Черные рейдеры
Шрифт:
– Как видишь, не мог! И не устраивай истерики, Светлов. Дай лучше сигарету, а то уши вянут, как курить хочется.
Пока Светлов судорожно искал по карманам, а затем в барсетке сигареты, Филатов поздоровался с водителем и попросил его приглушить двигатель.
– На, окаянный! – уже вполне добродушно протянул сигареты Светлов. – Да как тебя сюда занесло? А ты знаешь, что тебя ищут? Ты в розыске. И, между прочим, я совершаю преступление, разговаривая с тобой, – не унимался Светлов.
– Ты бы лучше заткнулся на минутку, – неожиданно одернул Филатов своего приятеля. – Как я здесь оказался, рассказывать не стану. Нет времени. Потом расскажу. Короче, слушай меня внимательно.
– Ну, братец, – присвистнул от удивления Светлов. – Я не знал, что все так серьезно.
– Не паясничай, не до того, – раздраженно прервал его Светлов.
– Ты знаешь, сколько событий произошло за время твоего отсутствия?
Филатов всем видом показал, что не знает.
– «Фармацея» уже захвачена Аганесяном! – нервно произнес Светлов. – Конечно, он не афиширует, что это его рук дело. Конкретно за захватом стоит некий Армен, для обычных граждан... А что касается Аганесяна, он теперь большой человек, недавно возглавил совет диаспоры, на самом высоком уровне. У него большие связи в Москве и столичной мэрии. Мне, кстати, уже оттуда звонили и убедительно просили закрыть в газете тему НИИ, – пожаловался Светлов. – Иначе у газеты будут проблемы. Я уже сам, честно говоря, не рад, что впутал тебя во все это. Думаю, что тебе надо уехать из Москвы. О деньгах не думай, я все предусмотрел. Поживешь некоторое время на моей даче, тут недалеко. Там у меня надежная домохозяйка, лишнего не болтает, будет, кстати, барышня еще там. Всего тридцать, но выглядит на двадцать пять. Я ее предупредил, что у меня на даче может появиться мой приятель и что он поживет сколько надо.
– Меня твои бабы не интересуют, ты мне лучше скажи – хвоста и прослушки за тобой не водится?
– Ну, что ты! Я все понимаю. Кстати, на дачу ездил лично. Хвоста никакого не было. А с домохозяйкой, кстати, зовут Варварой, говорил лично.
– Ладно, верю, но не совсем, – вдруг засмеялся Филатов. – Кстати, а где ты такую тачку нашел?
– Я же тебе говорю, дубина, – явно повеселев, начал отвечать Светлов. – Это для конспирации! У знакомого на кольцевой я оставил машину на стоянке. А тут колхозничек подвернулся, я ему хорошие деньги предложил. Думал, что кинул меня мужик. Да, слава Богу, все нормально. – Ты-то сам как?
– В целом нормально, – сухо ответил Филатов.
– Аптечку привез. Да и не только. Вот, – в этот момент Светлов достал из-за пазухи какой-то предмет, завернутый в тряпье.
– Что это? – не удержался Филатов.
– Это газовый пистолет, – невозмутимо ответил редактор «Московского полдня». – Извини, настоящего у меня нет. Но, возможно, он тебе пригодится. Зарегистрирован на меня. Так что смотри осторожно!
– Ну, ты, Светлов, молоток! – поблагодарил Филатов.
– Смотри, это не игрушка, а оружие – полусерьезно предупредил его журналист.
