Черняев 1989
Шрифт:
Между прочим, Яковлев мне рассказал, что он присутствовал при сцене, когда к М.С. зашел Ванька и сообщил: М.С., я в праздники был в нескольких своих компаниях и (говорил весь дрожа!) пришел к выводу, что я обязан Вам сказать: убирайте Лигачева. Презрение к нему и ненависть беспредельна. А главное - растет ощущение, что Вы с ним заодно! И только делаете вид, что Вы перестройщик.
Я спросил у А.Н.
– как реагировал М.С.? Заходил, говорит, по кабинету. Молчал. Потом сказал: Ну, и задал ты мне задачу. На этом эпизод закончился.Эта последняя записка ушедшего года. Я хочу подвести ему итоги - в форме «новогоднего» обращения к Горбачеву.
Для Вас это был год создания среды, чтобы подготовить
И Ваши бесконечные ссылки на социалистические ценности, которые уже никакой цены не имеют (вроде права на труд, социалистическую защищенность и проч.), всем надоели.
И этот Ваш отказ от того, чтобы осенью (1989) ввести законы о земле, собственности, республиканской экономической самостоятельности, распределении прав между Центром и местами!.. Вы мне в Крыму, в августе, об этом говорили. Более того, заставили подготовить выступление по ТВ, где хотели это обещать всей стране. (Оно не состоялось).
Теперь, именно Вы добились того, что эти законы были отнесены на 90-ый год.
Почему?
Вы боитесь этих законов. Но ведь Вам придется на это пойти. Сколько Вы сопротивлялись на ВС законам об экономической самостоятельности для Прибалтики? А накануне решающего заседания по телефону мне сказали: Решился. Это - крупнейший шаг.
Вы затеяли дурацкую историю с Комитетом конституционного надзора на Съезде. Все видели нелепость Вашего упорства и отсутствие аргументов. Дважды Съезд лихорадило из-за этого: когда включали в повестку и когда принимали постановление. Но Комитета-то все равно нет! Избрали лишь председателя и зама, а он вроде (по закону) приступает к работе с 1 января! Абсурд.
Почему Вы это делали? Соломинка - чтоб спасти Союз от развала, чтоб иметь узду для республик. Но это - уздечка натянется и лопнет при первом же малом повороте.
Вы отчаянно, с помощью съездовского «послушного» большинства боролись против упразднения пункта 6 из Конституции. Я могу понять Ваши опасения: начнется «погром» райкомов и обкомов, лишение их партийного имущества, которое они создали за народный счет. ПБ потеряет легальное право быть на деле властвующим верховным органом. Но ведь это неизбежно. Зачем тянуть, вызывая все большую ненависть в населении к партийной монополии на власть? И это при том, что властью-то этой она уже не может пользоваться. Посмотрите за заседания ПБ. обсуждают, критикуют, заслушивают, плодятся по-прежнему длинные бумаги постановлений - но они, кроме как - поставить Ираку или Ирану еще партии оружия, фактически не исполняются.
Вы «в душе» взяли курс на перемещение реальной власти в Верховный Совет - от партии. Так чего же Вы боитесь - Лигачева и его кодлы на Пленуме? Есть такое подозрение: на Пленумах он сидит рядом с Вами, предоставляет слово то одному, то другому (вроде «второй» после Вас человек)! Вы с ним все время в общении: шутите, смеетесь, обмениваетесь, шепчетесь, всячески показывая, что Вы и он - душа в душу. Но это же лицемерие. И оно дезориентирует людей.
Вы, действительно, его боитесь? Вы думаете, что он - партия? Тогда у партии дела плохи. И тогда, действительно, надо скорее перемещать власть в Верховный Совет. Создавать правительственный кабинет при президенте.
В ходе Пленума за кулисами,
М.С. делился со мной «ощущениями» о Пленуме, который, по его словам, был хуже и декабрьского (9.12.) и апрельского. Я ему сказал, что с такими Пленумами надо кончать, если он хочет сохранить партию для перестройки. Этот Пленум, это ЦК в большинстве своем не только не приемлют перестройку, они ненавидят Вас. Мои ребята из Международного отдела, Остроумов, помощник Яковлева Косолапов, сидели на балконе рядом с генералами. И как и на прежних Пленумах, они слышат злобные реплики «про между себя». Когда на декабрьском Пленуме Горбачев заявил, что уйдет (после выступления Мельникова, заявившего, что Горбачев делает такую политику, чтобы понравиться буржуазии и Папе римскому), генералы почти хором: Давно пора! На последнем Пленуме Горбачев опять «стукнул по столу» - в связи с требованием запретить «Саюдис», исключить Бразгаузскаса из партии. Заявил, что политику он будет и впредь проводить только такую, какую проводит, и никакую иную, и крови он не допустит. Он свой выбор сделал. Иначе уйдет. Генералы на балконе на это реагировали: Тоже мне, испугал, шантажирует, в самый раз бы тебе уйти!
В зале, где проходит Пленум, образовалось как бы «пятно» из нескольких рядов 10*20 кв. метров. Сидят там человек 150-200. Тут сконцентрированы те, что шикает и захлопывает любую разумную мысль.
Когда обсуждали итоги Пленума на ПБ, Горбачев задал вопрос: а почему другие, т.е. перестроечники молчат? Он задал этот вопрос и мне. Я ему ответил: они молчали, пока Вы не взорвались, не произнесли свой очередной, блестящий экспромт. До этого они просто не знали, как Вас поддерживать. Ведь Вы и на Съезде, и на декабрьском Пленуме выпускали вперед Лигачева, а он опять произносит речи против Вас, против всей вашей философии и политики. Во время Съезда, за сценой, во время перерыва Вы даже похвалили Лигачева за его, по сути, антиперестроечное выступление: он, де, защитил партию! И на этом Пленуме Лигачев произнес речь, которая вдохновила его сторонников в этом «пятне». Они увидели, что, значит, можно опять Вас крыть.
Что касается Вашего доклада о Литве, то там было и то, и то. С одной стороны - клятва, что Вы никогда не пойдете на насильственные меры, с другой - совершенно непонятные выводы насчет того, что Вы собираетесь делать, чтобы Литву удержать. Эту двусмысленность каждый мог трактовать по-своему. Перестроечники (т.е. члены ЦК, готовые Вас защищать) боялись попасть впросак, не понимая Ваших действительных намерений. И только, когда Вы «стукнули по столу», на трибуну пошли Ульянов, Захаров, Иванова, Новожилов и др. Лигачевцы сразу присмирели. Вот, говорю, Вам и объяснение. Партия ждет от Вас ясности. Еще Сахаров произнес: Горбачев должен, наконец, определиться, с аппаратом он или с народом. В самом деле: пока Вы обнимаетесь прилюдно с Лигачевым, ненавидя его, обновления в партии никакого не будет.
М.С. умеет хитрить, да еще как! На Съезде записалось для выступлений 1500 человек. Выступило четыреста с чем-то. Но Ю. Афанасьеву Горбачев дал слово, хотя знал, с чем тот пойдет на трибуну - выступит против экономического плана Рыжкова. Воспользовался М.С. Афанасьевым, чтобы в своем заключительном слове связать план Рыжкова с неотложностью принятия на первой же сессии Верховного Совета законов о собственности, земле, региональной самостоятельности и т.д. Поставил их не просто в связь друг с другом, а обосновал успех плана принятием этих законов.