Чёрные
Шрифт:
Мы спрыгнули с платформы, чтобы быстрее затеряться в «зеленке», и через минуту были уже не видны.
Маршрут, соответствовал первому наспех подготовленному выходу, но таким он и планировался: не далеко от города, не очень далеко от станции, непродолжительный и главное, пусть это и странно звучит, практически стопроцентно безрезультатным. Что-то попасться могло, но чисто случайная, ничего не стоящая мелочь – «шлак», как называл это Рольф, и больше нас был готов к такому результату. Мы с Котом верили в фарт сразу же найти самолет или танк, потому что новичкам везет.
Прошли через лес. Сделали небольшой привал, перекусили. Рольф долго рассматривал свою самодельную
Дошли до «угла», где лес окончился, и одно поле слилось с другим, еще большим. Но сбоку от него показался еще один лес, которого не было видно из-за этого нашего «угла». Тот более мощный лес поднимался на косогор. Увидев его, Рольф объявил, что мы пришли правильно. Но появилось одно неприятное обстоятельство: на поле метрах в ста от косогора копались какие-то люди. Нас разделяло метров триста-четыреста. Увидев раскопки, Рольф тихо выругался, и скомандовал отступление в лес. Мы затаились за деревьями и стали наблюдать.
Солнце во второй половине дня должно было скрывать нас, но замечательно освещало поле, и мы прекрасно видели все происходящее. Там было два человека в камуфляжных штанах, черных высоких ботинках со шнуровкой, в камуфляжных кепках. На одном была куртка, на другом тельняшка. На небольшом кургане выкопанной из ямы земли, сидел белый бультерьер и смотрел в нашу сторону. Тут же к нему из высокой травы забрался еще один, такой же белый, и вместе они спрыгнули в траву.
«Неужели заметил?» – подумали мы. Если да, то уже через несколько секунд собаки выскочат около нас. Тогда мы пропали. Как могли быстро мы развязали рюкзаки, достали и собрали из походного состояния саперки. Другого выхода не было – только резать нападающих собак лопатами. Встали плотнее, в паре шагов перед собой, со стороны атаки, оставили кучей рюкзаки. Секунды таяли, напряжение возрастало. Но ни приближающегося шороха травы, ни лая так и не услышали.
Вдруг один бультерьер снова показался на том же кургане, за ним другой и опять вместе скатились в высокую траву. Мы выдохнули: нас не заметили ни люди, ни собаки. К счастью у бультерьеров плохое зрение и обоняние. За то на их игрища «из-под земли» выскочил еще один «камуфляж», и бросил собакам что-то вслед. Вероятно, они играя забросали его землей. Появился и еще один «камуфляж». В течение получаса мы насчитали пятерых неповторяющихся человек. Рольф еще раз сверившись со своей картой, сказал, что ребята хоть и «прикинутые», но копают не там.
«Прикинутыми» он назвал их не случайно. В то время камуфляж был только у афганского контингента и, может, каких-то неизвестных никому спецподразделений. В продаже он только начал появляться и достать его стоило больших денег или связей. Наша армия носила еще форму спроектированную, наверное, во времена царя гороха, прошедшую не одну войну. На этих же ребятах был не просто камуфляж, а вроде бы даже какая-то натовская форма – светлая, песочного цвета, без зелени. Бультерьеры – тоже веяние новой моды, мог себе позволить совсем не каждый. Хотелось бы назвать их профессионалами, но как сказал Рольф: «копают они не там». Это означало, что у нас появляется шанс.
Нужное место, по словам Рольфа, находилось примерно в полукилометре от «ребят с бультерьерами». Начинать работу в такой близости, на полностью открытом участке – занятие провальное. У них наверняка были бинокли, да и без них место слишком просматриваемое. Но сегодня копать все равно было уже поздно и в надежде, что «прикинутые»
Больше часа мы топали туда по большому кругу: немного вернулись от «угла» обратно по уже пройденному пути, а потом через лес и поле. Перед выходом на него, Рольф залез на дерево, и посмотрел: не видно ли ту группу. Она оказалась настолько далеко, что можно было смело начинать движение по высокой полевой траве.
Когда мы добрались до места, солнце уже совсем опустилось. Далеко в лес углубляться не стали. Нашли хорошую ровную площадку и сначала просто сидели отдыхали, с интересом наблюдая за «прикинутыми». Те все еще продолжали копаться. Мы поставили палатку и сели на пригорок с банками тушенки в руках. Костер решили не разводить – все-таки довольно близко, – будет виден и огонь и тем более дым. Сидели ели тушенку с хлебом и смотрели, как группа закончила работу и тоже собралась у костра. В итоге их оказалось шестеро плюс две собаки.
Нам было немного завидно и если бы не шуточки Кота, наверное, даже грустно. У них настоящая группа: организованные, одинаково одетые, одержимые общей идеей, скорее всего, неплохо оснащенные – бинокль, по крайней мере оказался точно: окончив работу и перед тем как разжечь костер, один из них стал осматривать окрестность. Мы в этот момент залегли и не шевелились, только подглядывали. Осмотрев поля, дозорный перешел на «зеленку», поворачиваясь по кругу, и несколько раз замирал, во что-то всматриваясь. Заострил свой взгляд он и в районе нашей дислокации, но не больше, чем на других местах, из чего мы сделали вывод, что ничем себя не выдали. Еще бы, мы даже жевать перестали, а палатку за деревьями видно быть не должно.
Самое же главное: «прикинутые» уже копали! И не важно: нашли они что-нибудь или нет, но они уже потрогали эту видавшую войну и хранящую ее трофеи землю.
Мы решили лечь пораньше, но перед этим Рольф, словно предчувствуя что-то, предложил спрятать лопаты. Мы с Котом начали хохмить, что если вдруг среди ночи придет дикая мышь, то нам нечем будет отбиваться, но Рольф спокойно, без всякой агрессии и иронии сказал, что отобьемся топором, а потом отошел шагов на двадцать и указал место, где нужно зарыть лопаты. Возможно, они и по сей день там лежат.
Среди ночи мы, непривычные к жизни в лесу, несколько раз на какие-то шорохи и хрусты не без опаски вылезали из палатки, и светили по деревьям. И ничего, и не кого не увидев, но от этого не более успокоенные, возвращались в свои спальники. В конце концов, усталость взяла свое, и не обращая больше внимания на непрекращающиеся лесные звуки, мы уснули.
А потом проснулись…
Кот был так напуган, что не стесняясь быть осмеянным заявил, о возвращении домой первой же электричкой. Об этом можно было и не говорить – все прекрасно понимали, что «турпоход» окончен и нужно возвращаться. Запасного варианта в тот момент у Рольфа не было, да и наши потери не позволяли продолжить поиски. Вернее, не продолжить, а начать. Лопаты, палатка, карта – остались в лесу. Их найти и вернуть еще можно. Но вот желание что-либо делать и настроение – утеряно безвозвратно. Мы с пониманием смотрели как все, что было в своем рюкзаке – банки с тушенкой, хлеб, ложку, фонарь и прочее, Кот, попив воды, с остервенением вытряхнул, и разбросал по оврагу. Оставил только спальник. Батон хлеба, который никак не хотел улетать в кусты, и несколько раз оказывался перед ним, белея в сумерках оврага, Кот пинал ногой, пока тот не развалился.