Чёрно-белая палитра

Куно Ольга

— Ну как? — озвучил свой вопрос Уилфорт. — Подействовало?

— Пока не совсем, — призналась я. — Чего-то не хватает.

Он вновь вопросительно изогнул бровь, кажется, ожидая, что в ответ я скажу 'Ещё одного поцелуя'.

— Вот этого, — заявила я и с размаху залепила ему пощёчину.

После чего откинулась назад и удовлетворённо отметила:

— Вот теперь мне гораздо лучше. Спасибо.

Мы продолжили ехать в молчании. Уилфорт был мрачен и смотрел на меня сердито, но, пожалуй, не зло. Понимаю, что разница между этими понятиями зыбка, но она существует, и в этот момент я ощущала её весьма отчётливо.

Сама

я действительно чувствовала себя намного лучше. Ум был ясный, и от этого словно прибавилось сил. Так. Афериста мы взяли. Всё хорошо. Мог, конечно, убежать, но повезло…

И я схватилась руками за голову. Мог убежать? Ещё как мог! Что же я натворила?

Я сгорбилась, а вскоре локти коснулись колен. Помочь преступнику совершить побег! Предупредить о засаде! Вывести из оцепленного здания! Это же должностное преступление! Стыдно-то как! А главное, что мне теперь за это будет? И Уилфорт всё видел…

Я глухо застонала, сильнее сжав виски. Что я Уилфорту наговорила? Даже не помню до конца, но того, что я помню, тоже вполне достаточно, чтобы…чтобы повторно застонать, на этот раз громче.

— Что с вами? — с нескрываемым сарказмом в голосе спросил Уилфорт.

Кажется, кто-то рад был отыграться за недавнюю пощёчину.

— Всё хорошо, — отозвалась сквозь зубы я.

— А — а–а, — протянул капитан, и снова уставился в окно.

Вздохнув, я сжала руки в кулаки, распрямила спину и спросила:

— Вы меня уволите?

Если он скажет 'да', я даже спорить не буду. Что заслужила, то заслужила. Но, к моему удивлению, Уилфорт осведомился:

— А, собственно говоря, за что?

Я подобного настолько не ожидала, что даже замешкалась с ответом.

— Вообще-то я раскрыла тайну следствия и помогала преступнику бежать, — напомнила я.

— Попробуйте ещё раз.

— Что?!

Кажется, я потеряла нить разговора.

— Вы стараетесь доказать мне, что заслуживаете увольнения, — объяснил свои слова Уилфорт. — Пока вам это не удалось, учитывая, что упомянутые вами действия были совершены под магическим воздействием. Но вы можете попытаться снова.

— Я ничего не пытаюсь вам доказать! — рассердилась я, но сразу сникла. И пробубнила, уже себе под нос: — Просто если вы решите меня уволить, то у вас есть на это все основания.

— Только одно, — спокойно заметил Уилфорт.

— Какое? — подозрительно покосилась на него я.

Что он сейчас назовёт? Мне почему-то казалось, что речь пойдёт о недавних нелицеприятных высказываниях в его адрес.

— Вы переоценили свои возможности, — мягко ответил он.

Я нахмурилась, пытаясь понять, что конкретно он имеет в виду.

— Вы заранее знали, что преступник станет воздействовать на вас при помощи тёмной магии, — стал объяснять Уилфорт. — Природа его способностей вам также была известна. Вы приняли осознанное решение не ставить блок — и совершенно правильно сделали. Такой блок непременно поставил бы всю операцию под угрозу. Но вы должны были просчитать, как скажется на ваших поступках его воздействие.

— Мы и просчитали, — пробурчала я. — Я ожидала чувства влюблённости, но не думала, что… — Произнести это вслух было трудно, и потому последние слова прозвучали очень тихо: — …что могу забыть из-за неё свой долг.

— Вы переоценили свои силы, — заключил Уилфорт, которого,

как ни странно, ничуть не шокировала такая формулировка. Самой мне она не давала покоя. — И это действительно большой просчёт. Вам следовало учесть такую возможность. И подстраховаться на этот случай. Позаботиться о том, чтобы вы при всём желании не в силах были ему помочь. Например, удостовериться, что перекрыты все возможные выходы из здания. Впрочем, об этом следовало позаботиться в любом случае, и тут уже маху дали не вы, а отряд захвата. А оказавшись под воздействием магии афериста, вы уже ничего не могли сделать. Такой вид магии не только внушает человеку чувство влюблённости, но и отодвигает на второй план все прочие эмоции, принципы и соображения. Так что с момента начала воздействия все задачи по поимке преступника с вас снимались и полностью ложились на плечи остальных. Так что, повторюсь, вы виноваты только в одном — в переоценке собственных сил. Учитывая, что это произошло один раз, для увольнения причина недостаточная.

Я промолчала. Не так чтобы я полностью уверилась в справедливости его слов, но спорить в моём положении было бы достаточно глупо. К тому же неуверенность неуверенностью, но мне всё-таки становилось легче. Ошибка, да, но, в конце концов, кто не совершает ошибок? Если вдуматься, тёмная магия такой силы действительно должна была оттенить все прочие мотивы, превратив чувство, которому способствует в единственный и неоспоримый приоритет. Нам следовало лучше всё продумать.

— Как вы оказались на крыше? — Я пришла в норму в достаточной степени, чтобы начать интересоваться деталями. — Дежурили там с самого начала?

Лёгкая улыбка. Наверное, представил себя несущим караул на крыше со шпагой наголо. Я тоже невольно улыбнулась.

— Нет. Я был внизу вместе с остальными. Когда прервалась связь по эхофону, ваши коллеги сильно встревожились.

Я опустила глаза, вновь испытав чувство вины.

— Сразу же задействовали отряд захвата. Это был правильный ход. Однако ваши коллеги по отделу исходили из предположения, что преступник догадался о засаде и взял вас в заложники. Мне же это показалось маловероятным. Вы не пытались предупредить об опасности, мы не услышали ни шума борьбы, ни шороха и прочих звуков, которые непременно сопровождали бы поиск аппарата. Если бы эхофон отключил преступник, потере связи предшествовало бы что-то подобное. Но был лишь спокойный разговор, и почти сразу — тишина. Нет, аппарат отключили именно вы. А стало быть, решили оказать аферисту помощь. Как именно? Разумеется, помочь ему скрыться. Парадный ход исключался, чёрный — тоже. Я рассуждал так же, как вы, и догадался, что вы попытаетесь вывести его через крышу. Но времени на то, чтобы перенаправить отряд, не оставалось.

— И как же вы успели? — удивилась я.

Он улыбнулся моей девичьей памяти.

— Через портал. На крыше я оказался через несколько секунд после того, как понял, где вас искать. И успел как раз вовремя.

Я взглянула в окошко на пробегающий мимо город. Сейчас, когда я осознавала, что тюрьма мне за мою выходку не грозит, смотреть на мир через решётку было не так страшно.

У меня был ещё один вопрос, но я всё никак не решалась задать его Уилфорту. Однако, увидев, что карета вот — вот подъедет к участку, всё-таки решилась и спросила: