Чернильно-Черное Сердце
Шрифт:
— Синяки на шее?
— Да — сначала я подумала, что это грязь, но потом подошла ближе и увидела, что это на самом деле. Я спросила ее, что с ней случилось, и она сказала, что ударилась обо что-то, что она была неуклюжей. Но это были синяки от пальцев, я могла видеть след от большого пальца. Она упомянула о парне, но не назвала его имени. У меня сложилось впечатление, что они жили вместе.
— Да, так и было, — сказал Мерфи. — Он учитель. Давала ли она вам какие-либо основания предполагать, что она думает, что пытается закончить
— Нет, — сказала Робин. Она казалась полностью сосредоточенной на том, что Аноми делает с ней, и на том, что Блэй думает, что за всем этим стоит она, хотя я не удивлюсь, если были и другие личные проблемы. Она выглядела так, что если бы я увидела в новостях, что она покончила с собой, это не удивило бы меня так сильно, как это. Это определенно сделал кто-то другой, не так ли?
— Да, — сказал Мерфи.
— Блэй тоже ранен? — спросил Страйк.
— Да, но — я уверен, вы понимаете…
— Конечно, — сказал Страйк, успокаивающе подняв руку. — Попробовать стоило.
— Это обвинение Блэя, что она была Аноми, — сказал Мерфи. — Что заставило его поверить в это, вы знаете?
— Насколько я помню, — сказала Робин, уставившись в стол, пытаясь вспомнить точные слова Ледвелл, — он сказал, что слышал что-то подобное, но не сказал ей, где он это слышал. Они несколько раз разговаривали по телефону, он повторял обвинения, а она их отрицала. Но потом, во время их последнего разговора, он сказал ей, что у него есть досье с доказательствами того, что она — Аноми.
— Буквальное досье? — спросил Мерфи. — Физическое досье?
— Я не знаю точно, но она, похоже, так думала, — сказала Робин. — Она сказала, что спрашивала его, что в нем было, но он не сказал ей.
— Хорошо, это определенно нужно изучить, — сказал Мерфи, посмотрев на Дарвиш, которая кивнула, — это досье и Аноми. Мы поговорим и с этим Себом Монтгомери. Полагаю, вы не знаете, где он сейчас работает? — спросил он Робин.
— Нет, — ответила Робин, — извините. Поскольку мы не смогли взять это дело, я не стала запрашивать его данные.
— Нет проблем. Его несложно будет разыскать, если он помогал им анимировать тот мультфильм.
Дарвиш, которая молчала с тех пор, как дала определение Аноми, теперь прочистила горло.
— Еще пара вопросов, — сказала она Робин, впервые щелкнув пером своей ручки и открыв блокнот. — Ледвелл говорила что-нибудь о том, что Аноми напала на нее за ее политические убеждения?
— Нет, — ответила Робин, — она вообще не упоминала о политике. Все нападки были личными — утверждение, что она работала проституткой, размещение фотографии ее квартиры. Он также поделился подлинной частной информацией, которая у него была о ней.
Дарвиш сделал короткую пометку, затем подняла глаза и сказала:
— И вы совершенно уверены, что она не упоминала никого другого в качестве возможного преследователя?
— Я уверена, что нет, — сказала Робин.
—
— Нет, — сказала Робин, нахмурив брови, — но она сказала кое-что об этом персонаже: она очень хотела бы, чтобы его не создавали. Она не сказала почему — разве что потому, что в мультфильме Дрек — это тот, кто заставляет других персонажей играть в игру. Возможно, она имела в виду, что если бы не было никакого Дрека, Аноми никогда бы не создал игру.
— Вы смотрели этот мультфильм, не так ли? — Мерфи спросил Робин.
— Совсем немного, — ответила Робин. — Это…
— Чудаковато?
Робин заставил себя улыбнуться и сказал:
— Немного. Да.
Дарвиш, которая сделала еще одну краткую запись, теперь закрыла блокнот, а затем бросила на старшего инспектора Мерфи взгляд, который ясно говорил: “У меня есть все, что нужно.
— Хорошо, вы нам очень помогли, мисс Эллакотт, — сказал Мерфи, когда они с Дарвиш встали. — Я дам вам свой прямой номер, на случай, если вы вспомните что-нибудь еще.
Он протянул ей свою визитку. Его рука была большой, теплой и сухой, когда он пожал ее. Он был таким же высоким, как Страйк, хотя и довольно стройным.
Страйк проводил посетителей. Робин убирала карточку Мерфи в сумочку, когда снова появился ее напарник.
— Ты в порядке? — спросил он, закрывая стеклянную дверь под звук удаляющихся шагов.
— Отлично, — ответила Робин, как ей показалось, уже в десятый раз. Она отнесла остатки приторного чая в раковину и вымыла кружку.
— Что-то случилось, — сказал Страйк, когда звук захлопнувшейся двери на улицу эхом разнесся по лестничной клетке.
Робин повернулась, чтобы посмотреть на него. Страйк как раз снимал шинель у двери. Дождь все еще стучал в окна.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Робин.
— Тот вопрос о политике. —
— Ну… я полагаю, люди постоянно спорят о политике в Твиттере.
— Да, — сказал Страйк, который держал свой мобильный в правой руке, — но пока Мерфи спрашивал твое мнение о мультфильме, я поискал актера, который играл Дрека.
— И что?
— Его уволили из-за того, что многие осудили за его крайне правую политическую позицию. Он утверждал, что был сатириком, но Ледвелл и Блей не согласились с этим и уволили его.
— О, — удивилась Робин.
Страйк почесал подбородок и посмотрел на стеклянную дверь.
Не знаю, заметила ли ты, но нам так и не сказали, чем занимается эта Анжела Дарвиш. Она не оставила визитку.
— Я предположил, что она тоже из уголовного розыска.
— Возможно.
— А кем еще она может быть?
— Я подумал, — медленно сказал Страйк, — может, она из контртеррористического отдела… может, из МИ-5.
Робин смотрела на Страйка, пока не поняла, что теплая вода из кружки, которую она все еще держала в руках, капает ей на ноги. Она поставила ее на сливную доску.