Чёрное пламя
Шрифт:
— Пожалуйста… — я готова была умолять, но уже не могла говорить.
— Признай, что ты проиграла, — он так сильно надавил, что я протяжно застонала, а колени задрожали.
— Всё, что угодно, только не останавливайся…
Он усмехнулся, а потом придвинулся и одним резким движением вошёл до упора, и я всхлипнула от удовольствия, а в глазах поплыли алые искорки. Он держал меня за бёдра, и с каждым движением внутри меня всё будто сильнее натягивалось. Слишком жёсткий ритм смешал болезненность с наслаждением, они тесно сплелись внутри и нарастали с каждым движением, и чем глубже и жестче он входил, тем сильнее я
Ноги дрожали, всё тело горело, а горло саднило от стонов. У меня не осталось сил держаться за изголовье, и я уткнулась лицом в кровать, сильно выгнув спину, и тут же практически вскрикнула и сжала руками покрывало. Этот угол… просто нечто… Я не знала, что может быть настолько хорошо.
Сильнее, быстрее, глубже, я отдалась ощущениям, уже слабо понимая, что происходит. Спинка кровати в такт долбила в стену, что-то скрипело, послышался треск, но мне было всё равно. Напряжение всё нарастало, тяжёлой плотной волной заполняя меня, пока не настигло пика, взорвавшись в голове тысячей искр, и лопнув внутри чистейшим наслаждением, которое тут же погрузило меня в темноту.
Очнулась я в обнимку с Маркусом в смутно знакомой комнате абсолютно голая, чувствуя странное недомогание. Голова слегка кружилась, тело болело, а во рту ощущался вкус крови. Маркус так загадочно на меня смотрел, даже не пытаясь скрыть веселье, что я заподозрила неладное. Сознание плыло и никак не хотело проясняться. Я окинула помещение тревожным взглядом, пытаясь собрать обрывки воспоминаний воедино.
Кроме небольшой покосившейся кровати тут был шкаф и стол со сломанной ножкой, под которым ютилась крохотная табуретка. Одежда оказалась раскидана по всей комнате, один из сапогов лежал на столе, а второй стоял на подоконнике, под которым валялся разбитый горшок с цветком.
— Боги, что произошло? — в ужасе воскликнула я и закрыла рот рукой.
Маркус в красках пересказал мне недавние события, и если на моменте про наёмников мне просто было не по себе, то вот от рассказа о моём поведении в таверне я в ужасе завыла и закрыла лицо одеялом, готовая провалиться сквозь землю от стыда.
— Это было тоже самое, что в соборе? Почему ты не снял это состояние?! Да я же на глаза никому теперь не смогу показаться… — почти плакала я, собирая одежду и пытаясь отыскать трусы, а вот вампир коварно улыбался.
— Мы не в Тирре, бояться было нечего. Иначе ты не научишься справляться сама с подобным состоянием.
— Но убить того наемника ты мне не дал, а вести себе как… как… таким образом ты мне позволил!
— Не то, чтобы я сам хорошо в тот момент соображал, — поднял он бровь и сложил руки на груди, — связь штука двусторонняя, не забывай. Скажи спасибо, что я увёл нас в комнату, пока ты не сняла с меня штаны прямо в таверне. Хотя готов поклясться, твои крики было очень хорошо слышно как минимум в коридоре, а то и внизу.
Я взвыла и обхватила голову руками.
— Забудь. Да и для вампиров такие эмоции норма.
— Я не вампир, это все знают.
— Возможно. Только вот ты меня укусила.
Щёки и уши так сильно запылали, что я всерьёз опасалась, что моя кожа обуглится.
— Боги, как же мне стыдно… — я отвернулась, делая вид, что поправляю одежду, но не удержалась и всхлипнула.
— Девочка моя, ну ты чего? — он подошёл и
Он поцеловал меня, и я немного успокоилась.
— Ладно, — выпустил меня Маркус, — пошли вниз, я ещё дела не закончил.
— Вниз? Может, вылезем через окно? — умоляющим тоном пропищала я, но получила в ответ ухмылку и напоминание про окна, крыши, падение, насильников и арбалетный болт в руке.
Хорошо, что полумрак в нашей части таверны был особенно густой, иначе меня приняли бы за помидор. Я забилась в угол и постаралась слиться со стеной. Некоторые бросали на меня косые взгляды, но тут же отводили глаза. А мне становилось всё стыднее и стыднее, хотя казалось, куда уж больше. Я понадеялась быстрее убежать в поместье и спросила, что ещё за дела остались, но Маркус пояснил, что сейчас должны явиться беженцы. Обычно решение об их принятии или непринятии принимал он сам, поэтому мы ещё какое-то время должны были сидеть тут, а чужие люди в поместье ему не нужны совершенно. Я поникла и уткнулась в руки.
Перед нами возникла Фиби с чаем, но уныло на него посмотрев, я попросила принести мне красного вина. Маркус поднял бровь, и уголки его губ слегка приподнялись. Мне снова начало казаться, что он надо мной издевался. Откинувшись на диван, он лениво положил руки на его спинку, и шёлковая рубашка тут же сползла с груди, обнажив тело.
— Не смотри на меня так, — поймал он мой пристальный голодный взгляд, — ты же сама оторвала пуговицы.
— Вот, — поставила передо мной Фиби бокал красного вина, — из запасов, очень вкусное. Рада тебя видеть, — обратилась она к Маркусу, окинула его заинтересованным взглядом и просияла, лучезарно улыбнувшись, — слышала, что Кейре нужна помощница, я могу помогать, я умею…
Маркус успел меня схватить прежде, чем я клацнула зубами в паре сантиметров от её горла.
— Я порву тебя на части! — скалилась я, — только попробуй переступить порог…
Фиби в ужасе попятилась и прикрылась подносом.
— Я лучше пойду, — нервно бросила она нам и скрылась на кухне.
— Нда, плохо ты справляешься, — усадил вампир меня обратно и придвинул стакан вина, — пей.
Я снова сжалась в углу в комок. Осознание своего ужасного поведения вводило в уныние, но при взгляде на Маркуса я тут же забывала обо всём вокруг и желала только секса и крови, а лучше всего этого вместе. Собрав всю волю в кулак я уставилась на стакан с вином.
— Но я не понимаю… — ковыряла я ногтем хрустальный завиток на ножке бокала, — всё было нормально, пока я была далеко. Ну, почти нормально… Ладно, всё было плохо, но я была в сознании и меня так не бросало в эмоции, хотя несколько раз я ну очень сильно злилась.
— Это особенности связи. Чем ближе пара, тем сильнее эмоции. Однако долго вдали друг от друга находиться крайне мучительно. А вблизи вампир не терпит угрозы своей избраннице. Любой угрозы, даже прикосновение другой особи. С этим просто надо научиться жить.