Черное солнце
Шрифт:
Однако, помимо величественных стен с развивающими красными баннерами с золотым десятиконечным солнцем, открывалась и другая, довольно жуткая картина.
В ряд вдоль дороги на подъезде к столичным воротам, на крестах были привязаны живые люди. У каждого на груди высечено по букве, которые все вместе образовывали фразу: «Незнание законов не освобождает от ответственности». Судя по всему, висели они там уже не первый день – запекшиеся раны сочились гноем, несчастные стонали и хрипели, моля о капле воды и о пощаде.
– Да уж, отличное приветствие, – я мельком глянула на провинившихся, но быстро отвернулась – слишком тошно было смотреть на это. – Тут в порядке нормы так наказывать преступников?
Максимилиан
– Не все из них преступники. Вполне возможно, что кто-то и пытался стащить кошелек, но скорее всего большинство простые жители, которые хотели нелегально проникнуть в Столицу. Или не смогли заплатить пошлину за свой груз. Или неправильно оформили соответствующие бумаги…
– При том, что для благородных будет штраф в пару золотых, для остальных это может обернуться вот так, – София с жалостью кивнула в сторону окна.
– Я слышала, что в столице очень чтят соблюдение законов, но чтобы настолько… – отец никогда не вдавался в такие подробности, оттого смотрелось это еще более дико. – И давно начали практиковать такой метод наказания?
– Сколько я помню Столицу, – вздохнула наставница.
– Почему же мы не поплыли на корабле? – я в который раз задалась этим вопросом. – Мы бы доплыли быстрее и комфортнее, и никаких неприятностей по пути не нажили… Ну разве что кроме штормов, наверное.
Максимилиан рассмеялся.
– Моя госпожа, если вы думаете, что простояли бы в очереди меньше, то уверяю вас – вы заблуждаетесь. – Да, на дорогу мы бы потратили всего две недели, а не пять, однако ожидание в карантинной зоне длилось бы не меньше полутора месяца.
– Карантинная зона? – я непонимающе перевела на него взгляд.
– Имперцы чтут не только «чистоту помыслов, но и чистоту тела», – процитировал Ян одну из Имперских Истин. – В городе очень следят за количеством пребывающих в нем приезжих, а тем более торговцев, которые могут привести с собой далеко не только экзотические товары, но и болезни. Торговцев и их караваны обычно держат десять дней перед тем, как впустить за городские стены. За это время хворь обычно либо проявляется, либо проходит сама собой. За эпидемиями в Столице следят очень жестко. Посмотрите сами.
Он рукой указал куда-то в даль. Приглядевшись, там, где на солнце блестела водная гладь, можно было рассмотреть целую вереницу судов со спущенными парусами, которые просто стояли и мерно покачивались на волнах.
– В это время года в Столице особый ажиотаж, – закивала София. – Сезон урожая подходит к концу, все стараются привезти в Империю свои товары, чтобы продать по более выгодным ценам. А учитывая, что Империя так же контролирует речное судоходство, открывающей кратчайший маршрут ко всем самым крупным торговым городам через притоки Альбарая, многие суда встают на якорь в заливе Регилан на многие дни, ожидая разрешения на транзит через город. Если, конечно, у них недостаточно золота для взятки.
Как назло, очередь медленно двигалась к пропускному пункту, словно бы специально, чтобы приезжие могли насладиться местным правосудием. Я начала нервно постукивать пальцами по сиденью.
– Может, стоит пойти выяснить, что за задержка у главных ворот? – на самом деле мне больше хотелось выйти наружи и немного размяться.
– Если хотите, я могу распорядиться, чтобы ваш экипаж пропустили вне очереди, госпожа, – стоило мне оказаться снаружи, Александер подъехал к нам.
После ночной встречи на постоялом дворе восемь дней тому назад, он своим видом никак не давал знать, что вообще что-то произошло. Лейтенант был вежлив, учтив, не позволял себе и толики колкости
В какой-то момент мне даже начало казаться, что наша беседа была каким-то наваждением, порожденной уставшим и тревожным разумом, однако от того уничижительного взгляда, которым награждал Александер меня всякий раз, стоило мне завести с ним вынужденную беседу о корректировке маршрута или о ближайшем постоялом дворе, мне становилось не по себе.
– Отличная идея, лейтенант. Думаю, ничего страшного не случится, если мы воспользуемся вашей привилегией? – Максимилиан натянуто улыбнулся. Судя по всему, поездка утомила его больше всех нас, раз Ян согласился на помощь Вибера, которого презирал всей душой и не скрывал этого.
Как только Хан оказался на мощенной дороге, он потянулся, разминая затекшие мышцы. Каталина с Софией предпочли остаться в дилижансе. Все вместе мы двинулись, минуя общий поток, в сторону огромной входной арки. Массивная металлическая решетка ворот была поднята, острые зубья угрожающе смотрели вниз. Я с интересом оглядывала огромное строение, на вид казалось, что только эти ворота в несколько раз выше стены нашего замка. Входная арка была украшена изящными барельефами, изображающие, по-видимому, выдающихся граждан Империи – корпящих над своими трудами ученых мужей, деятелей искусства, доблестных солдат в мундирах, торговцев и ремесленников, министров и чиновников. На самом верху арки, в окружении десяти покрытых позолотой воителей, на приезжих взирали верховные канцлеры и возвышающийся над ними всеми озаренный ореолом из десяти лучей мужчина с распростертыми руками – Император. С такой высоты было сложно разглядеть черты его лица, отчего он таким далеким от простых людей… По телу прошла дрожь благоговейного трепета.
– Впечатляет… Неужели в Столице все постройки настолько же громадные, Максимилиан?
– Вы еще не видели Люцерис. Он великолепен, поистине чудо света. И занимает территорию больше, чем весь Мар-де-Сеаль, – усмехнулся Ян с моего ребяческого восторга.
Как только мы подошли к пропускному пункту – небольшому навесу близ входных ворот, – один из мужчин, в светло-сером мундире с красными вставками и золотыми эполетами, жестом остановил нас.
Подойдя ближе, он недовольно оглядел меня и Яна. На поясе, помимо шпаги, я заметила у него мушкетон. Удивляло, что в столице огнестрельное оружие было даже у обычных городских стражников – в Веасе себе такое могли позволить только наша личная гвардия и аристократы…
– Госпожа, очередь одинакова для всех, и начинается она вон та… – он замер, заметив позади нас спешившегося Александера. Буквально за секунду он встал по стойке смирно и отдал честь.
– Да озарит вас свет Имперских Истин, лейтенант! – отчеканил он.
– Да благословенен будет Император, – ответил на приветствие Вибер. – Я сопровождал юную особу из Дома Кустодес на обратной дороге, после завершения нашего задания… Старший сержант уже пересек Вторую Масерию?
– Так точно, – кивнул стражник. – Они доставили пострадавших в город четыре дня тому назад и предупредили, что вы еще в дороге… Госпожа Кустодес, примите мои извинения. Разрешите осмотреть ваше разрешение на посещение города, а также пропускные документы для вас и вашего эскорта.