Черные Паруса Анархии
Шрифт:
Он был всегда с жесткими, аккуратно стрижеными волосами, колышущимися на несколько неправильной голове с удлиненным подбородком, и баками Александра II, назвавшийся Яном Долдоновичем Казимирским, с золотыми перстнями, прищелкивая пальцами на людях, здоровался за руку, но вел себя, по меньшей мере, странно, цели его поведения были тогда неведомы. И о чем можно разговаривать с собакой хозяина, если есть - сам хозяин. Верного пса не задобришь лестью и сочувствием, когда пес признает лишь вознаграждение хозяина. Для пса важна только охрана собственности хозяина - и все. Ставить его над людьми, значит подвергать
"...Поскольку уже одно осознание человеком истины о том, что, говоря словами античного стоика Эпиктета "дверь всегда открыта", делает человека независимым от власти".
"Жизнь зависит от воли других, смерть же зависит только от нас", - писал еще Монтень.
" Но уж если человек преодолевает эту слабость, то он совершает редкостный поступок - открывается навстречу невозможному. С этой волшебной силой даже слабому можно ничего не страшиться, поскольку все боги сражаются на его стороне".
Ненависть возникла внезапно и теперь переполняла. Это как очищение. Глядя на опасного "фараона", в его самодовольство, Бакунин испытал освобождение. Спокойно перебирал конец поясного шнура своего халата и, наклонившись вперед, непроизвольно и равномерно хлестал им по икрам голых ног.
Деспотизм может обслуживаться только рабами, а от рабов нельзя требовать ни человечности, ни привязанности, ни честности.
Соглашательство слабо, и не будет противостоять в открытую сильной позиции. Остается только власть, а с ней в дискуссии вступать бесполезно, надо готовиться к "войне", умножая ряды сторонников.
Мой "Черный человек" - дно души, это когда уже избавиться не в силах...Внешний мир тогда выглядит как неизбывное зло, вернувшееся навечно. И смерть тогда - добро, избавление.
Акт бунта - Бакунин готов к нему со времен первого, саксонского суда и оглашения смертного приговора по делу Бременского восстания, он совершил свое экзистенциальное действие, направленное на социум, освободившее его от дурной бесконечности повседневности, как долготерпение жида в ожидании возврата долга. Бакунин готов к акту смерти. Он убивал на баррикадах и посылал других в бой, и смерть не была для него чем-то особым сакральным.
Противостоять злу мира можем только своей плотью, ибо она принадлежит миру. И чем дальше зло будет пожирать нашу плоть, пить нашу жаркую красную кровь, тем чернее станет наше мщение, непримиримей ненависть к насильникам и государственному рабству.
Если зло организованно, то его уничтожение - нравственно. Душу нельзя смять. Добро души и зло власти ведут свой бой на взаимное уничтожение. Стирая в пыль наши тела, ввергая в вонючую жижу безвременной могилы, делая свое "дело и слово" тайно и явно, террором держа в узде народы, голодом и золотом управляя ими, Государство, в лице его чиновников мертвит бессмертные души живых.
Можно уничтожить наши тела, но потушить огонь, испепелить ненависть, развратить души невозможно - они тоже принадлежат этому миру, и чем чернее станут обожженные души и ожесточенней ярость, тем ближе конец ночи, тем ярче вспыхнет новая заря освобождения, и сама смерть костляво улыбнется,
Наша кровь наполнит их чернотой, презренные мертвецы, напитавшиеся нашей ненавистью, превратят свои души в гноище. В грязи роскоши и избытка бессмысленного насыщения захлебнутся они в блевотине, когда гной хлынет в их пустые души.
Мир социума - это взаимоотношение людей с разным интеллектуальным, личностным и иерархическим положением в нем. Случайность встреч людей порой ничем не мотивирована, но автор - на то и автор, - чтобы показать судьбе внутренние пружины, и КАК герои выражают свою экзистенциальную суть в произведении. Может ли личность брать на себя ответственность за других, не есть ли это ложь, только "воля к власти"? Ведь только за последствия своих поступков может отвечать этическая личность? В мире, построенном на ложных ценностях социума и эгоизме - мораль, долг, национальная принадлежность, преданность традициям, доброта - это самообман и самоуспокоенность. Они держат, погружают человека в "сон Майи", "розовый флер" набрасываемый на спящее сознание. Для действенного духа это смерть. Все, что происходит с личностью в мире, происходит только для само-осознания, иначе вечно будешь "добрым малым", в душе которого уютно свернулся на зимнюю спячку клубок змей, жалящих и убивающих живые души.
Только этическая личность знает, как сохранять собственную волю и дух, ведя вечную борьбу с Роком. Теми, кто не подчиняется себе, управляют другие.
Глава N10
Бухта Евстафия
Тропа круто вывела на невысокий и жаркий перевал, резко выделяющийся в сочном широколиственном лесу, длинномерный дубняк создавал непроходимую, яркую чащу по крутым склонам сопки. Спустившись вниз, Бакунин вышел в совершенно иную долину, на край земли, где натянута между сопок полоска моря.
В знойном воздухе, насыщенном настоем трав и листьев, звон цикад, со стебельков растений осыпаются насекомые, вьется мелкая мошка, ворочаются в чашечках цветов пузатые шмели, звонкие "барабанщики" с полосатыми осиными брюшками, зеленые клопы выставляют геральдику спинок, разноцветная моль кружит среди шапок пахучей таволги. Синие махаоны шевелят черными крыльями, собравшись вокруг подсохших луж в тени. На тропу вываливаются из кустов букеты белых строгих цветов вьющегося ломоноса, словно звезды.
Одежда до пояса испачкана цветочной пыльцой, но дыхание ровное и походка устремленная, Мишель раздвигает бедрами кусты пионов. В густой траве красные зевы тигровых лилий, куртины свежайших желтых саранок, белая кровохлебка клонит мохнатые головки насторону. К сопке в пойме среди одиноко стоящих курчавых дубков порхнули голубые сороки. Луговина в куртинах сиреневых ирисов. Серой молнией повис над цветущей долиной жаворонок.
Бакунин вышел к давно заброшенной дороге, проросшей по колее деревьями. Суровый распадок с вековыми лиственницами со следами пожара на стволах среди дубняков, и ниже по странной дороге - черный ольховый лес. Белка, бегущая по земле. Проселок, теряющийся в деревьях, сдохшие от жары черные кузнечики и следы оленьих копытцев. Дикий голубь рассекает пространство грудью, повернув голову в сторону странника. Бобовое дерево со стручками густо пахнет на солнце.