Чёрное Небо Синего Солнца
Шрифт:
— Вопрос задан. Слово сказано. Отныне она под моей рукой, и ты не имеешь над ней власти. Убирайся, пока не скормил тебя акулам.
— Вы не имеете права! Я буду жаловаться! Я всем расскажу!!!
Щелчок пальцев оживил неподвижно стоящего Стража в центре зала. Громадный паук скрежетнул лезвиями конечностей, перебирая ногами подбежал ко мне. Щёлкнул мощными жвалами.
— Выкинь его прочь.
Показал по виртуалке цель. Страж мгновенно ухватил пузана за воротник сюртука, пробив его одним из лезвий, потом крутанул в воздухе и с силой метнул его в стену. Автоматически открылась дверь, и на мгновение оттуда послышались вопли. Страж снова замер. Кто-то из остающихся потрясённо произнёс:
— И это чудовище всё время было с нами?!
— А вы думали, что я оставлю незнакомых мне людей без присмотра?
В стене открылась другая дверь, и я показал на неё:
— Туда. По коридору, прямо. Там вас встретят медики. А дальше уже разберётесь сами…
Глава 28
…Остров завис над райским безымянным атоллом, полностью закрытым от внешнего доступа. Лагуна мелкая, в самом глубоком месте три метра. Вполне достаточно. А вода настолько чистая и прозрачная, что виден песок на дне. Нет акул, да им и не попасть сюда, лишь кучка мелкой разноцветной рыбёшки, поэтому народ наслаждается заслуженным отдыхом. С утра до вечера плеск воды, радостные возгласы, ныряние и катание на надувных матрасиках. Вечерами же несколько парочек гуляют по пляжу под яркими южными звёздами. Тишина, спокойствие, расслабление. Спасённых мы, как и говорил, высадили в Галате, возле оставленного нами эсминца. А пожелавшие примкнуть к Клану прошли курс адаптации и лечения и сейчас привыкают к своим постам и должностям в нашей организации. Итак, нас уже больше ста человек, это хорошо. Нет такого столпотворения, как в первый раз, все уже знакомы друг с другом, и как то легче происходит вживание в коллектив. Стариков, в смысле — первый набор, никто не пытается подмять под себя, заставить жить по чужим им правилам, как вначале. Новички вырабатывают свою манеру поведения. Конечно, для них наша свобода нравов пока дика. Кое-кто, например вон та худенькая светловолосая девушка в длинном, до пяток глухом платье, невзирая на тридцать восемь градусов вокруг, брезгливо пожала губы, разглядывая Кайру в ультраминибикини с Земли, смело ныряющую с разгона в лазурную воду, не забыв при этом продемонстрировать свои длинные стройные ножки. Супруг шатенки при этом делает непроизвольное глотательное движение, но тут же старательно опускает глаза. Хотя и сам обнажён по пояс и одет лишь в длинные, ниже колена, бриджи и простые сланцы. Николай и Аликс. Помолодевшие, сбросившие со своих лет по тридцать с гаком лет. Бывшая императрица сейчас имеет биологический возраст в районе восемнадцати. Своих, разумеется. А его бывшее величество — двадцать. И, как я вижу, уже успели оценить все достоинства этого. Во всяком случае, кластер доложил, что кровать в их спальне ходила ходуном всю прошедшую ночь…
— Папа, хватит валяться, растаешь!
Лиэй заставляет меня подняться и тащит в тёплую воду. Хватаю её в охапку и с разворота кидаю в воду. Девочка заливисто визжит и радостно шлёпается в лагуну, поднимая кучу сверкающих на солнце брызг. Я улыбаюсь, затем тоже прыгаю к ней. Плескаемся, плаваем, благо я уже научил дочку держаться на воде. Просто играем. Девочка готова сидеть в воде с утра до вечера, но я выгоняю её на берег — надо отдохнуть и согреться. А то незаметно, а губки синие. Подвожу к нашему покрывалу — человек я простой и обхожусь без шезлонгов, накрываю сверху полотенцем, протираю ей волосы. Затем наливаю сок, даю напиться. На меня падает тень. Так-так, кого принесло? Ну. так я и думал. Романовы старшие.
— Господин Торвальд, ваша свобода нравов разлагающе действует на неокрепшие умы молодёжи…
Аликс. Смотрю на неё с нарочитым недоумением:
— Александра Фёдоровна, я вас не понимаю. У вас такая великолепная фигура, и вы её прячете? Вам очень пойдёт купальник. Вот, к примеру, такой…
Показываю на одну из девчонок, чьё тело прикрыто двумя микроскопическими полосками яркой оранжевой ткани.
— Или вот такое — ещё лучше!
