Чернильные небеса
Шрифт:
В чувство нас привел нетерпеливый гудок подкатившего к коттеджу автобуса. Ведь отыскали-таки черти! Хотя в деревне разве сохранишь секреты?
– Тогда договоримся так – жди от меня вестей. Не будем же мы жить в общаге? Начну искать нам приличное жильё, и это, насчет твоей работы поговорю. Есть у меня кое-какие соображения и связи.
– Подожди, а как же…, – ее глаза сейчас лучились мягким светом. Лицо, обычно просто миловидное стало на редкость красивым. Наверное, все любящие и любимые женщины становятся такими. Просто
– Все, я позвоню тебе на работу, мне надо идти.
Как же, однако, приятно, когда тебя провожают не слезы, а спокойный и любящий взгляд, полный смутной надежды!
Уже в автобусе, встреченный дружным мужским подначиванием:
– «Ну, ты дал, Петрович. Смотри, а он у нас во всех смыслах герой! Какую женку себе оторвал!», – ощутил свершившиеся со мной перемены.
Автобус тронулся, тихим ходом пересекая кочки и рытвины деревенской дороги. Уже когда мы неспешно выехали на шоссе, я внезапно осознал подспудно гложущие меня слова Даши:
– «Да разве в годах дело? Да и не нет у них здесь никакого значения».
Что же она такое имела в виду? Очередная тайна этого проклятого слоя или копии, или параллельной реальности, или что еще нам подкинула Вселенная, будь она трижды проклята навеки! Хорошее настроение моментально улетучилось, и шутки соседей по автобусу уже не воспринимались так легко. Что же ждет нас завтра? Я как будто проснулся от длительного сна и начал жадно озираться, впитывая все звуки и запахи окружающего меня мира, в который попал по воле злого рока полтора года назад.
Так, а что я, вообще, знаю о нем? Да ведь до редкости мало! Время здесь другое, страна другая, даже называется странно – Среднерусье, соответствует нашей средней полосе России. Держава здешняя занимает в основном её территорию, с частью нашей Белоруссии и Украины, исключая также Сибирь и Кавказ. Знаю еще, что несколько лет в этом мире-слое произошло некое массовое бедствие, и большая часть людей неведомым образом отсюда пропала. Ну а потом появились Чернильные пятна и её страшные создания, затем из разных слоёв начали сыпаться люди. Я также один из этих бедолаг. Пошел в гараж за насосом, дверь захлопнулась от ветра, а вышел уже сюда из чего-то подвала. У большинства попаданцев истории схожие.
Житейские хлопоты
– Валер, привет! – я уверенно ввалился в соседскую комнату. Как и ожидал, Мордвин был один. – Как насчёт пивка?
– Пиво?
Пятница, вечер самое время для принятия на грудь некоего объема разнообразных по качеству и составу напитков. В нашем «Урюпинске», то бишь Калугино с развлечениями не очень, вот и налегает народ на проверенные временем способы снятия житейского стресса. Кто-то спортом увлекается, кто-то бабами, но большая часть попаданцев банально глушит горькую.
Получив одобрение хозяина, я выдвинул на середину комнаты модный журнальный столик и начал с толком и расстановкой выкладывать на него бутылки и нехитрую снедь. Валера поднялся, заправил кровать и услужливо
– Ну, с почином! – крупный нос соседа только что не зарылся в пивной пене. Напиток из солода в нашей области делали весьма отменный. Это мы в двухтысячном испорчены различными импортными вкусностями. А здешний слой так и застрял навеки в аналоге наших семидесятых и вряд ли уже отсюда когда-нибудь выберется. Потому все натуральное пусть и отчасти кондовое.
– Хорошо! – я хоть и не особый любитель пива, так, летом малость побаловаться, но сегодня реально зашло.
– Чего хотел-то, Вася?
Ну и правильно, мой подкат больше напоминает банальную «проставу» по какому-нибудь случаю. Я начал неспешно очищать от кожуры острую сыровяленую колбаску, такую на здешний рынок татары привозят.
– Да, в общем, я к тебе по делу. Помнишь, ты мне в прошлом годе халтуру предлагал?
– Ага, накатило? Вжился-таки наш великий трубопроводчик в местные реалии? – Мордвин повеселел и откупорил следующую бутылку. – А чего так?
– Да… Вот хочу одну женщину в город привезти. Сам понимаешь, семейная жизнь в общаге – это не жизнь.
– Вот даже как? Ты все больше меня удивляешь, Петрович. Ну а с виду тихоня тихоней! Я её знаю?
– Может быть. Даша, которая с Вершинино.
– Ого! Это столовская повариха? Ну, у тебя губа не дура! Девка-то козырная, видная! Мужики местные еще не побили?
Я только усмехнулся, недели не прошло с того памятного дня нашенского «обручения», как столько уже всего в голове поменялось. И думать стал об ином, и видеть этот мир иначе. Жуткий он до усрачки, но устраиваться ведь как-то надо?
– Вот хочу дом подыскать, чтобы угол снять.
– А зачем снимать? – Валера привстал и потянулся к пепельнице. Вообще-то, обычно мы в комнатах не курим, но сегодня тепло, окна раскрыты настежь. – В Побережном сейчас можно дом взять за сущие копейки.
– Ага, – я усмехнулся, – Ты видел, в каком обычно они состоянии?
– Эх, Вася-Вася, столько здесь живешь так и не научился делишки обделывать?
Мордвин парень ухватистый, шустрый, поэтому я и пришел к нему за советом. Своим он его бесплатно может дать. Только в эту категорию у него далеко не все людишки подходят. Я, как ни странно, в неё вхожу.
Как в целом обрисовать этот мир? Живущие в нашей области попаданцы из других миров, так и застрявшие после общемировой катастрофы немногочисленные «аборигены» в качестве социальной модели местного общества избрали нечто подобия позднесоветского социализма. Вернее, такая схема получилась сама собой у представителей власти, первыми вставшими после катастрофы у руля. Они опирались на уже существующую в том государстве систему, и в условиях банального выживания менять её не представлялось возможным.