Черное кружево, алый закат
Шрифт:
Он позвонил ему. Рабочий день был в разгаре, и Степан, занятый насущными делами своего предприятия, ответил лаконично: «Ничего такого я не заметил».
– Машину тебе вернули?
– Да. Там следов крови нет. Может, ее почистили?
– В милиции? Ты как скажешь…
– Ну, значит, нет и не было.
Нет и не было, то-то и оно! Иначе бы Степану тачку так быстро не вернули! Найденная в салоне кровь, в каком бы виде она ни оказалась, послужила бы основанием для открытия дела, и в Степиной машине все еще ковырялись бы эксперты!
Алексей
– Мне с Кирой надо поговорить. Ты не против, если сегодня вечером я к тебе подъеду?
– Мы сегодня не собирались встречаться.
Тем лучше, сказал себе детектив, разъединившись. Пора пообщаться с ней наедине.
ЖЕНЩИНА. В машину к Костику подсела женщина – детектив в этом был практически уверен! А женщин у нас раз-два и обчелся. Любовниц у Костика, судя по всем отзывам, не водилось, жена его тоже отпала – отчасти из-за впечатлений детектива от ее личности, отчасти из-за ее трудностей с вождением авто, отчасти из-за факта отсутствия любовниц, что отметало мотив ревности и преждевременного беспокойства о наследстве.
Оставалась та странная девушка, назвавшаяся «Смертью», и… Кира.
Да, Кира!
Подсесть в машину к директору она не могла: официанты ресторана были единодушны: она находилась за столом рядом со Степаном до конца ужина. Но Кира солгала Степану насчет «поручения» от крестного. Зачем-то ей понадобилось подобраться к нему. Есть у нее какой-то шкурный интерес к президенту «Аськи», есть! И вполне мог иметься к директору. В виде его устранения. Точнее, не у нее лично интерес – она просто засланный казачок, – а у того, кто ее нанял. И смерть Кости могла оказаться частью его плана! Где второй частью является Степан!
Было бы весьма не худо проверить эту версию, да поскорее. Не то в ближайшие дни мы и труп Степана обнаружим где-нибудь, с крошечным и неприметным следом от укола в вене…
– Кира, – произнес он как можно более задушевно в телефон, – можем ли мы встретиться у вас дома… сегодня вечером, к примеру?
Она нехотя согласилась.
Оставалась еще половина рабочего дня, и детектива душила жажда деятельности. Эта странная кровопотеря не давала ему покоя. Он не понимал, как ее классифицировать, куда поместить, к чему привязать. Ну, допустим, Костю убили таким необычным способом. Но зачем кровь было уносить с собой? Не все ли равно убийце, куда она вытечет?!
Не о машине же Степана Катаева он, в самом деле, позаботился…
Алексей подавил искушение звякнуть Сереге Громову, давнему другу и бывшему коллеге с Петровки. Серега мог бы включиться в мозговой штурм, – что у них всегда отлично получалось, – а мог и сталкиваться с чем-то похожим, как знать…
Но Громов засыплет его вопросами, а Алексею решительно не хотелось рассказывать о статье Саши. Даже давнему другу. Хоть Сереге он доверял безгранично, но вдруг кто услышит их разговор, выдернет из него «информационный повод», который сольет затем прессе? И назавтра она разразится
В конечном итоге данного рода «реклама» могла бы даже поспособствовать успеху Александры – этот мир устроен так странно, что самая большая пошлость и низость служит в нем рекламой! Но он твердо знал, что Саше такой успех не нужен. Более того – он ее морально убьет!
И потому он долго просидел в задумчивости перед телефоном.
В результате набрал номер Тамары.
Тамара была «компьютерной девушкой». То есть она сидела в ЗИЦ (зональный информационный центр МВД) – на базе данных, стекавшихся на Петровку.
В отличие от Сереги Тамара обладала одним редкостным качеством: она никогда не задавала вопросов. Она была просто его верной подругой и союзницей. К тому же Алексей всегда щедро оплачивал ее помощь – Тамара растила сына одна, а дети в наше время обходятся дорого.
Алексей дозвонился до нее, очертил задачу.
– Сумеешь? – спросил он.
– Подожди у телефона, Кис, я постараюсь быстренько!
«Кис» – давнее прозвище Алексея Кисанова, которое с чьей-то руки легко и широко прижилось на Петровке еще в пору его службы в органах.
Алексей положил трубку на стол, включив ее на громкоговоритель, а сам принялся в ожидании ответа вносить в компьютер, в свои специальные файлы, все те соображения и информацию, которые накопил за последние два дня.
– Леш, ты тут? – произнес голос Тамары спустя несколько минут.
Он отключил громкоговоритель, взял телефон в руки.
– Здесь, Том.
– Ты не поверишь! У меня есть похожий случай, прошлой осенью! Кровопотеря, и никаких следов крови на месте! Человека нашли мертвым во дворе его собственного дома, на скамейке.
– Убийцу поймали?
– Нет, глухарь.
Кис подумал. От «глухаря» – нераскрытого преступления без всяких зацепок и надежд на раскрытие – толку ему мало. Хотя…
– Хлоформ там не упоминается?
– Нет… Но я могу попробовать узнать!
– Не надо.
Он глупый вопрос задал. Судмедэксперт ведь внятно объяснил: хлороформ – материя крайне летучая, на коже его следов не найти, и выводы о его применении, хотя с осторожностью, можно делать только по наличию раздражения вокруг носа и рта!
– Выясни, если получится, не было ли зафиксировано у этого трупа покраснение в носогубной области…
– Сделаю, Кис!
Каким образом Тамара находит нужную информацию, если та отсутствует в базе данных зонального информационного центра, Тома не распространялась. Конечно, детектив понимал, что «чудо» объясняется хорошими (и взаимовыгодными) отношениями с уймой милицейских людей, нуждавшихся в ее помощи, но делал вид, что не догадывается. Это был ее маленький секрет, ее маленькое чудо, жест фокусника, которым она любила поразить Алексея.