Черный бриллиант Соньки Золотой Ручки
Шрифт:
– А кто?
– Мартынов! Слышала, он уже загорает на Кипре. А мы здесь отдувайся.
– С понедельника вы уйдете в простой. Отдуваться будут другие.
Притихнув, Валентина спросила:
– А вы, Лидия Владимировна, остаетесь?
– До тех пор, пока не прикроют банк.
– Вам не позавидуешь.
– Это моя работа.
Полина жестко спросила:
– У вас все?
Уловив ее настроение, Валентина прошла на выход, но столкнувшись с кем-то в дверях, чуть отступила.
На пороге
– Следователь следственного отдела Калиулина Эльвира Каримовна, – представилась девушка и вошла в кабинет.
У Полины вспыхнули щеки.
Лидия обратилась к замершей Валентине:
– Закройте дверь с той стороны. – И дождавшись, пока та уйдет, сухо осведомилась: – Что вам нужно?
– Опросить Лидию Шпак.
– Это я.
И здесь вмешалась Полина. Она с вызовом обратилась к Эльвире:
– Не делайте, пожалуйста, вид, что мы не знакомы!
– А я и не делаю. Просто пришла не к вам.
– Расследуете дело об убийстве Кустодиева? – Полина подошла к Лидии и встала плечом к плечу рядом с ней.
– Его объединили с делом об убийстве Петрова.
– Они как-то связаны?
– Затрудняюсь сказать. Так решило начальство. – Эльвира обратилась к Полине: – Можете выйти?
– Могу. Только сначала скажите, что вчера случилось с Сергеем и почему домой его привезли вы.
Лидия с удивлением переводила взгляд с одной на другую.
Эльвира холодно сообщила:
– Я при исполнении. Спросите у мужа, он вам расскажет.
Цокая каблуками, Полина вышла из кабинета, не забыв как следует хлопнуть дверью.
Полтора часа, в течение которых длился допрос, тянулись мучительно долго. Но как только Эльвира Калиулина вышла из кабинета, туда влетела Полина:
– Ну, что?
Лидия опустила глаза:
– Я все рассказала.
– Про то, что вы с Мартыновым были в банке в вечер убийства?
– Это ей было известно.
– И про второй ключ?
– Да.
– О чем еще она спрашивала?
– Обо всем, кроме тебя, – ответила Лидия. – Лучше расскажи, что там с Сергеем?
– Его избили.
– Кто?
– Кажется, об этом знает следачка.
– Эта особа? Но какое отношение она имеет к твоему мужу?
– Не знаю.
– Вот и я говорю, – тихо проронила Лидия Шпак. – Вечной любви не бывает.
Вспыхнув, Полина одернула ее:
– Не тебе об этом судить.
– Верно, – согласилась она. – Своей-то у меня нет.
– Послушай. – Полина взяла в руки сверток. – Что здесь? Давай мы его откроем?
– Нет! – Лидия забрала у нее сверток. – Не трогай. Это чужое.
– Ну так отдай его, чего он здесь валяется?
– Придет время – отдам.
– Вот вы где… – В кабинет заглянула кадровичка Ирина Львовна. – Полина, вы мне нужны.
– Выйти?
– Если не сложно.
Полина
– Слушаю вас.
– Я просила написать заявление…
– На простой?
– Именно, – подтвердила Ирина Львовна. – Напишите, и с понедельника вы не работаете.
Замешкавшись, Полина спросила:
– А можно еще поработать?
От удивления Ирина Львовна отступила назад. Она перевела взгляд на ее живот:
– Зачем это вам?
Кивнув на дверь кабинета, Полина сказала:
– Не хочу ее одну оставлять.
– Что ж, если желаете, я поговорю с руководителем временной администрации.
Забрав заявление, которое Полина написала тут же при ней, Ирина Львовна ушла.
– Забыла тебе сказать… – Лидия Шпак вышла из своего кабинета.
Полина обернулась:
– Что еще?
– Следователь взяла с меня подписку о невыезде.
– Тебя в чем-то подозревают?
– Думаю, в убийстве Петрова.
Флешбэк № 5
Москва
Май 1874 года
Ночная улица освещалась одним-единственным фонарем. Керосиновый огонек не выполнял и четверти своей работы. В его тусклом свете виднелись два мужских силуэта. Они скользили по тротуару, прижимаясь к стенам домов.
Откуда-то с Хитровского рынка послышался крик.
– Караул! Люди добрые! Убивают!
Потом все затихло.
Мужчины перебежали дорогу и вдруг исчезли, словно провалились сквозь землю. Увидав такое, любой верующий христианин перекрестился бы, однако вся хитрость этого трюка заключалась лишь в том, что дверь трактира-низка, куда юркнули эти двое, располагалась ниже уровня тротуара, и чтобы в него зайти, надо было спуститься вниз по высоким ступенькам.
Оказавшись в трактире, они сразу погрузились в зловонное смешение запахов: пьяного перегара, махорочного дыма, потных тел и тухлой капусты. Переглянувшись, оба двинулись к дальнему столику, единственному, который оставался пустым.
Там, у стены, одному из них пришлось быстро пригнуться. Над ним пролетела бутылка, запущенная здоровенным детиной. Адресатом «посылки» оказалась пьяная девка, которую тащили в разные стороны два фармазонщика. Но как только бутылка встретилась с ее головой и хлынула кровь, оба потеряли к ней интерес. Девка рухнула на мягкий, в грязных опилках пол, откуда ее подобрал тот самый детина, запустивший бутылку. Закинув женщину на спину, он потопал к выходу, а потом и вовсе вышел за дверь.
Мужики сели за стол. Один из них склонился и поправил голенища сапог, собрав их в гармошку. После чего встал и осторожно пробрался к буфету. Цокнув по стойке полтинником, сказал худому буфетчику: