Чёрно-белая палитра
Шрифт:
Иртални кивнул.
— Про последнее мне известно, — сообщил он, вновь глядя на меня очень внимательно. Настолько, что становилось крайне некомфортно. Впрочем, он быстро перевёл взгляд в сторону, сосредоточившись на окне. — Да, — неспешно проговорил гость, — всё, что вы говорите, ничуть меня не удивляет. Лорд Уилфорт — отличный следователь и превосходный организатор, и именно поэтому очень обидно, что ему пришлось уехать из столицы после происшедшего.
Он замолчал, а я незаметно сжала пальцами подлокотник. Конечно, я хотела знать, по какой причине Алджи перебрался из столицы в Тель — Рей. С другой стороны, выведывать эту информацию у третьего лица было как-то…нехорошо по отношению к самому
— Неужели вы не знаете, при каких обстоятельствах лорд Уилфорт был переведён в Тель — Рей? — удивился Иртални, правильно интерпретировав выражение моего лица.
— Не знаю, — призналась я.
— Вот даже как, — задумчиво проговорил визитёр. — Но, видите ли, это не секрет. Об этом, конечно, не болтает каждый встречный и поперечный, в газеты сведения тоже не попали (за этим очень хорошо проследили), но знают-то многие. Словом, до недавнего времени Уилфорт состоял на службе у короля. Расследовал преступления, распутывал интриги, причём не мелочи, а то, что касалось угрозы короне. Он чрезвычайно успешно выполнял свои обязанности, но случилось так, что некая иностранная шпионка сумела похитить очень важные и сверхсекретные документы, сохранность которых подпадала как раз под ответственность Уилфорта. Это бы ещё полбеды, но поговаривают, что он даже помог ей в похищении. Не по злому умыслу, конечно; шпионка была тёмная, и в этом деле явно не обошлось без магии. Но факт остаётся фактом: документы ушли за границу, это имело серьёзные последствия для государственной политики, а король страшно разгневался на Уилфорта. Именно после этого бедняга был изгнан из столицы, понижен в звании и переведён в ваш участок. Полагаю, вы сами догадываетесь, что капитан — это, мягко говоря, не его уровень.
Я пару раз моргнула, переваривая информацию. Как-то разом вспомнился Райан, и его рассуждения в 'Шахматной доске' о возможных причинах появления Уилфорта в наших краях. Выходит, одно из его предположений оказалось верным? Опала?
— И что теперь? — озабоченно спросила я. — У него есть шанс реабилитироваться? Королю объяснили, что речь идёт о тёмной магии, под воздействием которой человек может поступать совершенно несвойственным ему образом?
— Все факты королю известны, — поморщился Иртални. — Но это не означает, что он простил Уилфорта. Короли, леди Рейс, мстительны и злопамятны. И не всегда справедливы. Они очень не любят, когда их интересы не соблюдаются, а приказы остаются невыполненными.
— И что будет дальше? — повторила я самый главный вопрос.
— А вот этого пока не знает никто, — развёл руками Иртални. — Думаю, даже король пока не определился с решением. Изгнание — это временная мера, но не окончательная. Всё дело в том, что есть ещё несколько человек, нарушивших волю короля и проваливших — умышленно или нет — собственные задания. Через две недели над ними состоится суд. И вот тогда-то король примет окончательное решение.
— Каким оно может быть? — мрачно спросила я.
Иртални не менее мрачно покачал головой и одним глотком допил вино из бокала, который принёс из кухни.
— Лучше положение Уилфорта не станет, это абсолютно точно. Король не определился с одним — выбором наказания. Видите ли, ведь на один и тот же поступок можно посмотреть с разных сторон. И оформить документацию можно совершенно по — разному. К примеру, преступная халатность и государственная измена — согласитесь, совсем не похоже звучит. И результат совершенно разный. В первом случае вероятно лишение титула и основного имущества. Во — втором — жизни.
Я судорожно сглотнула, глядя на Иртални со смесью страха и недоверия.
