Чёрное пламя
Шрифт:
Желудок отозвался голодным урчанием, а горло слегка обожгло, а ведь и правда, как давно я ела? Порывшись в сумке, я вынула зелёное яблоко и в предвкушении откусила, но тут же выплюнула и скривилась. Вместо ожидаемой сочной чуть кисловатой мякоти я ощутила вкус пепла. Выкинув его в сторону, я оторвала от хлеба кусочек и нервно принялась жевать, но на вкус он был как и яблоко. С минуту подумав, я пришла к одному единственному логичному выводу: мне опять нужна была кровь, а человеческая еда больше не подходила.
С грустью оглядев зелёные луга, я не нашла никаких путников или повозок. Кроме Син тут никого не было, но кусать её я не стала бы, даже умирай
В попытках отвлечься, я легла обратно и уставилась на лес с мыслями, что кто-то сейчас может смотреть на меня и рассуждать, не напасть ли на двух девушек-путниц. Какие, интересно, эльфы на вкус?
— Вставай давай, — трясла меня некромантка, — скоро начнёт темнеть.
Я села и с удивлением посмотрела на сгущающиеся сумерки. Я даже не заметила, как отключилась. Мы так и проспали весь день? Син тем временем убрала защиту, привязала сумку к седлу и залезла на лошадь. Последовав её примеру, я забралась в седло, и, зевая, направила кобылу вслед за ней.
Мы несколько часов скакали вдоль кромки леса. Вдалеке в сторону реки показались огоньки нескольких деревень, но мы направлялись не к ним. Лес постепенно начал редеть, уходя на восток, а вскоре показалось поселение, окружённое высоким частоколом, но ворота были настежь открыты. Некромантка остановилась на безопасном расстоянии и спешилась.
— Слезай, нужно дождаться, когда они уснут.
Я заподозрила, что мы шли не к другу, но вопросов задавать не стала, в конце концов, какая мне разница? Просидев несколько часов в кустах и отбиваясь от комаров, я опять погрузилась в печальные мысли о Маркусе и своих друзьях, думая, что делать, если Алистер не получил моё письмо. Когда я начала хлюпать носом, Син внезапно встала и поманила меня за собой, приложив палец к губам. Но к воротам мы не пошли, а прокрались вдоль забора на неосвещённый участок со смутно знакомыми силуэтами. Споткнувшись о каменную плиту, я огляделась и обратила внимание на холмики и каменные плиты. Мы явно пришли на кладбище. Я остановилась и попыталась осмотреться, а некромантка медленно двинулась среди могил, что-то бормоча себе под нос.
— Вы, пожалуй, подойдёте, — сказала она двум свежим холмикам, — вставайте.
Сначала ничего не происходило, а потом я расслышала глухие звуки, доносившиеся из могилы. Земля забурлила и начала подниматься, а вскоре показались и мертвецы, с которыми пришла нестерпимая вонь.
Я застыла, в ужасе переводя взгляд с неё на два жутко смердящих трупа, с которых кусками отваливалось гниющее мясо, испещрённое белыми личинками. К горлу подкатил комок и меня сложило пополам в приступе рвоты. Хорошо, что в желудке было пусто.
— Что ты творишь? — шипела я, заткнув нос, — они невыносимо воняют!
— Иди съешь кого-нибудь и успокойся, — посоветовала она мне и скомандовала трупам следовать за ней.
На безопасном отдалении пошла и я, закрыв рот и нос рукавом рубашки. Мы снова шли вдоль забора. К воротам, как я думала, но ошиблась. Чуть не влетев в мертвеца, я остановилась и заметила, что некромантка отодвинула несколько незакрепленных кольев, предлагая мне идти первой. Недолго думая, я пролезла, надеясь, что иди я впереди, вонять будет меньше. Ох, как же сильно я ошибалась. Хорошо, что на дворе была глубокая ночь и жители спали, иначе смрад трупчатины выдал бы нас моментально. Хотя я решительно не понимала, почему на запах не сбежалась вся деревня, моментально проснувшись от удушающего сладковато-тошнотворного душка.
В заборе произошла заминка.
Когда мы наконец справились с небольшой неприятностью, то направились к таверне, расположенной в конце небольшой улочки рядом с какими-то не то амбарами, не то заброшенными домами. Дверь никто не запирал, и мы без проблем вошли внутрь. Зал представлял из себя небольшое тёмное помещение с восемью простыми деревянными столами, у половины которых стояли лавки. Стулья были подняты на стол ножками вверх, а сальные занавески на окнах оказались зашторены. На первом этаже тускло чадила простая масляная лампа. Посетителей в такой час уже не было, как и самого хозяина. Что-то приказав своим помощникам, Син подошла к барной стойке, взяла какую-то бутыль и налила себе бокал красного вина, а трупы тем временем шустро двинулись вверх по лестнице.
Минуты через две послышалась возня и сдавленные вопли, а затем появились наши мёртвые спутники, таща небольшого мужичка с рыжими волосами и залысиной и заткнув ему рот руками. Я опять почувствовала, что меня замутило.
Син вразвалку подошла к ближайшему столу и, плюхнувшись на стул, положила ноги на столешницу. С подошв осыпалась земля. Она допила бокал вина и налила второй из прихваченной из бара бутылки.
— Твое здоровье, Мэнни, — подняла она бокал, сделала ещё глоток и махнула рукой.
Трупы разжали мужичку рот, и того мгновенно стошнило на пол.
— Давно не виделись, — развела некромантка руки в стороны, — вижу, дела твои в гору пошли, да? Отстроил таверну, мебель закупил. Не то, что раньше халупа-то была, в которой подавали ослиную мочу.
— К-к-как я рад тебя видеть, — попытался улыбнуться он, но вышла полная ужаса гримаса, — да вот, удалось продать дом, дела, э, в гору пошли. Давненько не было тебя в деревне-то.
— Дом, значит, продать, — сощурилась она и лениво откинулась на спинку, — я думала, что ты только знакомых продаёшь, а, Мэнни?
Хозяин таверны сглотнул, метнул взгляд ко мне, а потом повернулся обратно к Син.
— Да я бы никогда! — почти крикнул он, — клянусь всеми Богами, это был не я!
Некромантка протяжно вздохнула и, поднявшись, медленно подошла к нему.
— Видишь ли в чём дело, — положила она ему руку на плечо, жестикулируя стаканом с вином, — я слышала разговор стражников, пока меня везли в камеру, и они упоминали твоё имя и сумму. Очень и очень немалую сумму.
Мужичок побледнел, а на его лбу выступили капли пота. Он затравленно смотрел на неё, то открывая, то закрывая рот, и трясясь, словно у него началась лихорадка.
— Ч-ч-что ты хочешь? Денег?! Я могу дать денег! И спрятать тебя, что хочешь сделаю, клянусь!
Син покачала головой и побарабанила ногтями по бокалу.
— Я некромант, Мэнни, мне не нужны деньги. Мне нужно, чтобы ты страдал. Что же мне с тобой сделать? — наиграно задумалась она и потёрла подбородок.
Сверху скрипнула половица. Мужчина попытался что-то крикнуть, но мертвецы опять зажали ему рот рукой. Син уставилась на потолок и задумчиво сощурилась. Я тоже прислушалась и отчетливо услышала биение одного сердца. Очень быстрое. Человек точно был испуган и знал, что внизу творится что-то плохое.