Чернобыль. Большая ложь
Шрифт:
…Видимо, на всех действовала настойчиво рекламируемая якобы высокая безопасность атомных станций. <…> Следует принять нелегкое решение о прекращении строительства новых атомных станций с реакторами РБМК <…> Коллегия министерства (энергетики и электрификации. – А.Я. ) с 1983 г. ни разу не обсуждала вопросы, связанные с безопасностью АЭС.
…В одиннадцатой пятилетке на станциях допущены 1 042 аварийные остановки энергоблоков, в том числе 381 на АЭС с реакторами РБМК. На Чернобыльской АЭС таких случаев было 104, из них 35 – по вине персонала. На блоке № 1 этой станции в сентябре 1982 года произошла ядерная авария с разрушением технологического канала и выбросом тепловыделяющей
После доклада председателя комиссии состоялась цеков-ская «разборка» надежности реактора. Она-то и высветила неожиданные, мало кому известные тайны советского реакторного «двора».
«Горбачев. Комиссия разобралась, почему недоработанный реактор был передан в промышленность? В США от такого типа реакторов отказались. Так, тов. Легасов?
Легасов. В США не разрабатывались и не использовались такие реакторы в энергетике.
Горбачев. Реактор был передан в промышленность, а теоретические исследования не были продолжены…
Щербина. В 1956 году было принято решение, определяющее судьбу этих реакторов для энергетики. Надежность промышленного реактора была перенесена на энергетический.
Горбачев. Почему же все-таки не были продолжены теоретические исследования? Не получается ли так, что волюнтаризм отдельных лиц вовлекает страну в авантюру? <…> Кто вносил предложение о дислокации АЭС около городов? Чьи это были рекомендации? <…> Кстати, американцы, после имевшей место у них аварии в 1979 году, не начинали строительства новых АЭС.
Щербина. Считалось, что вопрос о безопасности является решенным. Об этом говорится в издании института имени Курчатова, в подготовке которого участвовал и Легасов. <…>
Горбачев. Сколько было аварий?
Брюханов (директор Чернобыльской АЭС. – А.Я. ). В год происходит примерно одна-две аварии… Мы не знали, что в 1975 году нечто подобное было на Ленинградской АЭС.
Горбачев. Произошло сто четыре аварии, кто несет ответственность?
Мешков (первый замминистра среднего машиностроения СССР). Это станция не наша, а Минэнерго.
Горбачев. Что вы можете сказать о реакторе РБМК?
Мешков. Реактор испытанный. Только купола нет (запомним сказанное, это решающе важно. – А.Я. ). Если строго выполнять регламент, то он безопасен!
Горбачев. Тогда почему же вы подписали документ, в котором говорится, что его производство нужно прекратить? <…> Вы меня удивляете. Все говорят, что этот реактор не доведен, его эксплуатация может вызвать опасность, а вы здесь защищаете честь мундира.
Мешков. Я защищаю честь атомной энергетики. <…>
Горбачев. Вы продолжаете утверждать то, что утверждали тридцать лет, и это является отзвуком того, что сфера Средмаша не находилась под научным, государственным и партийным контролем. И во время работы правительственной комиссии, т. Мешков, ко мне поступала информация о том, что вы вели себя легковесно, старались замазать очевидные факты.
Лигачев. Есть мировая атомная энергетика. Почему она идет по пути строительства реактора другого типа?
Горбачев. Но он (реактор. – А.Я. ) наименее изучен. Так, тов. Легасов?
Легасов. Да,
Горбачев. Сидоренко В. А. (один из руководителей Госкоматомэнергонадзора СССР. – А.Я. ) пишет, что РБМК и после реконструкции не будет соответствовать современным международным требованиям. <…>
Шашарин Г. А. (замминистра энергетики и электрификации СССР). Физика реактора определила масштаб аварии. Люди не знали, что реактор может разгоняться в такой ситуации. Нет убежденности, что доработка сделает его вполне безопасным. Можно набрать десяток ситуаций, при которых произойдет то же самое, что и в Чернобыле. Особенно это касается первых блоков Ленинградской, Курской и Чернобыльской АЭС. Не может эксплуатироваться на имеющейся мощности Игналинская АЭС. Они не имеют системы аварийного охлаждения. Их в первую очередь следует остановить. <…> Строить дальше РБМК нельзя, я в этом уверен. Что касается их усовершенствования, то затраты на это не оправдаются. Философия продления ресурса АЭС далеко не всегда оправдана.
Горбачев. А можно ли эти реакторы довести до международных требований?
Александров. …Все страны с развитой ядерной энергетикой работают не на таком типе реакторов, которые используются у нас».
Вот так! Теперь уже, на политбюро, «отец» ущербного ядерного реактора РБМК-1000 академик Александров, с подачи которого во все международные организации пошло лживое утверждение о виновности персонала станции, выступил против самого себя. А ведь еще 28 декабря 1984 года (!) решением Межведомственного научно-технического совета по атомной энергетике были утверждены предложения экспертных комиссий по приведению действующих энергоблоков РБМК-1000 в соответствие с требованиями нормативных документов по безопасности. Ничего этого не было сделано. До страшной аварии оставалось два года.
«Майорец (член правительственной комиссии). Что касается реактора РБМК, то на этот вопрос можно ответить однозначно. Никто в мире не пошел по пути создания реактора этого типа. Я утверждаю, что РБМК и после доработки не будет соответствовать всем нашим нынешним правилам. <…>
Рыжков. Мы к аварии шли. Если бы не произошла авария сейчас, она при сложившемся положении могла бы произойти в любое время. Ведь и эту станцию пытались взорвать дважды, а сделали только на третий год. Как стало сейчас известно, не было ни одного года на АЭС без ЧП. <…> Были также известны и недостатки конструкции реактора РБМК, но соответствующие выводы ни министерствами, ни АН СССР не сделаны. <…> Оперативная группа считает, что станции с большим строительным заделом, с реакторами РБМК надо заканчивать, и на этом прекратить строительство станций с этим реактором».
Таковы были оценки специалистов, участников совершенно секретного заседания Политбюро ЦК КПСС о надежности реактора РБМК. Десятки комиссий, ученых, академиков представили доказательства его опасности. И выводы сделали – с точностью до наоборот.
Через год после Чернобыля в строй были введены еще два энергоблока с реакторами РБМК: 3-й – на Смоленской АЭС и 2-й – на Игналинской… «Хотели как лучше, а получилось как всегда».
Судя по стенограмме заседания Политбюро ЦК КПСС, Михаил Горбачев, юрист по образованию и Генеральный секретарь ЦК, оказался самым дотошным экспертом всех наших реакторов. Впервые за годы моего расследования аварии на ЧАЭС мне в руки попал документ, не оставляющий камня на камне от всех типов наших реакторов, в том числе и «хорошего» реактора ВВЭР. Уверена: мы никогда бы ничего об этом не узнали, если бы не август 91-го. Ведь даже сами престарелые члены Политбюро Громыко и Соломенцев возмущенно говорили на том заседании, что и они впервые слышат подобные откровения о нашем реакторостроении.