Черные розы

Пятибратов Алексей

? Не хочешь перекусить, Клубничная Лиза? ? спросил Гордюшин. ? У нас еще осталось немного клубничного печенья.

? Клубничного? Что это... О, Господи!

Луч света выхватил из темноты фигуру человека, привалившегося к столбику дорожной разметки.

То, что это труп, не вызывало сомнений. Температура была, наверное, минус двадцать, а на сидящей женщине ? только платье.

? Это та самая беременная, что ехала в нашем вагоне, прошептала Лиза. ? Помнишь?

? Помню. Та, что повредила

руку.

? Какой ужас! И никто ей не помог! Я хочу уйти отсюда побыстрее!

Гордюшин был только за.

? Сколько до ближайшего городка или деревни?

? Думаю, не меньше пяти километров.

? Мне столько не пройти. Ноги опять задеревенели!

? Нам надо согреться, развести костер, ? сказал Гордюшин

? Только подальше от этой несчастной.

Но найти чистое место не получилось.

Чем дальше они шли по Киевскому шоссе, тем больше попадалось им окоченевших мертвецов.

Неожиданно за одним из поворотов дороги замаячил костер, разведенный прямо на шоссе.

Приближаясь, Гордюшин насчитал по его периметру семь человек, облаченных, кто во что горазд. К появлению Лизы и Тимофея они отнеслись настороженно, будто чужаки могли забрать их драгоценное пламя.

? Добрый день, ? сказал Гордюшин. ? Вы не будете против, если моя спутница отогреет ноги?

Все стоящие вокруг костра посмотрели сначала на Лизу, потом на него. Все молчали, заговорил один.

? Мы не против. Но тогда принеси еще веток из леса. Может тогда и тебе хватит места.

Это произнес мужчина, закутанный в чехлы от автомобильных сидений. Обвязанный ими с головы до ног он походил на огородное пугало. Но никто над ним не смеялся.

? Хорошо, ? сказал Тимофей. ? Лиза, присоединяйся. Я скоро.

Он отправился через поле в соседний лес и дважды принес оттуда огромные охапки сухих сучьев. В пути он часто падал, рассыпая ношу, потому поле было кочковатым, а фонарик, зажатый в зубах, прыгал, не желая светить прямо.

Зато согрелся Гордюшин на славу.

И Лиза у костра тоже:

? Я готова идти дальше.

? Спасибо, ? сказал Гордюшину на прощание мужчина-пугале, а потом обратился к собратьям по костру: ? Может стоить бросить в огонь автомобильные покрышки?

Они с Лизой не стали дожидаться итогов голосования.

? Ты могла бы погреться еще, ? сказал Тимофей, удаляясь от костра и гладя на свою гаснущую во тьме тень.

? От покрышек мы же с тобой почернеем как черти!

Он слабо улыбнулся.

? Они, наверное, обречены, ? сказала Лиза.

? Да. Им поможет только волшебный грузовик, который привезет с собой вагон теплой одежды.

? И в ближайшее время он тут вряд ли появится. Как и еда.

? Они смотрели на мою куртку с такой завистью, будто эта китайская синтетическая

фуфайка была норковой шубой.

? Так оно в новых условиях и есть. Все поменялась в миг.

? Что с ними будет, как думаешь?

? Пока будет костер, будут и они.

Тема давила на сердце и требовала срочной смены.

? Доставай же свое печенье, ? сказала Лиза, и они хрустели им, наверное, на протяжение целого километра пути.

А когда до ближайшего населенного пункта осталось рукой подать ? Тимофей уже видел россыпь тусклых желтых огоньков ? началось светопреставление в небе.

Первой заметила неладное Лиза:

? Смотри, какая яркая звезда!

? Это вряд ли звезда, ? ответил Тимофей. ? Небо от нас скрыто. Оно движется, и оно зеленое.

Но когда он закончил говорить эту фразу, звезда раздвоилась. Потом эти части в свою очередь тоже раздвоились, и через минуту в небе образовалась целая армада зеленоватых огней. Они двинулись на запад, и когда скрылись за горизонтом, с востока пролетела еще одна такая же армия космических кораблей.

? Что это? ? Лиза едва шевелила губами от волнения. ? Акция устрашения?

? Наверное, нашествие. ? Сердце Гордюшин, казалось перестало биться. ? Оно начинается.

? Нам надо укрыться в лесу, ? встревожилась Лиза.

? Не думаю. Зачем им мы двое? Он ведь летят к большим городам, где много людей.

? Чтобы бомбить?

? Не знаю, Лиза.

Корабли захватчиков улетели, а Лиза заплакала. Первый раз за этот день.

? ечка... мама... Мне кажется, я шлет мне образ, что моя мама заболела...

Гордюшин же подумал об отце. С наступлением холода тот наверняка закрыл все окна. Но долго ли могла сохранять тепло их, пускай и кирпичный, дом? Наверное, сутки, не более. А потом мороз проберется в квартиры и превратит их в морозильные камеры. Но с другой стороны его отец был в более выигрышном положении, чем кучка раздетых людей у костра в чистом поле. У стариков всегда полно теплых вещей.

? Они дождутся нас, Лиза. Вот увидишь, ? сказал Тимофей абсолютно искренне. ? Мы уже прошли километров тридцать. До Калуги осталось еще где-то семьдесят.

? И ты меня не бросишь, даже когда доберемся домой?

? Не брошу. Обещаю.

? Это хорошо, ? она вытерла слезы, которые теперь даже не достигали подбородка, а замерзали прямо на щеках. ? Но мои ноги опять как ледышки.

Температура действительно снижалась. То и дело Тимофей с трудом разлеплял ресницы, покрывавшиеся из-за дыхания инеем. Но и одноэтажный поселок ? жилье ? был уже рядом.

Они постучались в первый дом, во второй, в третий, и в четвертом им милосердно открыли дверь. Через нее их обдало спасительным теплом.