Черное солнце
Шрифт:
— Что значит — не помогает? — прогрохотал голос с ощутимым кавказским акцентом.
— Мы подняли станцию на пять километров!
— Ну?!
— Так и корабль поднялся! Это таран!
— Сколько у нас времени? — Голос форт-капитана осип.
— Минут пять или шесть!
— Руки вверх! Лицом к стене! — С первой доковой выбежал добрый десяток человек в лёгкой броне. Лучемёты, как один, вздёрнулись, выцеливая фридомфайтеров. Офицер, стоявший впереди, дёргал ртом, бластер в его руке плясал, как у пьяного. Сихали мигом просчитал шансы. Шансов
— Вы что?! — неожиданно завопил Белый. — Сдурели?! Какие руки? Каким лицом? Нас таранят! Вы что, оглохли?! Мухой отсюда!
— Спасайся, братцы! — заголосил один из рядовых «интеров».
Тут все «интеры» развернулись, как по команде «кругом», и повалили обратно — к аварийным ботам. Тимофею осталось пристрелить офицера.
— Быстро! Быстро!
На второй доковой Сихали всё-таки оторвался от магнитного пола, но это уже было не страшно. Тем более что его по инерции пронесло к тому стыковочному узлу, который и требовался. Грянувшись об стену, Тимофей ухватился за люк и откатил его в сторону.
— Заходим! Залетаем!
— Мухой! — нервно хихикнул Белый, ныряя в люк.
Пропихнув Купри, Сихали оттолкнулся и влетел следом.
— Змей! — закричал он. — Стартуй!
— К расстыковке готов… — вякнул киберштурман и затараторил, словно боясь тугаринского гнева: — Включил расстыковку!
Тимофей пробрался в рубку, стиснул Наташку — та ревела — и похолодел. В обзорнике сверкала и переливалась «Бора-8», приближаясь с самолётной скоростью.
— Да быстрее же ты! — заорал Белый, адресуясь к киберштурману.
— Внимание! — сказал тот. — Аварийный сход с тройным ускорением!
Тяжесть всех повалила на пол. Рухнув, Илья заботливо устроил на себе Марину.
— Какой кошмар… — прошептала Наташа, прижимаясь к мужу и вздрагивая.
А в обзорнике «финишировал» суперконтейнероносец. Корабль врезался в боевую станцию, и всё мгновенно смешалось — ярусы, отсеки, блоки. Полыхнуло множество вспышек — лиловых, оранжево-красных, слепяще-белых. Вакуум не доносил и шороха малого, но можно было представить себе, как переборки и борта «Сульдэ» сминались гармошкой, с каким грохотом плющились корпуса, как визжали и скрежетали решётчатые фермы, скручиваясь на излом.
Через кипение огня в космос вырывались облака твердевшего воздуха, вылетали по касательной серебрящиеся фигурки «интеров». Хлёсткими петлями завивались тросы.
Все три яруса уже вошли, погрузились в клокотавшую тучу пламени, газов и обломков, вывернулся наизнанку собиратель, один лишь отражатель сохранял пока целость. Но вот и его зеркальный параболоид сплющился, пошёл волнами и складками, раскалываясь на мелкие, сверкавшие кусочки.
Туча, подчиняясь правилам небесной механики, понемногу вытягивалась в круглившийся вихрь и оседала. Останки боевой станции, заторможенные «Борой-8», понемногу опускались, обещая выпасть на Советском и Полярном плато в Антарктиде.
— Иду на баллистический спуск, — отрапортовал киберштурман. — Перегрузка три.
Тяжесть грубо навалилась
— Всё хорошо, правда? — прошептала молодая женщина, с трудом ворочая языком.
— Всё просто замечательно.
Илья поймал его взгляд и весело подмигнул.
— Начинается забортный шум, — озаботился киберштурман. — Скоро пойдут вибрации. Жду торможения… Есть торможение.
Шум увеличился, вибрации тоже, а потом запиликал селектор, и рубку огласил бодрый бас Гирина:
— Как жизнь? Вижу вас на экране! Все на месте?
— Все! — заголосила Марина.
Из селектора донёсся гулкий хохот.
— Нормально! Эй, генрук, где садиться будем?
— А мы куда летим хоть?
— Приблизительно к Южному полюсу.
— Вот там и сядем! На станции «Амундсен-Скотт»!
— Тогда готовьтесь!
Бот затрясло основательней, и киберштурман проговорил заполошенно:
— Высота четыреста пятьдесят метров… Двести пятьдесят… Сто… Внимание! Включаю двигатели мягкой посадки!
За бортом загрохотало, отдаваясь в спину. Тряхнуло — и тишина…
— Южный полюс, — промолвил киберштурман, как почудилось Брауну — с удовлетворением. — Ноль-ноль. Посадка закончена.
После троекратной перегрузки обычная земная тяжесть воспринималась немыслимой легкотой.
— Мужья и холостяки выходят, — оскалился Белый, — женщины переодеваются в модные скафандрики!
Сихали спустился по колодцу вниз, протиснулся тесным кессоном наружу и вывалился на родимый лёд.
Планетарные двигатели растопили плотный фирн, вырыв порядочную воронку, Тимофею по пояс. Спотыкаясь, генрук взобрался на край и огляделся. Вдали, в паре километров от места посадки, поднимались дома-коробочки, дома-призмочки, дома-пирамидки станции «Амундсен-Скотт». С чистого неба наплывал грохот ракетных движков — опираясь на «лисьи хвосты» выхлопов, опускался аварийный бот с ясно читаемой надписью: «Бора-8». А далеко-далеко на севере блёклую синеву небосвода перечёркивали белые шлейфы — это падали обломки боевой станции и суперконтейнероносца. Белёсые и серые струи дыма пронзали чистый воздух и утыкались в лёд, вырывая кратеры. Поверхности достигали лишь самые тугоплавкие детали, органика и прочее сгорало в плотных слоях.
Марина еле влезла в лёгкий скафандр, а вот Наташе он был как раз, красиво облегая фигуру. Обогрев спецкостюма работал, но женщина всё же прижалась к мужчине, ища тепла и защиты.
Сихали сжал Наташины плечи и ещё раз сказал, будто повторяя заклинание:
— Всё будет хорошо! Вот увидишь.
— Я верю, — прошептала Наташа.
Глава 21
БЕЛОЕ БЕЗМОЛВИЕ
21 декабря, 4 часа 40 минут.