Черное Сердце

Gargoil

Разразилась настоящая ярость стихий, воины, стоящие на стене с холодной расчетливостью комбинировали свои стихии для большей эффективности, или выступая в одиночку, показывая не меньшую эффективность в истреблении рода морского.

Каждый с холодной жестокостью и беспощадностью в глазах напитывал свои стрелы силой стихий, и выпускал их, надеясь собрать большую жатву.

Морские твари нападали плотным потоком, но защитники справлялись, воины и арбалеты показывали достаточную силу для того что бы справляться с непрекращающимся потоком морепродуктов.

Но

первая волна была лишь для того что бы ослабить противника, настоящая атака морских бойцов ещё не началась.

В воздухе просвистела стремительно приближающаяся тень, и летела она не со стороны города-границы. Гарпун врезался в одного из стрелков, пробивая его грудь насквозь, посередине гарпуна обвилось щупальце, которое вытянуло гарпун, и оно полетело обратно к его владельцу.

Все вокруг обернулись с расширенными от шока глазами, один из них умер так быстро, даже не успев отреагировать. Повернув глаза в сторону убийцы, они увидели гуманоидное тело с головой красного кальмара, который в руках держал окровавленный гарпун, и рядом с ним было ещё две сотни таких же кальмароголовых с гарпунами. Лучники сразу начали корректировать огонь, целясь в потенциальную опасность.

Первый ряд морских жителей получил секундную передышку, и воспользовался ею, они вмиг подошли ближе к вратам, и наткнулись на ров, через который начали перебираться, ров был неглубокий, его можно было легко перепрыгнуть, но…

— Сейчас. — Холодно приказал Рукардис — влив поток мысли в амулет на груди, и из земли выстрелили, стальные шипи, которые были длинными и широкими, они выполняли функцию частокола, и они выстрелили прямо из земли, попадая по переступающим ров морским жителям. На плотный ряд частокола натолкнулись морские воины, и те, кто ещё не умер — были милосердно добиты четкими движениями бойцов стоящих под стеной.

Анахель увидел, что перед ним на шип наткнулся морской обитатель, всё его тело было гуманоидным, острые пальцы-когти пытались дотянуться до Анахеля, его голос что-то хрипел. Единственное, что выдавало в нём морского жителя, была голова сома с длинными усами, во всем остальном, человек с легкой мутацией, вроде чешуи по всему телу, потому почти всех морских жителей называют зверолюдьми, как и многих других которые определенно не люди, но имеют гуманоидную форму.

«И почему у всех гуманоидные тела?» — мелькнула в голове мысль, но долго задумываться над этим он не стал.

Только морская тварь наткнулась на острое препятствие, Анахель одним движением приблизился, сделав широкий шаг к чудищу, и одним легким, плавучим движением снес голову жителю глубин. И приготовился рубить новых подходящих.

Новое препятствие встало на пути морских жителей. Им пришлось долго сражаться, и многим пожертвовать, что бы образовать достаточно трупов, что бы по ним можно было взобраться через частоколы, но сокращение численности было одной из тайных целей высшего руководства морских жителей, потому хитрые тактики, и продуманные стратегии были откинуты в сторону.

Только морские жители начали беспрепятственно

перебираться через частокол, активировалась следующая мера защиты. Глаза, повешенные перед вратами моргнули, хоть у них не было века, и словно щурились, они забегали по подступающей волне морских тварей, выискивая цель повкуснее.

Глаза с вертикальным черным зрачком расширились, и выстрелили струю красного пламени, из центра глаза, которое сожгло трупы под частоколом в пепел, а так же поглотило подступающих морских тварей, глаза поливали округу пламенем не непрерывно. Когда подступающие жертвы кончались, глаз снова начинал щуриться, а когда видел какой пожар он устроил, то в глубине зрачка можно было увидеть намек на веселье.

Лишь краем глаза увидев подобную эмоциональность, лоб Анахеля покрылся холодным потом, а затылок слегка покалывало. Другие бойцы, словно не замечали ничего необычного, потому Анахель решил, что ему показалось, и сбросил всё на недосып и усталость мол «причудилось», но ему не причудилось.

Поток морских тварей хлынул вновь, и по бокам от черного зрачка, пламя слегка тускнело, что приводило глаз в ярость, но прекращать истреблять морских тварей глаз не стал, наоборот он ускорился, желая поскорей испустить всё пламя.

У одного из глаз по бокам пламя иссякло, и зрачок, если бы мог — то запищал бы радости. Черный зрачок вылетел из опоры, которая треснула словно упавшее стекло. Черное лезвие полетело по полю боя, разделяя тела не людей надвое, постепенно клинок черной энергии рассеивался.

На стене от попадания гарпунов умерло ещё семнадцать человек, первая подобная смерть произошла от неожиданности, потому готовые к такому бойцы и воительницы понесли меньшие потери, убив почти всех метателей гарпунов.

Вместе с этим под стены начали пробираться морские жители, и отряды стоящие у врат просили о том что бы их впустили внутрь, и им уже готовились опустить веревки и лестницы, как вдалеке строя морских жителей раздался рев такой мощи, что каждого пробрало до самых костей.

Глава 63

Вдалеке показалось огромное чудище. Тело черепахи, вытянутая длинная шея с головой глубоководного удильщика, из межбровья которого выходит нить, на конце которой, шар света. Тварь ревела и бежала, растаптывая сородичей, которые не успели отойти, вместе с ревом она приближалась к стене границе.

Вся огневая мощь в один миг сконцентрировалась на подбегающей угрозе, но шар излучал свет, которые магнитным полем обволакивал тело чудища, защищая от попаданий, хотя некоторые снаряды пробивались, нанося сильные повреждения голове и ногам, но тварь передвигалась быстро, потому успела добежать. В конце пути одну ногу ей оторвало, и она начала падать в последнем рывке прыгнув вперёд, словно метеор, по инерции ещё продвигаясь вперёд вспахивая землю, и врезаясь в стену врат пробивая там брешь, ломая стену своей головой, через шею химеры морские чудища начали пробираться в город, словно через переправу.