Черные холмы
Шрифт:
Ему просто хотелось знать, каково это: убить хищника, когда он находится в плену, а не на свободе. Но он и подумать не мог, что дух зверя вернется, чтобы преследовать его во сне. Чтобы начать охоту на него. Ему все время снилось одно и то же - пума выпрыгивает из травы и впивается когтями ему в горло.
Во сне дух убитой им пумы смотрел на него холодными, безжалостными глазами, и он каждый раз просыпался весь в поту, с бешено колотящимся сердцем.
Впрочем, и это не главное. Что сделано, то сделано. Как-никак, он заставил Лилиан Чанс страдать,
Но теперь, после того как найдено тело Джима Тайлера, полицейские всерьез займутся поиском убийцы. То есть будут искать его. Значит, было бы правильно покинуть на время опасную территорию.
За Лил он может вернуться и через месяц, и через полгода. А пока пусть копы побегают по холмам, отыскивая его следы.
Жалко, что сам он не сможет этого увидеть. Ни тебе забавы, ни удовольствия!
А если остаться, он будет чувствовать их дыхание у себя за спиной. Вполне возможно, он и сам поохотится - подстрелит парочку ищеек. Вот это будет риск!
Безусловно, именно умение рисковать доказывает, что ты не ребенок и не девчонка. Риск, охота, добыча - все это удел мужчины.
Он не станет отсиживаться шесть месяцев в соседнем штате. Он и так долго ждал.
Решено - он остается. Это земля его предков, а значит, и его собственная. Никто не сможет прогнать его отсюда. Если он не в состоянии пустить ПО ложному следу несколько десятков полицейских, то недостоин считаться настоящим охотником.
Здесь, и только здесь, его судьба. Сам же он - знала она о том или нет - был судьбой Лилиан Чанс.
Работа по установке системы безопасности продвигалась отлично. Дело пошло еще быстрее, когда на место прибыл Брэд Дромбург.
Теперь нужно было научиться ею пользоваться.
– Сначала возможны ложные тревоги, - объяснял Брэд, шагая рядом с Лил по дорожке.
– Мой вам совет - ограничьте доступ к контрольной панели. Доверьте коды только ключевым сотрудникам. Это в значительной мере уменьшит риск ошибки.
– Как я понимаю, к концу дня система будет Пряностью готова?
– Думаю, да.
– Быстрая работа. Не сомневаюсь, что во многом мы обязаны этим вашему приезду. Стоит ли говорить, как я вам признательна?
– Не стоит. Я делаю то, что должен делать. Наряду с этим я получил возможность вырваться из
городских джунглей и насладиться обществом давнего друга. Я уже не говорю о жареных цыплятах и оладьях, вкуснее которых ничего в жизни не ел.
– Да, Люси у нас мастерица, - Лил остановилась, чтобы погладить маленькую обезьянку.
– Надо сказать, я удивилась, узнав, что вы остановились на ранчо Уилксов, а не в гостинице в Дедвуде.
– В гостинице я могу остановиться в любое время в любом штате, а когда еще мне представится возможность пожить на ранчо в Южной Дакоте?
Это было сказано так преувеличенно серьезно, что Лилиан невольно рассмеялась.
– К тому же сие позволяет мне понять, почему Купер Салливан променял
– А Купер рассказывал вам, как приезжал сюда мальчишкой?
– Он рассказывал все - как эти холмы выглядят, каково бродить по ним или ездить верхом. Еще он рассказывал, как ухаживал за лошадьми и рыбачил с вашим отцом. Знаете, мне очень скоро стало ясно, что именно эти места Купер считает своим домом.
– Правда? А мне всегда казалось, что дом для него - это Нью-Йорк…
– На мой взгляд, Нью-Йорк был территорией, которую Куперу предстояло завоевать, а здесь он всегда обретал покой. В свое время я полагал, что мой друг слегка романтизирует Черные Холмы, приукрашивает их воспоминаниями из детства. Если честно, то же самое я думал и о вас. Должен признать, что ошибся - в обоих случаях.
– Благодарю за комплимент. Не думаю, однако, что Купер много рассказывал обо мне… Все было так прозаично.
– Ну что вы! Он часто вспоминал вас и то, как приезжал сюда на лето. А еще он показывал мне ваши статьи.
– Даже так?
– Лил была озадачена.
– Они вряд ли могут представлять интерес для неспециалиста.
– На самом деле это было очень увлекательно. Ваша первая поездка во Флориду, путешествие по Аляске… Потом были равнины Африки, американский запад, Непал с его тайнами людей, флоры и фауны. Вы объездили почти весь мир. Кстати, ваши статьи, посвященные Черным- Холмам, которые я вспомнил, когда вам понадобилась система безопасности, помогли мне понять, какой именно она должна быть.
Они немного помолчали, и Дромбург заговорил снова:
– Пожалуй, долг дружбы в том, чтобы я ничего не говорил, но я все-таки скажу, что Купер носит в бумажнике вашу фотографию.
– Много лет назад он принял решение расстаться со мной.
– Я знаю. Скажите, Лил, вы знакомы с его отцом?
– Нет.
– Это очень жесткий человек, абсолютно бесчувственный. У меня тоже бывали разногласия с отцом, но я всегда знал, что он меня любит. Мистер Салливан-второй совсем не таков. Единственное, что значило для него в сыне, - это имя. Не такого просто обрести самоуважение, если человеку, который, казалось бы, должен любить тебя безоговорочно, до тебя просто нет дела.
– Я знаю… Купер всегда переживал из-за этого. Мне было трудно разобраться во всем этом, если учесть, что самой-то достались лучшие родители на всем белом свете за всю историю человечества.
«Тем не менее, - подумала Лил, - говорим мы сейчас совсем о другом».
– Как по-вашему, что здесь логичного: оставить людей, которые любят и ценят тебя, чтобы жить среди тех, для кого ты ничего не значишь?
– вопрос был не по адресу, но она все-таки его задала.
– Но как вы поймете, что заслуживаете любви и уважения, если прежде всего не докажете этого себе?