Черный алмаз
Шрифт:
Едва над речкой облака засвечены,
Я погружаюсь в ее плоть и стыдь.
Реки глубокость, как объятья женщины,
Какая нега в ее волнах плыть!
Вся ласковая, властная, глубинная,
Река, стихия, за волной волна,
Собой обхватывает, как любимая.
Нагая, ночью, нежности полна.
Раскинутые руки — улетание,
Раздевшаяся женщина — река.
Ее бока, и грудь, вся нагота ее:
Волны любви, где бедер берега.
1984.
БУДОРАНЬЮ
Поднимусь
Где в тумане весь луг утопает, где
Проступает в рассвете лесная даль
Тихо-тихо, как негатив в кислоте,
Я пойду без тропы, туда, в синеву,
Как росисты луга, серебристо рябы!
Словно лампочки матовые, в траву
Туго ввернуты дождевики-грибы.
Ах, как дышишь... Как душу простор свежит!
До опушки дойду, ничей, удалой,
Только ветер верхушки ольхи взворошит
Над свободной моей головой.
А поляна — вся спит, в лучистом дыму,
Вся таинственная, словно из мглы.
На нее, заговорщиками, по одному
Незаметно являются сосен стволы.
Разгорается день— где верхов прибой
Над тобой затих, где трава-мурава,
Где лиловый вереск перловой крупой
Обсыпает штаны, задеваешь едва.
Пережду и грозу, никуда не спешу
В гулких шумах, в порывах дождя.
Я с собой на свидание прихожу,
В одиночку в леса уходя.
1981.
ВСЕ ГЛУБЖЕ В ЛЕС
Все глубже в лес: в тьму, в глушь такую
Иду я и смертельно тоскую.
Лишь белка вдруг, с вершины зеленой
Слетевши на обломанный сук,
Застынет, вся, на миг, изумленно:
«Какая ти-ши-на вокруг!»
Сама — вся миг, вопрос, чуть слышно:
Как глухо? как немо? как же так?
И хвост ее, изогнутый пышно,
Той тишины вопросительный знак.
Замрет, растаращит глаза, «как тихо!»
Зверек!.. И легче становится мне.
И нет уже ни беды, ни лиха
На этой, единственной, земле!
1987.
ДОЖДИК СЛАБЕЕТ
Дождик слабеет, все хлипче
Крап по цветкам, по их клапанам...
Вдруг просияет, улыбчив,
Дымчатый лес, весь закапанный.
Вдруг: неожиданно светел,
Лес широко улыбается.
Так улыбаются дети,
Медля, когда удивляются.
Птицы
Трели, каскад золотой,
Вслушались сосны на цыпочках:
Нет ли в них ноты не той?
Строгим жюри птичьих конкурсов
Замерли консерваторски:
Сосны, высокие торсы их,
И на пуантах березки...
1987.
ОЖИДАНИЕ ДОЖДЯ
Снизилась к лесу — туча сизая,
И снова — кверху напрямик:
Точно такси затормозившее
Перед прохожим ночным на миг.
В пыли от пекла поле вымерло,
А от скирды валит тепло:
Словно зимой от калорифера
У выходных дверей метро.
Лишь тли в траве сухой... лишь колются
При встрече усиками тли:
С такой же точностью стыкуются
Космические корабли.
Колодцев руки взвиты до неба,
Взывают к высоте, везде!
Сложены остро крыш ладони
В молении о дожде, дожде!
Пусть хлынет, пусть не перестанет,
Пусть враз наполнятся ушаты!
Пусть будет день, как арестант,
В дождя одежде полосатой.
Да пусть он льется все тоскливей,
Долгий, занудливый, хоть плачь;
Как длинный перечень фамилий
В концовках телепередач.
Но вот — на горизонт — накатывают
Громады туч, темня низы.
Монументальной пропагандою
На тему будущей грозы...
1972.
ВСЯ НАША ЖИЗНЬ
ВСЯ НАША ЖИЗНЬ
Конечно, мы такого не видали.
Однажды в цирке, под барабанный гуд,
В момент тройного сальто-мортале
Прыгун заснул;
И спит... покуда пола не коснулся.
Ну что же, наработался, устал,
И мы в метро так дремлем... А проснулся —
Уже конец, уже не встал.
Что за беда! Лицо слезами залито?
Нет ни обид, ни страсти роковой.
Вся наша жизнь —
Это в теченье сальто
Один мертвецкий сон вниз головой.
март 1986.
ПУТЬ
Проснулся, оделся и вышел.