Черные орхидеи
Шрифт:
Еще и голова болела… Мейка нащупала под волосами две шишки и вспомнила, как два раза приложилась о письменный стол: сначала о железную ножку, потом еще и о столешницу. Взглянув в зеркало, она вспомнила еще и об ожоге под глазом и решила, что, скорее всего, это проделки призрака, ведь после его руки на одеяле осталось выжженное пятно, а это значит, что руки у него «горят» и он вполне мог обжечь, прикоснувшись к ее щеке.
– Черт… – без выражения пробормотала Мейка и тут же, покосившись в сторону комнаты, исправилась: – Фак.
Лексу не удалось уговорить Сандрину, чтобы та отпустила Мейку к нему. Разумеется, бабушка не стала
– Можно, я буду читать не у себя в комнате? – невольно скривившись, попросила она бабушку и, увидев ее вопросительный взгляд, пояснила: – Дом ведь большой! Мне надоела моя комната. Я хочу в гостиной! Я не буду носить туда еду, обещаю.
– Ну, ладно. Идем в гостиную, – благосклонно кивнула Сандрина. – Перед тем, как сядешь читать книгу, мне нужно кое-что тебе рассказать.
Как и во всем доме, пол гостиной был собран из керамогранита, но он не холодил ноги. В центре, на квадратном ковре из серой шерсти все той же викуньи, расположилась группа диванов, кушеток, кресел и пуфиков, а в центре стояли три круглых журнальных столика: один – с мраморной столешницей, второй – с черным стеклом, а третий наполовину мраморный, наполовину – деревянный. На диванах валялись пледы, подушки, на столиках – модные журналы. Потолок в гостиной был огромным, в два этажа, и с самого верха к журнальным столикам тянулись нити хрустальной люстры, стекляшки которой были выполнены в форме ракушек и граненых крошечных сфер. В детстве Мейке нравилось разглядывать эту люстру, особенно когда солнце беспрепятственно проникало в гостиную и золотыми бликами сияло на гранях хрусталя.
В гостиной всегда было много света благодаря огромным окнам от пола и до самого потолка. Вечерами эти окна автоматически закрывались темно-синими шторами, в камине зажигался огонь, и многочисленные бра наполняли комнату золотым теплым светом. Не выспавшись, Мейка мерзла, а потому сразу завернулась в серый плед, и забралась на диван с ногами.
– Деточка, ты не заболела? – встревожилась Сандрина и коснулась головы внучки.
– Нет. Просто плохо спалось… – пробормотала Мейка. Мимолетно подумала: а не пожаловаться ли бабушке на то существо, что преследует ее и дома, и на улице? И, вздохнув, решила, что он отомстит, и если он смог убить Шона, то может навредить и кому-то из бабушек…
– Что-то снилось?
Положив книгу на журнальный столик, Сандрина обняла внучку и поцеловала в лоб. От удовольствия веки Мейки прикрылись, впервые за утро она улыбнулась и потерлась носом о блузку бабушки, как котенок, чем вызвала теплый, грудной смех.
– Мама снилась… похороны… и как я просила тебя, чтобы мы пошли туда с ней.
– О, Мейка, ты все-таки вспомнила этот момент. Я понимаю, это больно, но, наверное, это хорошо, что постепенно память возвращается. Деточка, я так тебя понимаю, Мартина ведь была моей доченькой! – судорожно вздохнула женщина, но сдержалась и не позволила себе лить слезы. – Ладно. Давай-ка разделаемся быстренько с теорией, потом почитаешь столько, сколько сможешь. Время еще есть, так что не торопись. Ты быстро читаешь, я уверена, ты все успеешь.
– Хорошо, – кивнула Мейка, почувствовав себя немного лучше после бабушкиных объятий.
– Инициация – это не совсем обычное посвящение, Мейка. Ты только не пугайся, но называется инициация «венчанием». Предположительно, венчание происходит с тем дьяволом, который оберегает ведьму, защищает
– Венчание?! – взвизгнула девушка, подскочив на месте.
– Мейка, я ведь предупредила! Не бойся! – нахмурилась Сандрина, терпеливо глядя на перепуганную внучку. – Это всего лишь название. Ты даже не увидишь своего жениха, он не придет к тебе и не потребует исполнять супружеские обязанности. Назвавшись невестой дьявола, ты просто примешь его силу, не более, а я научу тебя управлять этой силой. И потом, каждая женщина Дарниз венчалась с дьяволом, однако после мы все благополучно выходили замуж, рожали детей. «Венчание» – всего лишь слово, дитя.
– А отчего же умирают ваши мужья?! – возмущенно спросила Мейка, не в силах успокоить трепещущее сознание. – Не он ли убивает их? Чтобы избавиться от соперников? Поэтому погиб мой папа?!
– Наши мужья умирают из-за проклятия Шанталь! – повысила голос Сандрина. – Прежде чем Шанталь Дарниз родила живую девочку, на свет появилось около семи мертвых мальчиков. После рождения дочери она снова и снова беременела и рожала мертвых малышей. Она не могла оттолкнуть мужа, он помешался на ней. Когда она не пускала его к себе постель, он врывался в комнату и насиловал ее. Она не желала так жить. Мейка, это очень тяжело – вынашивать детей до срока, а потом видеть их мертвыми. Не суди ее, она чувствовала себя глубоко несчастной женщиной. И потом, она не хотела, чтобы ее любимая доченька перенесла нечто подобное. Она прокляла всех будущих мужей Дарниз, чтобы после первой же девочки они умирали. Твоя мама знала об этом проклятии, и поэтому она уговорила твоего отца бежать из Савойи.
– Но ведь это не помогло, – прошептала Мейка, и ее изумрудные глаза набрались слезами. – Папа умер.
– Да, а твоя мама носила мальчика. Только это заставило ее вернуться домой. Она умоляла нас всех придумать что-нибудь, чтобы спасти твоего братика, чтобы Бэхимата не забрал его душу! – с болью в сердце прошептала Сандрина, отвернувшись от внучки.
– Братика?! – ахнула Мейка.
Теперь она поняла, почему так отчаянно тянулась к Лексу. Просто в детстве она помнила, что у нее должен был родиться брат, но он так и не появился на свет, потому что мама погибла вместе с ним. А Мейка все забыла.
– Да. Я обещала помочь ей, и Быстрина тоже… – кивнула Сандрина, глядя на книгу, лежащую на столе.
– И что же? Отчего вы ей не помогли?
– Что-то случилось ночью. Мартина испугалась, схватила тебя и выскочила из дома. Мы не успели остановить ее, она словно обезумела, – некоторое время бабушка и внучка сидели молча. Пытаясь вспомнить хоть что-то о той ночи, Мейка напряженно хмурилась.
– Как, ты сказала, зовут дьявола? Моего жениха? – спросила побледневшая девушка.
– Бэхимата, – глухо ответила Сандрина.
– Ты видела его?
– Нет. Никогда.
Сандрина смотрела внучке в глаза, не бледнела, не краснела, не отводила взгляд. Мейка решила, что бабушка говорит правду, и кивнула.
– Значит, если я выйду замуж за Лекса, он умрет. Подарит мне дочь и, выполнив свою функцию, умрет.
– Это возможно, но… я не помогла твоей матери, но я постараюсь помочь тебе. Ничего не бойся, ни о чем не думай. Встречайся с Лексом спокойно, все будет хорошо. Только прошу тебя: до инициации ты должна оставаться девственницей. Потом делайте, что хотите.