Черными нитями
Шрифт:
— Так-то лучше. Ты послушный мальчик и далеко пойдёшь, — улыбнулся Акрен.
Рейн вздрогнул. То же он услышал, когда ребёнком его вывели из камеры и передали родителям. Спину также саднило, ноги подгибались, взгляд то становился бешеным, то трусливо опускался в пол. Только на этот раз вместо метки на щеке хотели оставить след более глубокий.
— Тридцать дней ещё не прошли, — прошептал Рейн.
Акрен кивнул:
— Всё верно. Последние «дни смирения» будут проходить в другом месте.
Рейн снова огляделся,
Началась осень, и ночи разом стали холоднее. Дождь лил стеной, улицы заволокла таинственная дымка. Вот сейчас. В такой-то час и должны явиться те, кто мог спасти.
Он же рассказал всё Эль. Девушка наверняка сразу передала Адайн, а та созвала «семью». Кай бы собрал всех своих крыс и нашёл лазейку. Да и Вир бы ни за что не согласился, чтобы кто-нибудь из них повторил его судьбу. Они ведь не могли его оставить.
И всё-таки за ним никто не пришёл. Хотелось взвыть и бессильно упасть.
— Рейн, — сквозь зубы процедил Аст, — я ещё здесь. Мы придумаем что-нибудь. Всегда придумывали.
Ещё. Рейн снова брыкнулся, припал на колени, выставил ногу… Практики сильным рывком поставили его прямо. Правый мощным ударом кулака заехал в рёбра, и дыхание перехватило.
— Ладно, пора заканчивать, — голос Акрена стал сухим. — Усадите и глаз с него не спускайте! Если будет спорить, можете продолжить перевоспитание. Кир В-Бреймон разрешил. Только лицо не трогайте. Скоро коронация.
Практики швырнули его в карету, точно тряпичную куклу, и забрались следом.
— В больницу имени Орина, — скомандовал З-Аскан. Дверь кареты закрылась, две лошадки бодрым шагом потрусили по мостовой.
Рейн вжал голову в плечи и огненным взглядом осмотрелся по сторонам.
Они не пришли и уже не придут.
Надо надеяться только на себя. Как и всегда. Выживание продолжается.
Если выскочить из кареты и успеть сгруппироваться, можно избежать сотрясения и переломов. Дождь и дымка скроют его. Но сначала практики. Например, сжать пальцы и ткнуть правого в глаз. Он тут же схватится за лицо. Левого — за горло, сжать и душить. Рейн слабо пошевелился, и тело отозвалось болью.
— Кажется, он опять что-то замышляет, — хмыкнул правый.
— Я бы лучше вздремнул, пока мы едем.
— Я тоже, — отозвался практик и ударил Рейна под ухо ребром ладони. На миг он увидел лицо Аста, а затем всё исчезло.
Яркий белый свет слепил глаза. Рейн попробовал пошевелиться, но понял, что руки и ноги крепко удерживали верёвки. Одежды на нём не было, только нижнюю часть тела прикрывал кусок лёгкой ткани. Рядом что-то гудело, но голова казалась ужасно тяжёлой, и Рейн никак не мог набраться сил, чтобы поднять её и разглядеть, откуда шёл звук.
— Какой тощий, — послышался сочувственный
— Перевоспитание — дело такое, — усмехнулся незнакомый мужчина. — Их морят голодом и бьют. Вспомни, Рис приехал таким же.
— Я тогда не занималась этим.
— Ладно. Ты обработала его раны на спине?
— Не только на спине, — женщина вздохнула с неподдельной грустью.
Свет немного померк, Рейн осторожно поднял голову. Заметив это, женщина беспокойно сказала:
— Газ перестал действовать. Дать новую дозу?
— Пусть полежит так, иначе проснётся в следующий раз совсем слабым.
— Как вы себя чувствуете, кир? — заботливо спросила женщина.
На ней было свободное коричневое платье и белый фартук — костюм медсестры. На мужчине — широкие рубашка и брюки светло-коричневого цвета. Врач. Он держал перед собой лист бумаги на маленькой деревянной дощечке и что-то увлечённо писал.
— Идите к чёрту! — рявкнул Рейн и нашёл взглядом Аста. Демон навис над ним.
Медсестра сделала несколько шагов и остановилась. На фоне синего кафеля она казалась неуместным пятном.
— Кир Л-Арджан, вам выпала великая честь стать королём Кирии. Вы должны быть лучше и сильнее всех нас, быть нашим примером. Мы поможем вам избавиться от проклятия Аша, вы станете чисты и свободны.
Рейн рванулся, но путы крепко удерживали его на холодном стальном столе.
— Сана, — строго сказал врач. — Не время для всего этого. Сходи за Мираном, он будет мне ассистировать. Я подготовлю донора.
Они вышли. Рейн снова рванулся и тут же упал на стол. Ну вот же, его шанс! Он посмотрел на правую руку, на левую, попытался дотянуться зубами до узлов. Далеко.
Рейн приподнялся и пошевелил голой ступнёй. Верёвка плотно обхватывала лодыжку. Опустившись на стол, он простонал. Ничего. Никак.
И они тоже не пришли. Ради спасения других можно пожертвовать одним, так говорил Вир, и одного выбрали. Овцу отдали на закланье.
Рейн снова дёрнулся и жадно уставился на Аста. Тёмные кудрявые волосы. Серо-синие глаза. Высокий, худощавый. Весь в чёрном. Его сердце, разум, совесть, сила — всё лучшее в нём. Кем он станет без него?
— Не твоя смерть, — демон повторил слова, которые поддерживали в нём силу уже столько лет, а сейчас звучали, как настоящее проклятие. — Моя.
— Нет! — закричал Рейн и забился в путах.
— Я буду всегда, не важно внутри или снаружи, — пообещал Аст. Он выглядел таким живым, таким человечным, точно это не просто бесплотный демон, а друг, брат, даже настоящий близнец. — Я продолжу шептать раз за разом. Ты только слушай своё сердце.
— Нет! — Рейн взвыл, как побитая собака.
— Я — это ты, а ты — это я. Твоя сила всегда с тобой, она — внутри и не зависит от других. Доверяй себе.
— Нет, нет, нет! — Рейн кричал и бился, но с каждым разом всё тише, всё слабее.