Черное лето
Шрифт:
Флинн и По продолжали вполголоса обсуждать дело.
– Если мы не сможем объяснить, что произошло с кровью, у нас нет шансов, – рассуждала Флинн.
По кивнул.
– Нам нужна девушка. Если мы найдем ее, план Китона рухнет.
Но даже если мы выясним ее имя, подумал По, это нам все равно не особенно поможет. «Очередной обман!» – закричит команда Китона, размахивая распечаткой анализа ДНК, доказывающей, что в комнате для допросов была Элизабет Китон. Им нужно было найти девушку и нужно было, чтобы она объяснила, как была подделана кровь. Все остальные
– Завтра я еду в Пентонвилль, – решил По.
Флинн нахмурилась.
– Зачем?
По объяснил, что он обнаружил, когда просмотрел записи с тюремных камер. Флинн тоже просмотрела их и кивнула.
– Его настроение определенно изменилось, – согласилась она. – Хочешь, я поеду…
Телефонный звонок не дал ей договорить. Она показала ему экран. Неопознанный номер.
– Инспектор Флинн.
По слышал только ее реплики, но было ясно, что Флинн чем-то недовольна. Она попросила перевести на громкую связь. По представился. Брэдшоу даже не подняла головы от компьютера.
– Это старший детектив Барбара Стивенс, – произнес металлический голос с сильным акцентом, выдававшим жительницу Ньюкасла, которой пришлось на какое-то время покинуть любимый город. – Я тоже работаю в Национальном агентстве по борьбе с преступностью. Сержант По, вы назначили встречу с заключенным Ричардом Блоксвичем. Я могу знать, почему вы им заинтересовались?
– Его имя фигурирует в деле Камбрии.
– Эта версия кажется мне маловероятной. Насколько мне известно, у Ричарда нет там никаких связей.
– Он общался с Джаредом Китоном, – пояснил По.
– Ах да, тот шеф-повар, что убил свою дочь. Я слышала об этой истории, но не знала, что мы в этом замешаны. Я полагала, это какая-то местная проблема.
По объяснил, чего они добиваются.
Спустя, казалось, целую вечность Стивенс проговорила:
– Хотя я очень вам сочувствую, сержант По, и все понимаю, боюсь, я не могу разрешить визит.
Она сказала им, в каком отделе работает. Это объясняло, почему в деле Блоксвича были определенные ограничения. По даже не задавался вопросом, у какого из дел выше приоритет – все, чем занимался этот отдел, было очень важно.
Иногда слишком важно.
– Но если вы скажете мне, что вам нужно, – добавила Стивенс, – я сама встречусь с ним и передам вашу просьбу. Посмотрим, сможет ли он чем-то вам помочь.
Настроение По тут же поднялось. Откровенно говоря, это был лучший из вариантов. Раз Стивенс уже общалась с Блоксвичем, ей явно было легче что-нибудь выяснить. По рассказал ей, что видел на записях с камер видеонаблюдения, Стивенс пообещала, что просмотрит эти записи и свяжется с ним.
Брэдшоу отправила ей видео по электронной почте в виде сжатого файла. Им пришлось нервно ждать тридцать минут. Поскольку ждали они в напряженной тишине, когда телефон Флинн наконец зазвонил, все подпрыгнули. Флинн снова включила громкую связь.
– Ладно, я согласна, – решила Стивенс. – Похоже, вы хотите что-то увидеть в камере Блоксвича. Хотя, насколько мне известно, ничего запрещенного там нет.
– Почему вы так
– Потому что! – Ее тон давал понять, что дискуссии не будет.
По задался вопросом, что скрывала Стивенс. Масштаб личности Блоксвича она явно преуменьшала. Просто бухгалтер-мошенник, сказала она, но тут что-то явно не сходилось. Бухгалтеров редко сажают за решетку и уж тем более в одиночную камеру в условиях переполненности тюрем. Может быть, он был участником какого-то серьезного дела о мошенничестве. Может быть, давал по нему показания.
Но очень уж раздумывать по этому поводу не стоило. Национальное агентство по борьбе с преступностью работало разрозненно – у кого-то был доступ к важной информации, у кого-то не было. По большому счету, их отдел занимал чуть ли не последнее место. Чем занимается отдел Стивенс, не знал даже ван Зил.
– Сегодня я встречаюсь в Лондоне со своим мужем Тревором, – добавила она, – вечером поговорю с Ричардом, а завтра позвоню вам.
– Можно сегодня ночью, – заметила Флинн, – мы все равно спать не собираемся.
– Хорошо, сегодня ночью, – легко согласилась Стивенс.
Глава сорок девятая
Стивенс сдержала слово. Она позвонила около одиннадцати. Никто не спал – все поужинали в восемь и продолжили работу.
Брэдшоу раздражалась все больше и больше. Ей поставили задачу, а она, судя по всему, и близко не подобралась к решению. Она мычала себе под нос что-то, что обычно мычат, потеряв ключи от машины.
– Я просто не понимаю, как это можно было провернуть, – пробормотала она. – Даже самая совершенная синтетическая кровь не обманет судмедэксперта, По.
Черт. Хотя все это говорили, он думал, что уж Брэдшоу-то разберется. Теперь казалось, что и она не выпутается. Он не особенно верил остальным, но верил ей.
Вместе с тем он понимал, что прав. Двоемыслие.
Так что телефонный звонок Стивенс, когда он раздался, стал облегчением. Тайм-аут от их самой необычной проблемы.
– Боюсь, ничего ценного вам не скажу. Ричард знал Китона, но они не были друзьями. Оба любили почитать, и хотя предпочитали разные жанры, в тюремной библиотеке выбор небольшой, так что они менялись книгами.
– Он не говорил, что Китон стал чаще его навещать после беспорядков?
– Говорил. Он понятия не имеет, почему.
– И в его камере не было ничего противозаконного, что Китон мог бы обнаружить?
– Определенно нет.
Еще один тупик.
Если только они не рассматривали ситуацию под неправильным углом. Они искали девушку, а По знал о том, что могли прятать заключенные, хотя это не было запрещено законами тюрьмы.
Семейные фотографии. Иногда их прятали, чтобы другие заключенные не могли их увидеть. Особенно фото детей и молодых женщин. Никому не понравится мысль о том, что их самые близкие и дорогие люди станут объектами для онанизма.