сказал Пез: у него IQ на уровне гения.
Страйк глубоко затянулся своей электронной сигаретой, затем сказал,
— Грант Ледвелл считает, что тот, кто делает эти звонки, пытается вызвать подозрения на Ормонда, и его логику трудно понять. Никто в здравом уме не подумает, что Джош убил Эди, чуть не отрезал
— Брэм мог не думать так далеко вперед. Как сказал Джош: возможно, он просто пытается увидеть, что произойдет дальше.
— Можно подумать, что ребенок с IQ на уровне гения прекрасно знает, что ничего не произойдет. Нельзя начинать раскапывать трупы по словам анонимного Дарта Вейдера. В любом случае, из того, что мы о нем знаем, я бы подумал, что Брэм больше похож на человека, который ворвется на кладбище ночью и попытается выкопать ее сам.
— Не надо, — сказала Робин с невольным содроганием.
— Есть еще тот факт, что никто в Норт Гроув не должен знать, что мы расследуем дело Аноми. Тот, кто продолжает мне звонить, очевидно, знает, и это должно сделать его одним из очень небольшой группы людей… конечно, при условии, что нас не подставили. В последнее время наши фотографии часто появлялись в газетах, и Тим Эшкрофт, Пез Пирс и Ясмин Уэзерхед могли связать тебя с Джессикой Робинс или Венецией Холл.
— Но анонимные звонки начались раньше, — сказала Робин.
— Верно, — сказал Страйк.
Оба выпили виски, затем некоторое время тупо смотрели в пустоту, обдумывая новую проблему, между ними витал пар от электронной сигареты Страйка.
— Если звонящий действительно хочет, чтобы откопали Эди, — сказала наконец Робин, — почему он не говорит прямо, что знает или думает, что знает о письмах?
— Ну, — медленно произнес Страйк, — очевидный ответ — потому что он боится, что его опознают. Я могу спросить Мерфи, были ли такие звонки в полиции. — Страйк снова взял ручку и написал еще одно напоминание самому себе в блокноте.
— Должно быть что-то, чего мы не видим, — сказала Робин, которая все еще смотрела в пространство. — Или кто-то, кого мы не видим… Тебе не удалось найти друзей Гаса Апкотта?
— Не удалось найти никаких его следов в сети, кроме старого клипа на YouTube, где он играет на виолончели. Мы могли бы установить за ним слежку, посмотреть, с кем он встречается, — сказал Страйк, хотя в его голосе не было энтузиазма. — Но ты сказала это в самом начале: Аноми точно не может быть другом друга друга друга друга друга Джоша или Эди. Скорость, с которой он делится инсайдерской информацией, не предполагает длинной цепи связи.
— Есть ли смысл пытаться вычислить бывшую любовницу Иниго Апкотта?
— Мы можем попробовать, но я не могу представить женщину средних лет в роли Аноми.
— Тогда мы возвращаемся к Пезу и Эшкрофту, не так ли? — сказала Робин. — Они единственные, кого мы не исключили. Держу пари, Эшкрофт знает латынь. У него было такое образование.
— Верно, но что он может получить от создания игры, чего он не мог бы получить гораздо лучше, будучи Пером Правосудия? Игра — паршивое средство для обхаживания маленьких девочек — Правило 14. Если нельзя сообщать личные данные, как он собирается выяснить, соответствуют ли они нужной возрастной группе?