Черное на черном
Шрифт:
Он снова прислонился к пьедесталу, тяжело дыша и морщась от боли.
– Почему, черт подери, ты не дал мне это сделать?
– я уставилась на него.
Он лишь подмигнул мне, улыбаясь. Я знала, что он притворяется уже по тому, насколько он побледнел за эти несколько секунд, но он заговорил прежде, чем я успела прочитать ему нотацию.
– Не вытаскивай её, пока не понадобится, док, - сказал он.
Он начал отодвигаться, затем помедлил, наклонившись и снова поцеловав меня в губы. Как и прежде, он начал мягко - затем позволил поцелую продлиться, целуя меня крепче, пока снова
Он издал тихий звук прямо перед тем, как отстраниться.
Я многое чувствовала в этом поцелуе. Достаточно много, чтобы, наверное, начать волноваться.
Однако этот урок я, видимо, никак не могла усвоить.
Глава 13. Отвлечение
В одном Блэк был прав - я поняла, когда он начал.
Я только-только присела на корточки у каменного пьедестала поближе к пожарному выходу, когда он повысил голос.
Он говорил по-английски - ну, в основном по-английски - вероятно, ради нас.
– Брат, - крикнул он.
– J’talek hudre-ti. С уважением, брат. Мы можем поговорить?
Повисла тяжёлая тишина.
От неё у меня закружилась голова, возможно, частично потому, что я задержала дыхание.
Каким-то образом ещё до того, как он по-настоящему сделал это, я знала, что именно Блэк намеревается сделать. Я не знала, как далеко он собирается зайти - каким бы ни был Блэк, он явно не был самоубийцей - но я знала, что он намеревался использовать себя в качестве отвлекающего фактора.
Эта мысль взволновала мои нервы до предела.
Меня осенила и поразила интенсивность своей реакции. Эти бешеные, чрезмерно острые побуждения защищать жизнь Блэка не походили ни на что, что я испытывала с другими людьми, даже со своей сестрой Зои, когда та была жива. В этом присутствовало нечто совершенно иррациональное - и практически органичное. Это напоминало скорее инстинкт выживания, нежели сознательную эмоцию.
Я сражалась с этим чувством уже недели - даже месяцы, с тех пор как Блэк оставил меня в Сан-Франциско - но оно определённо ухудшилось.
Черт, да оно ухудшилось даже со времени последнего поцелуя.
Я прикусила губу, подавляя желание встать на ноги, подойти к нему сейчас же и дёрнуть назад, ну или хотя бы наорать на него в этом пространстве. Я знала, что обе эти вещи скорее всего окажутся бессмысленными. Хуже того, они обе могут привести к нашей смерти.
Я почти чувствовала, как он желает, чтобы я доверилась ему.
Это меня не успокоило.
Совершенно не успокоило, если честно - отчасти потому, что я ощущала в нем то же иррациональное чрезмерное желание защищать в отношении меня.
– Мы можем поговорить, брат?
– крикнул Блэк.
– Давай будем вести себя рационально.
Очередное молчание.
Затем по ту сторону рампы раздался другой голос.
– Рационально?
– насмешливо произнёс тот голос.
– Теперь ты хочешь быть рациональным?
Я
– ...Теперь ты будешь со мной рационален, - холодно продолжил Йен.
– До чего же цивилизованно. До чего же вежливо. Но я думаю, что к этому времени мы уже слегка миновали этап «рациональности», не так ли, брат Квентин? Или ты действительно веришь, что я каким-то образом не в курсе, что это ты стрелял в меня последние несколько месяцев...?
Блэк щёлкнул на него, достаточно громко, чтобы звук разнёсся меж каменных стен.
– Это работа, брат. Ничего больше. Я могу разорвать контракт...
– Y’enj balente ut re mugre di ali...
– Я говорю правду, брат, - перебил Блэк.
– Это работа, ничего более.
– Брехня. Ты защищаешь мою пару.
Я вздрогнула, стискивая каменное основание.
– Она - причина, по которой я взялся за работу, - признался Блэк.
– Но она - не сама работа. Я могу покончить с этим... со всем. Мы оба можем уйти.
Блэк помедлил, как будто слушая.
Когда ответа не последовало, его голос сделался более предостерегающим.
– ... Ты сам знаешь, он никогда не простит её смерти. Они никогда не оставят тебя в покое, пока ты настаиваешь на этом как на единственном приемлемом исходе. Отпусти это, брат. Я советую тебе как собрат-видящий... даю тебе совет... видящий видящему. Нас здесь слишком мало. Ты ценен для них. Как мой брат, ты ценен для меня. Откажись от этого заявления из-за её крови, и они примут тебя обратно с распростёртыми объятиями. Мы с тобой будем в мире.
Он говорил официально, как будто цитировал что-то. Или, возможно, переводил.
Я снова задалась вопросом, почему Блэк говорит все это по-английски. Он хотел, чтобы я знала, что он говорит, но зачем? Просто чтобы мы были в курсе? Или существовала другая причина?
В любом случае, Йен оставался равнодушным.
Он рассмеялся. Смех странным эхом отразился от каменных стен.
– У тебя медовые речи для такого молодого... Кирев.
Я почувствовала, как что-то в этом слове поразило Блэка.
Что бы это ни было, он быстро пришёл в себя.
– Будь разумным, брат, - сказал он все ещё ровным голосом.
– Они не накажут меня за попытку обеспечить её безопасность. Поскольку они наняли меня выследить тебя по этой же самой причине, очевидно, кто выигрывает в этой битве сил воли. Ты не можешь идти против непреложных законов большинства наших братьев в этом мире и ожидать победы. Кем бы ты ни был.
– Забавно, но ты думаешь, что тебе самому это по плечу. Идти против всех нас...