…Спереди и сзади всего два треугольничка из голубых и чёрных полосок, соединённые блестящими металлическими кольцами, грудь, очень высокая, кстати, практически полностью обнажена. Лишь соски и ореол спрятаны за двумя узкими полосками, ничего скрывая кроме них. И длинные светло-каштановые волосы по спине потрясающей фигуры с длинными
— Пап, ты чего, подавился?
Тревожно заглядывает мне в лицо, а я в лёгком ступоре слежу, как знакомая головка плавными движениями продвигается к центру лагуны. Дочка находит глазами предмет моего внимания, улыбается, потом объясняет:
— Ты чего? Оля ко мне подошла утром, попросила выбрать купальник… А потом и её сёстры… Тоже… И маме они что-то положили… Александре Фёдоровне…
Её бывшее величество слышит последние слова и вдруг становится свекольно алой. Так-так… Получается, что под платьем на ней именно то, что выбрали её дочери?! И Николай Александрович с недоумением смотрит на супругу… Ах вы же… При всех обнажиться Алиса никогда не решится. По крайней мере, ещё долго. Но отказать себе в удовольствии просто хотя бы поносить под глухим платьем не смогла… Улыбаюсь, лукаво глядя на её бывшее величество.
— Да вы присаживайтесь, что стоять зря? Солнце, воздух, море! Покрывало большое, места хватит на всех…
Крякнув, Николай пристраивается на краешек, хлопнув по ткани рукой:
— Аликс, нас приглашают.
Но государыня стоит, впившись взглядом в плывущую дочь. Раздаётся молодой голос:
— А мне позволите, господин Торвальд?
Алексей. Ещё бледный, поскольку загореть не успел, а в солярий пойти не рискнул. Тихая радость со стороны дочери. Мда. Эмпат то я эмпат…
— Разумеется, Алёша. Присаживайся. Лий, подвинься. Дай молодому человеку местечко…
Или я чего то не понимаю, или… Аликс медленно-медленно начинает расстёгивать пуговички своего платья. Глаза Ники округляются, а моему взору предстаёт белоснежный комплект купальника. Довольно скромный, по сравнению с остальными, окружающими нас, но сам факт!!! Алиса Гессенская, скромница и пуританка сидит раздетая на пляже, в бикини, не стесняясь этого факта и наслаждается солнечными ваннами… И, кстати, ноги у неё красивые. Понятно, откуда такие у дочек… Лиэй между тем обращается ко мне:
— Папочка, мы сходим? Ещё искупаемся?
Мы? А, ну — да. Алексей… Киваю в знак согласия:
— Конечно, милая. Только помни, что Алёша ещё не привык, и присматривай за ним.
Дочь кивает, подхватывает паренька за руку, затем склоняется к его родителю:
— Дядя Коля, идёмте с нами?
Романов-старший теряется, но за вторую руку его хватает сын, и они утаскивают экс-монарха в лагуну. Мы с Аликс остаёмся одни. Она молчит некоторое время, но краска постепенно отливает от её щёк. А ещё я чувствую некий затаённый интерес к происходящему. В небольшой двадцатиметровой лагуне сейчас плещется добрых полсотни человек. Внезапно дама снимает с головы широкополую соломенную шляпу и встряхивает ей, распуская волосы. Она, оказывается, натуральная шатенка. А поскольку парикмахера нет, и завивку никто не делал, то выглядит юная дама очень даже… Снова чуть краснеет, потом тихонько спрашивает, предварительно оглянувшись:
— Надеюсь, с Алёшей всё будет нормально?
Материнский инстинкт неистребим, разумеется. И я киваю в знак согласия:
— Лиэй отлично плавает, да и ваш супруг с ними. Присмотрит, если что.
Нахожу взглядом Николая. Ого! Тот уже вовсю играет с детьми в волейбол большим надувным мячом. Улыбается. А Аликс вдруг облизывает губы. Потом выдаёт:
— Ники рассказал мне, что случилось ночью, когда спасали — Живой-… Где она?
Нахожу Кайру, показываю. Аликс чуть щурится, внимательно разглядывая моего старшего механика, потом разочарованно пожимает губы.
— Красивая. Ники пришлось нелегко…
— Зря ревнуете, ваше… Алиса. Вы сейчас тоже ого-го. Не будь вы замужем, скажу честно — я бы и сам за вами приударил…
Дежурный комплимент с толикой лести оказывает на неё совершенно не тот эффект, что я ожидал. Она вдруг кладёт мне руку на колено, слегка сжимает:
— И я бы, пожалуй, не отказала бы такому импозантному мужчине…
Караул!!! Ору я мысленно. Но вида не подаю. Хвала Богам, рука убирается, потому что сзади слышны девичьи голоса: