Черные гремлины
Шрифт:
– Кто такой архитектор, Лак-Лик?
– задумчиво пробормотал Оникс.
– Не знаю.
– Вот бы узнать, какого он цвета.
Железная гремлинша перебинтовала Ниро и запустила целую серию электрических разрядов. После каждого из них розовая самка выгибалась дугой.
Неожиданно Ежи отстранилась и коротко произнесла:
– Я сделала, что могла. Гремлинша не выживет.
– Как?.. Почему?..
– Кровь пациентки заражена мертвыми частицами разрушающихся органов. Кровь зеленого не подходит
Я протянул лапы:
– Возьми мою кровь.
Ежи без предупреждения ткнула в меня пальцем-иголкой и мгновение спустя произнесла:
– Твоя тоже не подходит.
Я склонился над Ниро. Она была неподвижна, ее глаза были сомкнуты. Она останется такой навсегда. Больше Ниро не проснется, чтобы пожаловаться на то, что я мешаю ей спать. Что могу еще для тебя сделать, маленькая владыка воли? Я приобнял ее лапами. Она была слишком холодной и безжизненной.
Я прислушался к ее умирающему телу. Ниро не дышала, а ее сердце не билось. Я постарался ощутить ее вены и артерии, в которых замерла отравленная кровь. Ниро, направь меня, и я сделаю все, что смогу.
На мгновение я увидел всю кровеносную систему Ниро в деталях. Я впился в этот образ, словно хищник в жертву, напрягая память и концентрацию. Этого образа было достаточно, чтобы овладеть абсолютным знанием о ее сосудах и крови.
Вся моя воля обернулась желанием, чтобы из организма Ниро исчезла отравляющая ее зараза. Я думал только об этом, и когда в моем сознании не осталось лишних мыслей, я открыл двери в бездну глубоко внутри себя и забрал зараженную кровь туда, где все исчезает.
– Ежи, пробуй еще раз.
– Есть, архитектор.
Между диодами проскочила искра. Ниро выгнулась дугой. Я осел на пол и закрылся лапами, чтобы не видеть, что происходит. Каждый раз, когда я пользовался этой странной силой, которую приобрел на нижних этажах Железного острова, внутри меня что-то обрывалось. Что-то исчезало и не возвращалось никогда.
Все это глупости. Такой сильный реаниматор, как Ежи, не смогла спасти Ниро. На что я рассчитывал? Мертвые гремлины не воскресают, если просто сильно захотеть. Они умирают и не возвращаются никогда.
Я понял, почему Йокта разговаривал с несуществующими друзьями. Он не мог расстаться с ними, как не получалось и у меня. Я никогда не смогу смириться с тем, что кто-то из моих друзей умер. Я тоже сойду с ума и буду разговаривать со стенами и потолками. Быть может, я уже сошел с ума, ведь больше никто не видел Бип-Бопа, кроме меня.
Кто-то дотронулся до моего уха. Я поднял голову. На меня смотрела Ниро и слабо улыбалась. У нее были большие изумрудные глаза. Не такие, как раньше. Она смотрела прямо на меня. Она что-то прошептала. Ничего не слышно. Я приблизился и навострил уши.
– Не плачь, Лак-Лик, - едва слышно сказала Ниро.
– Я тебя вижу.
– Операция
Я спрятал морду в лапах. Меня трясло.
– Не плачь, Лак-Лик, - рядом со мной сел Оникс.
– Металлическая даже пересадила ей глаза. Как думаешь, она сможет и мне пересадить глаза, чтобы я снова видел цвета?
Кто-то приобнял меня. Левая лапа была серой, а правая - оранжевой. Это был Мышонок.
– Не плачь, Лак-Лик. Ты вовсе не призрак. Ты более настоящий, чем любой из нас.
– Не хнычь, главный. Ты самый крутой капитан, под началом которого мне доводилось плавать. Ну или ездить, - рыкнул Бурошкур.
Пришли Ког и Дырявый Плащ, пришли Швепс и Раг-Баг, все они радовались тому, что Ниро жива, и говорили мне успокаивающие слова, пока я не пришел в себя и не понял, что чем дольше медлю, тем больше гремлинов умирает на поверхности. Я поднялся и вытер глаза.
– Ежи, спасибо, что...
– сказал я, пытаясь унять дрожь. Слова давались тяжело: - Спасибо за то, что спасла Ниро.
Железная гремлинша промолчала.
– Нам снова нужна твоя помощь. Ты знаешь, как открыть ворота в Мегастене?
– Оникс уже показывал мне наружную управляющую панель. Она сломана, восстановлению не подлежит. Открытие невозможно.
Раг-Баг что-то смущенно пробурчал.
– А ты сможешь открыть ворота с помощью внутренней панели, если она цела?
– Да.
– Ежи, с этого момента слушайся во всем Оникса, он твой новый архитектор. Возьмите Бурошкура и отправляйтесь втроем обратно к уничтоженному причалу. Там вы встретите Йокту. Он переправит на ту сторону Мегастены с помощью скафандров.
– Под водой?
– сглотнул Бурошкур.
– Конечно. Когда откроете ворота, спрячьтесь, чтобы вас не заметили.
Серый пират побледнел, но взял себя в лапы и кивнул:
– Есть, капитан.
– Зеленые проведут их тайным путем, - пообещал Швепс, начав что-то объяснять своей подруге с зеленой шерсткой. Она внимательно слушала и время от времени качала головой.
Вскоре Бурошкур вместе с чешуйчатым гремлином и хранительницей Железного острова покинули мастерскую в сопровождении зеленой самки.
– Ког, есть ли способ остановить войну?
– Боюсь, что нет, - ответил он.
– Все зашло слишком далеко. Зеленые сами виноваты, что украли последний зефир.
– Это не зеленые начали войну, - Раг-Баг опустил голову.
– Это мы. И мы специально надели зеленые шкуры и разукрасились, чтобы подумали на них, а не на нас.
Ког оторопел, но несколько вздохов спустя взял себя в лапы:
– Уже неважно. Даже если ворота откроются прямо сейчас, внутрь никто не войдет, пока не умрут все зеленые или все черные.