– Ну и дурак же ты, Светлов, – не удержался Филатов. – Нет еще у тебя вкуса к настоящим стволам. Разве этот газовый – оружие? Вот «ПМ» хорош для ближнего боя. Старый «ТТ» – если, конечно, не венгерский, польский или китайский, а наш – куда лучше. По сути – знаменитый «браунинг» номер два, образца 1903 года. Сделан под ходовой патрон 7,62. В бутылочной гильзе мощный заряд пороха обеспечивает такую скорость удлиненной пули, что ее не сдержит ни один бронежилет. Чешская «шкода» неплоха, немецкий «зауэр», «магнум» тоже ничего... А лучше всего, конечно, – «маузер». Немецкая модель едва ли не начала века – любимое оружие чекистов и комиссаров, и мне по душе, – не удержался от сравнений Филатов. – Кстати говоря, по скорости полета
– Да ладно тебе, – прервал улыбающегося Филатова Светлов. – Знаю, что тебя хлебом не корми, а дай об оружии поговорить. Да, кстати, привез тебе продукты, в машине, целый пакет, – попытался сменить тему редактор Московского полдня. – Перекусишь и дуй ко мне на дачу. Там переждешь некоторое время. Пока страсти улягутся. А потом все будет нормально.
– Ладно, отчаливай. Я в ближайшее время дам о себе знать.
– Ты что, уже меня выгоняешь? – с обидой в голосе спросил Светлов.
– Нет, конечно, дружище, – Филатов похлопал Светлова по плечу. – Но главное другое, – о розыске и прочих страхах не волнуйся, пока я тебе ничего сказать не могу, но у меня не все так плохо, как могло быть. Узнай то, о чем я тебя попросил. Да, кстати, Светлов, может ты и хороший журналист, но носить оружие ты так и не учился. Ну, все, больше нет времени с тобой лясы точить, дуй домой!
Филатов щурился от неприятно резкого света. Все здесь было необычно – убранство комнаты могло только сказать о том, что ее хозяин не привык утопать в роскоши или размениваться на какие-нибудь безделушки. Все было функционально, но собеседнику было всегда неловко, так как зрение не могло задержаться на чем-нибудь, расслабиться.
– Новичку полезно знать две вещи. Первая: без шлема долго не живут. Не обращай внимания на наши рожи – это мы для пущей романтики шлемы сняли. Вторая: рейдеры народ суеверный. Одно из проявлений этого – категорическое неприятие себе подобных существ.
Кроме того, есть еще и некоторая профессиональная этика. Она непререкаема, как самурайский кодекс. Представь, что на человека, уже обнажившего меч для харакири, надели бронежилет.
Другими словами, если кто-то хочет перейти кому-нибудь дорогу, должен сто раз продумать все варианты, а, самое главное, – варианты для отступления. Ты меня понимаешь? – Алексей внимательно, но с некоторой ехидцей посмотрел на Филатова.
– Леша, мы немножко не за этим пришли, – попытался перебить его Дмитрий Светлов.
– Дима, вы, журналисты, всегда торопитесь и поэтому у вас постоянно случаются проколы, – серьезно ответил Алексей.
– Что ты имеешь в виду? – переспросил Светлов.
– А то и имею, – Алексей встал из-за стола и зашагал по комнате. – То и имею, что вы берете все на поверхности, не вдаваясь в детали, а они иногда очень важны. Понимаешь, это тебе не банальные разборки братков или дележ какого-нибудь имущества. Тут дело посерьезней.
– Ну, ты, Алексей, рассказываешь мне сказки, будто бы я ничего не понимаю!
– Не понимаешь, во что ты ввязался.
– Ты хочешь сказать, что мне не нужно было писать об этом, поднимать общественное мнение?
– А ты, Дима, задумывался над таким вопросом, что, может быть, Аганесяну и нужно было, чтобы кто-то об этом заговорил.
– Не понимаю.
– Понимаешь, если бы рейдеры занялись писательством, их книгами зачиталась бы вся страна – по части сложных ходов и оригинальных сюжетных линий им нет равных. Ну, вот для примера, на одну фирму в Туве на имя директора небольшой фабрики прислали «черную метку» – обычный гроб. Дальше – жестче. Откуда-то появился протокол собрания акционеров, в котором те выбрали нового начальника. К важной бумаге (как потом выяснится, поддельной) была приложена справка из загса. Так, мол, и так, подтверждаем, что старый директор помер.