Черные розы
Шрифт:
ГДЕ ОНО? ? спросил аль-джеллид.
"В ракете", ? ответил Ленька.
Эти вопрос и ответ прозвучали в голове Гордюшина так ясно и четко, что он ни на секунду не засомневался в их реальности.
Инопланетянин ушел по коридору, ведущему в ракетную шахту, и Гордюшин услышал, как стучит металл распахивающегося шлюза, как гулко разносится по бетонному колодцу тяжелая поступь инопланетянина.
Время для Гордюшина потекло медленно, превратившись в настоящую вечность. Он попробовал поиграть мышцами на руках и ногах, проверяя, ранен ли он. Боли не было. Мальчик рядом очнулся, заворочался под плитой,
Аль-джеллид вернулся и направился к выходу тем же путем, что пришел. В его руке Тимофей заметил пластиковую банку с кусочками "Красной королевы". Он вернул опасную игрушку, оказавшуюся у людей.
Вдруг инопланетянин остановился и убрал банку в карман зеленого комбинезона. Он подошел к балке, придавившей Тимофея с Ленькой, и как пушинку отбросил ее на расстояние нескольких метров.
Освобожденный Гордюшин тут же вскочил на ноги и занял оборонительную позицию, выставив вперед кулаки. Но существо, узкоплечее и высокое, не обратило на эти угрожающие действия ни малейшего внимания.
Его крохотные глазки, выглядывающие из прозрачного шлема были обращены к мальчику. Несколько стекловидных усиков над глазами пришельца подрагивали, а потом он склонился над Ленькой.
Мальчик лежал, открыв глаза, и только сейчас Гордюшин увидел, что его правое плечо истекает кровью. Значит, видение с зеленым полем и забинтованной раной мальчика не было таким уж фантастических бредом.
Уродливая рука пришельца потянулась к этой ране.
? Не трогай его тварь! ? закричал Тимофей и кинулся на пришельца. Но тот предупредительно выставил лапу навстречу, и Тимофей будто налетел на столб, ударился и отлетел назад, приземлившись на задницу.
Пришелец посмотрел на Гордюшина своими рыбьими глазами и снова опустил пальцы над плечом мальчика. Оттуда вдруг сами по себе вылетели два небольших предмета.
? Это осколки гранаты? Ты лечишь его? ? спросил Гордюшин, но аль-джеллид больше не удостоил взгляда. Он отправил гравитирующие осколки в сторону, а когда они упали на пол, то пустил в рану мальчика розовый лучик света, выходящий прямо из его пальца. Рана зашипела, и Тимофей уловил сладковатый йодный запах.
Через минуту пришелец погасил луч и положил свою двухпалую лапу прямо на лицо Леньки. Из руки снова полился розовый свет, но он уже не был узким, а обволакивал всю голову.
Теперь Гордюшин наблюдал за процедурой завороженно. Он увидел, что розовый свет растворил голову мальчика, и внутри нее проявился черный пульсирующий сгусток, по форме напоминавший кляксу.
Инопланетянин тоже увидел его, склонил мерзкую голову набок и стал совершать рукой круговые пасы. И чем больше кругов делала его рука, тем меньше становился темный комок в голове Леньки.
Была ли это опухоль, Тимофей не знал. Да и Лиза, мать мальчика, тоже ни разу о ней не упоминала. Но для Тимофея теперь было очевидно, что врачи просто ставили мальчику неправильный диагноз.
Когда комок растворился совсем, инопланетянин ушел.
Тимофей поднялся и, шатаясь, добрался до Лазарука, лежавшего на боку. Дыра в его спине, оставленная углом пульта, была ужасающей. Но свое решающее слово
"Прости", хотел сказать Тимофей и не смог разжать губ.
Майор вдруг очнулся и кашлянул. Из раны на груди выскочила вспенившаяся кровь и выпала пуля. Это была серебряная пуговица, которую Тимофей как-то дал поиграть мальчику.
Тимофей взял ее, вложил в кулак майора. "Теперь твоя коллекция в сборе, друг", ? сказал он мысленно и вновь заплакал.
Подполз Ленька. Подложил одну ладошку под голову умирающего Лазарука, а второй стал ее гладить. А когда через пять минут майор вздохнул последний раз, по щеке мальчика скатилась слеза.
Глава 25
НЕ ХЛЕБОМ ЕДИНЫМ
Они остались жить в шахте. Здесь не было запасов еды и питья, но, по-крайней мере, было тепло. А тепло было теперь главным условием выживания.
В пультовой Гордюшин обнаружил перископ, который, как на подводной лодке, показывал, что происходит на поверхности. Тимофей не по разу на дню прикладывал глаза к окулярам перископа, водил им по сторонам, но в оптике была неизменная тьма.
Почти каждый день ему приходилось облачаться в ворох одежды и оправляться в зверский холод на поиски пищи. В основном его добычей служили мертвые голуби. Он выбивал их тушки, торчащие из снега, твердого как камень. Потом, сидя в крохотной кухоньке шахты он их ощипывал и готовил в микроволновке.
Голуби запеченные с солью. Голуби отварные с солью. А сегодня впервые откушайте суп голубиный с солью. Да, вот чего уж в кухне ракетчиков был хороший запас, так это соли!
Мальчик не жаловался на скудный рацион. Но на двенадцатый день произошло маленькое чудо.
Гордюшин как обычно отправился на "охоту", оставив наружную дверь в шахту приоткрытой. Он всегда делал так, хотя каждый раз его душу разъедало печальное воспомнание о том, чем обернулась незапертая дверь, когда они пришли сюда с Лазаруком и Птичкой. Но больше непрошенных визитеров он боялся, что однажды вернется, и электронный ключ не сработает, оставив Леньку навсегда запертым под землей.
Когда в тот день он возвратился ко входу с тремя очередными птицами мира, постукивающими в его мешке, то увидел, что сквозь дверной проем проникли два жирных лианы шалтай-болтая.
Выругавшись, Тимофей запер за собой дверь. Она перерезала белые стебли, и они, извиваясь и корчась как черви, скатились внутрь. На первом цвело несколько черных бутонов. На втором болтался уже хорошо знакомый ему плод.
Он растоптал чужеродное растение на мелкие клочки, оставив целым только желтоватую круглую шишку размером с яблоко. Сейчас в тепле, при свете и избытке времени ему стало любопытно, что оно из себя представляет. Он разрубил соплодие и увидел, что изнутри оно приятно оранжевое, состоит из мелких мягких семян подобно гранату, но без косточек. И оно пахло как хлеб. Как, черт побери, божественный свежий пшеничный хлеб!