Черные Ангелы
Шрифт:
– Как почивать изволили, Дочь Неба? – едва слышно произнес старик, - Я так долго ожидал твоего возвращения.
– Исчезни! Мамочка, как страшно! – прошептала Вета и накрылась спальником с головой, надеясь, что от этого привидение исчезнет, - Я мужа позову!
– Вот как? – неожиданно рассмеялся призрак, скрипуче, словно дверь с несмазанными петлями, - Неужели нашелся тот, которого ты не смогла, или не захотела убить?
– Я никого не убивала! – всхлипнула Вета, - Понял, ты - мерзкое чудовище!
– Напомнить имена? – ехидно ответил старик, - Уж мне то, как Хранителю известно, все, или почти все о тебе. Например, как умирал
Стена превратилась в экран, на котором та, которую Вета видела в гробу, очень мило беседовала с крепким молодым человеком в сверкающих доспехах. Он принял из рук принцессы кубок, присел в резное кресло и долго рассматривал напиток сквозь стекло. Напиток искрился при свете двух солнц, стекло испускало блики так, что, казалось, в руках Тиуланора не кубок, а невероятная драгоценность.
– До вашей свадьбы с ним тогда оставалось всего лишь несколько дневных циклов Мнайдры! – комментировал Хранитель, - Твоя красота смертоносна, словно ядовитое жало.
Жених Элаветы медленными глотками выпил напиток, улыбнулся, и улыбка застыла на окаменевшем лице. То, что еще мгновение назад было живой плотью, превратилось в посмертную гипсовую маску! Глаза еще моргали, но вскоре и они застыли, став сверкающими холодным блеском камнями. Изображение на стене погасло.
– Ты приказала поместить его в свой чертог!
– Это не я. Это та, другая, которая приходит по ночам! – всхлипнула Вета, - Я - не она! Уйди! Не мучь меня!
И Вета, не выдержав, заверещала так, словно ее резали ножом на мелкие кусочки. Хранитель мрачно усмехнулся и растворился в стене, словно его и не было. На крик в комнату зашла Элен, одна из аспиранток Калинова, недовольно покачала головой и раздраженно посмотрела на янтарийку.
– Чего шумишь? И без тебя тут полно забот. Замужем, а ума до сих пор нет. Приснилось что-то? Иди лучше поклюй кашки, птичка.
– Нормально все! – кивнула Вета, - Приснилось, что Александра больше не увижу.
– Какие страсти! – рассмеялась Элен, - Я два раза выходила замуж и столько же раз разводилась. И ничего страшного не произошло! Все эти расставания не так страшны, как кажутся в первый раз. Вернется твой ненаглядный муженек! Пошли в столовую, но сначала умойся, а то глаза опухли и красные, как у мартовского зайца.
Вета хотела ответить, но передумала. Вот еще, цапаться с этой «шлюхой», потертой и беспутной девицей! На Янтарисе тоже была одна такая якобы благородная дама. Так вот, эта самая дама весьма плачевно окончила свои дни. Муж ее застал в постели с любовником и обоих приказал повесить на воротах замка. Потом был королевский суд, и лорда оправдали, но король заставил его жениться на королевской, же любовнице, которая самого короля уже давно утомила. Ни к чему хорошему это, правда, не привело. Окончилось тем, что благородный лорд был отравлен новой женой. Все это знали, но вот доказать не смогли. На Янтарисе Элен, с такими повадками, точно висела бы на воротах или на дереве. Дядюшка Джад любил повторять эту историю в назидание племяннице и ее подругам, частенько засматривавшимся на статных воинов королевской стражи, да приговаривал, что лучше быть доброй крестьянкой, чем благородной гадиной. И еще, что лучше скромно готовить обед, чем высоко вознестись на самой высокой виселице!
Под столовую отвели большое помещение, в котором, в давние времена устраивались пиршества и кровавые поединки рабов, призванных
– Ух, ты, клево! Обалдеть! – раздались после вспышки огня восторженные возгласы студентов, - Это, наверное, местный Зевс!
– Правда, красиво! – захлопала Элен в ладоши, - Это так романтично! Город словно оживает!
– Лучше бы он сдохнул навсегда, - мрачно вздохнула Вета, но аспирантке было глубоко безразлично мнение «средневековой дикарки».
Янтарийка подошла к столику, за которым сидел Михаил. Он лениво терзал, ножом и вилкой отбивную, периодически, отрываясь от еды, записывал что-то в электронную записную книжку.
– Привет! Ты сейчас на вид такой умный, как главный звездочет при королевском дворе Сагатора! Еда остынет.
– Привет, Вета! А ты как, больше не падаешь в обморок? Вот и славно! Тут девочки приготовили вкусную кашу с мясом и арктурианский тоник. Я сейчас принесу.
Михаил вернулся не один, а в компании с дядюшкой Биллом. Ветеран придирчиво посмотрел, как парень расставил тарелки и, как обычно, недовольно пригрозил пальцем. Потом достал из кармана плитку шоколада, погладил Вету по волосам, вручил шоколад и направился к выходу. Михаил присел рядом, выключил записную книжку и принялся, есть остывшую отбивную, запивая пищу ароматным чаем.
– Миша, а что случилось? Почему народа так мало? – Миша что-то ответил Вете, но она не поняла, - Что ты сказал?
– Ням, чав! – раздалось в ответ, - Хух, прожевал! А ты что ничего не знаешь? Анна и Айвен пропали. После завтрака были, а потом исчезли. Господин Юркус отправился на поиски и приказал никому никуда не выходить из своих комнат, кроме как в столовую. Меня господин профессор отставил возле компьютеров, хотя я, если честно, лучше бы с доцентом Калиновым прогулялся.
– И что новенького выдала компьютерная тетка? – улыбнулась Вета, - Мы хоть не зря ковырялись в той воронке?
– Угу, лучше бы не ковырялись! Такие новости удалось нарыть, что совсем тоскливо стало! Ты знаешь, что такое война?
– Это всегда плохо. Когда король Сагатора спорил за трон со своим братом, у нас в деревне нечего было есть. Землю пахали на себе! Мне дядя рассказывал. Из деревни забрали на войну каждого пятого мужчину. Взяли самых крепких. Из ратников вернулись двое. А потом, ко всему прочему, начался мор.
– Раньше в войнах горели только города и деревни, а сейчас целые планеты превращаются в пыль. На Лигу кто-то напал. Только так - давай договоримся, не говори пока никому! Анна и Айвен вернутся, и начальство само все расскажет. Враги какие-то странные! Зарги… Никогда раньше про таких не слышал. Но их почему-то сильно боятся! Вета, ты чего? Задумалась? Ну, ладненько, не буду мешать, - ответил Михаил, поднялся из-за стола и направился к выходу.