— Алж…Лорд Уилфорт
— Он рассказал вам какую-то другую версию? — скептически поинтересовался Иртални.
Я вынужденно покачала головой.
— Вот видите. — Он выразительно пошевелил бровями. — Уилфорт не тот человек, который станет перекладывать груз подобной информации на свою женщину. Я ведь не ошибаюсь в своих выводах?
Он посмотрел на меня пронизывающим насквозь взглядом, но мне даже не стало от этого неуютно. Слишком огорошил меня его рассказ — если, конечно, он был правдивым. На этом фоне всё остальное меркло и теряло свою важность.
На прямой вопрос Иртални я не отреагировала никак.
— Я понимаю ваше смятение, леди Рейс. И, несмотря на то, что Уилфорт — мой хороший друг, вынужден признать: теперь он — далеко не самая удачная партия. Так что вас все поймут — в том числе и сам Уилфорт, — если вы решите, что вам не подходит такой брак.
Не знаю, изначально ли Иртални собирался завершить подобным образом свою речь, или он так интерпретировал моё молчание. Мне вообще потребовалось некоторое время, чтобы понять смысл его слов. Хмурясь, я подняла на него отсутствующий взгляд. Ещё пару секунд фокусировалась на лице блондина.
— Лорд Иртални, — прохладным тоном проговорила я затем, — мне кажется, вы неверно поняли ситуацию. Я не являюсь невестой лорда Уилфорта. О браке речь ни разу не заходила. Я благодарна за вашу заботу, но в данном случае в этом нет необходимости.
Мой тон собеседника нисколько не смутил. Иртални смотрел всё так же — внимательно и задумчиво одновременно, даже не знаю, как у него это получалось.
— Вот как, — проговорил он. — Что ж, жаль. Очень жаль.
Я непонимающе сдвинула брови. Чего конкретно ему жаль? Того, что провинциальная девчонка не является невестой лорда Алджернона Уилфорда? Так он сам только что активно отговаривал меня от такого брака… Можно подумать, что мне кто-то предлагал этот самый брак! Или, если уж на то пошло, хоть когда-то предложит.
— Чего именно вам жаль? — озвучила я своё недоумение, кажется, не очень-то вежливым тоном.
— Да так… — неопределённо махнул рукой Иртални, давая понять, что бессмысленно об этом говорить. Но почти сразу, противореча самому себе, пояснил: — Понимаете, наш король, при всех его недостатках, очень серьёзно относится к определённым человеческим ценностям. Среди этих ценностей — семья. Я знаю несколько реальных случаев, когда за одинаковые преступления он наказывал одиноких людей значительно более сурово, чем женатых. Не хотел оставлять жён вдовами, а детей сиротами, и наличие семьи служило своего рода смягчающим обстоятельством. Вот я и подумал, что если бы у Уилфорта была семья, риск наиболее сурового приговора серьёзно бы понизился. Больше всего, конечно, помог бы ребёнок, но, ясное дело, этого за две недели не добиться. А вот успеть жениться он бы мог. И отчего-то, когда я увидел вас здесь, мне показалось, что такой вариант возможен. — Тон Иртални неожиданно перестал быть мягким и задумчивым, вместо этого он посмотрел на меня в упор и жёстко, как обвинитель на допросе, в лоб, спросил: — Вы могли бы выйти замуж за Алджернона Уилфорта, чтобы спасти ему жизнь?
У меня было много причин, чтобы не отвечать. Во — первых, Иртални это никак не касалось. Во — вторых, я не знала, насколько правдив его рассказ. В — третьих, я в любом случае была этим рассказом шокирована. В — четвёртых, как бы то ни было, даже если это действительно в его интересах, Уилфорт мне предложения не делал и даже ни на что подобное не намекал.
Но против всех этих доводов был ещё один, очень простой. Я точно знала ответ на вопрос и не видела причин его скрывать. И потому, не моргая и не отводя взгляда, прямо ответила: