Черное солнце

Минц Валерия

Мы бежали со всех ног, преодолевая нечищеный почти до голени снег, и я мельком глянула через плечо. Две, пять, семь… Почти десять гвардейцев-ищеек бежало за нами, пока Ян прикрывал наше отступление.

— Закрыть ворота! — продолжал командовать преторианец.

Начал раздаваться тяжелый скрип — слева на небольшом возвышении трое гвардейцев начали крутить рычаг, и массивные металлические ворота с лязгом начали опускаться.

Ян выхватил один кинжал из-за пояса, и еще два запасных, из потайных карманов в сапогах. Три метких удара достигли свои цели, о чем сообщили

короткие, полные боли вскрики, и ворота угрожающе замерли на полпути к земле.

Тут же одна из тварей подлым ударом рассекла Яну неприкрытый кирасой бок, и тот зашипел от боли. Обидчик сразу же получил ответный удар. Рапира прошла аккурат в узкое отверстие шлема, из которого ударил фонтан крови. Гвардеец упал на снег, и в тот же миг был втоптан в снег тяжелыми сапогами его же собственных сослуживцев.

— Ворота!! — взревел снова белый гвардеец, обращаясь к кому-то. — Быстро, на ворота! Вы, трое!

Серые гвардейцы так же начали подступать к тоннелю, готовясь нас окружить, но буря была на нашей стороне — сильный ветер не давал им двигаться быстро и слаженно. И все же это был вопрос времени — гвардейцев оказалось куда больше, чем я успела насчитать до этого.

— Готовьте ружейный залп! — послышалось вдалеке.

— Мы не уйдем, — рявкнул орк, ударив наотмашь сначала одного подоспевшего гвардейца, который был готов перекрыть нам путь, а затем и второго. Оба парня отлетели в снег с мерзким хрустом и безжизненно лежали ничком с неестественно скрученными шеями.

Ворота со скрежетом снова пришли в движение. Позади где-то в тылу послышались шумные недовольные возгласы, но что произошло — я уже не могла понять в суматохе.

Щеки горели, дыхание сбилось, в груди кололо, но бег я не останавливала.

— Уйдем! — выкрикнула я. — Мы… почти смогли, мы…

— ПЛИ!

Сквозь вой ветра и вторящих ему раненных солдат послышался раскатистый гром выстрелов. Рядом с нами, каким-то чудом не задев, взметнулись в воздух потревоженные снежинки, окатив нас вихрем, словно пеплом.

Кригер взвыл — из левого плеча хлынула кровь, а в бронзовой коже сиял глубокий кратер раны с рваными краями, обнажая блестящую влажную чернеющую от крови плоть. Йана, которую он нес подмышкой, почти выпала из его рук, но он вовремя пересилил боль, которая отдавалась глухим звериным рыком из его пасти, и вцепился в эльфийку изо всех сил.

Максимилиан замедлил бег, а затем и вовсе остановился позади нас.

— Ян, что ты делаешь? — я замерла, обернулась, и хотела было ринуться к нему, но Кригер схватил меня за руку так крепко, что, наверное, мог бы запросто оторвать ее.

Максимилиан сдернул свою накидку, и ветер тут же подхватил ее, унося куда-то в темноту. Поклажа с вещами улетела в сторону, в глубокий сугроб. Со скоростью, которую, казалось, не могло развить старое тело, он поразил первого серого гвардейца на пути, а затем одним движением перерубил противовес второго.

— Прощайте, моя маленькая буря, — сказал Ян, принимая боевую стойку. — Сегодня я отдам последний долг Дому Кустодес.

Еще один резкий удар, второй, третий, уворот, подсечка, рубящий слева. Было видно,

как ему неудобно сражаться без кинжала и привычного баклера на руке, как он пропускает удары, от которых на кожаных доспехах распускались алые цветы. Но каждый его ответный удар сопровождался коротким вскриком боли и приглушенным звуком падающего на снег тела.

Среди подступавших гвардейцев я заметила блеск золотых доспехов. Синие глаза, отрешенно смотрящие вперед не то с болью, не то со смертоносной решимостью…

Нет… только не это… Ужас накрыл жестокими волнами, впивался в тело и разум, и чувство это было не сравнимо ни с чем. Впервые в жизни я чувствовала настоящий страх.

— Ян!! Вернись! Не надо!! — голос сорвался, сдерживать эмоции, а уж тем более сохранять хладнокровие, уже было невозможно. По щекам текли слезы от паники и бессилия. — Прошу, Ян!.. Не оставляй меня!

— …ПЛИ!

Очередной залп едва не достал нас. Я вырывалась из хватки орка, но безуспешно. Тот тащил меня через двор, а затем, устав от моих попыток сопротивляться, резким движением закинул меня на здоровое плечо.

— Шевелитесь быстрее! — снова рявкнул Кригер, подтолкнув подруг к тоннелю. — А не то его жертва будет напрасной!

Ворота с шумом упали, оставив Яна по ту сторону стены. Однако, судя по скрежету, ворота на внешней части все еще продолжали опускаться.

Туннель внутри Масерии никогда не казался мне таким длинным. Каталина и Ада продолжали бежать рядом, ничуть не отставая от заданного Кригером темпа, даже не смея повернуться. Глаза обеих были стеклянными от страха, но они бежали так, как никогда до этого, пытаясь оторваться от смерти, что незримо следовала за нами по пятам, дышала нам в затылки…

Позади продолжали раздаваться звуки схватки. Но затем, словно бы все стихло. Яна, который, казался уже маленькой точкой, окружили плотным серым кругом.

Я не дышала, когда смотрела на это. Не моргала. Я видела, что внутри круга происходит ожесточенная схватка. Золотой отблеск мелькнул сквозь силуэты, еще раз. Звон и искры от сталкивающейся друг с другом стали. И еще. И еще. А затем…

Брызнувший веер крови.

Безжалостные синие, как штормовое море, глаза.

Мертвая тишина.

Глава 16

Кто-то кричал. Чей-то пронзительный душераздирающий вопль, высокий, хриплый, с какой-то нечеловеческой скорбью. Не может человек так выть, нет. Только зверь. Чей же это голос? Каталины? Йаны? Ады?..

Нет.

Это мой.

Мой голос вырывался из груди, срываясь, хрипя, стремясь выплеснуть боль наружу, для которой внутри уже места не оставалось. Во мне что-то оборвалось, окончательно и бесповоротно.

Кто-то звал меня. Настойчиво повторял мое имя, но какое мне дело? Тьма застилала глаза, рисуя одну и ту же картину раз за разом, погружая меня в настоящий ад. Ян, из шеи которого вырывается фонтан крови… Безжалостные мертвые глаза Лео… Содрогающиеся в конвульсиях обезглавленное тело на мраморному полу… Я не понимала, было ли это реальностью или воображением сотканного болью сознания.