Черный дом
Шрифт:
На Норвэй-Вэлли-роуд Джек Сойер, сидящий за рулем «доджа», как раз сворачивает на подъездную дорожку к дому Генри Лайдена. В Норвэй-Вэлли туман не такой густой, но все равно фары пикапа окружены мерцающим ореолом. В этот вечер он рассчитывает продолжить чтение главы 7 («Дорожка призрака») «Холодного дома» и, возможно, дойти до конца главы 8 («Как покрывают множество грехов»). Но до Диккенса он обещал послушать песню, которую Висконсинская крыса намерен поставить на первую строку своего рейтинга «Верни мне мою собаку» в исполнении «Слоббербоун».
— Каждые пять или около того лет рок-н-ролл рождает очередную великую
— Я тебе верю, — покорно соглашается Джек. По его разумению, великая рок-н-ролльная песня — «Уклончивая Сью» в исполнении Дион.
В доме 16 по Робин-Руд-лейн (аккуратном, уютном домике) Фред Маршалл, надев зеленые резиновые перчатки, моет пол. Бейсболка Тайлера по-прежнему у него на голове.
Он плачет.
В трейлерном парке «Холидей» ворон Горг заливает ядом уши Тэнзи Френо.
В крепком кирпичном доме на Герман-стрит Дейл Гилбертсон, который живет в нем вместе с прекрасной женой Сарой и не менее прекрасным сыном Дэвидом, готовится к отъезду в полицейский участок. Движения его чуть замедленны: две порции тушеной курицы и большой кусок пирога на десерт делают свое дело. Телефонный звонок его в принципе не удивляет. Предчувствие-то у него было. Звонит Дебби Андерсон, и уже первого слова достаточно, чтобы он понял: что-то случилось.
Он слушает, кивает, иногда задает вопросы. Жена стоит в дверях, наблюдает за ним тревожным взглядом. Дейл наклоняется, что-то пишет в блокноте, который лежит рядом с телефонным аппаратом. Сара подходит, читает имена и фамилии: Энди Райлсбек и М. Фаин.
— Райлсбек на линии? — спрашивает он.
— Да, на второй…
— Соедини меня с ним.
— Дейл, я не знаю, как это делается. — По голосу чувствуется, что Дебби (а для нее это нехарактерно) стыдно. Дейл на мгновение закрывает глаза, напоминает себе, что это обычно не ее работа.
— Эрни еще не пришел?
— Нет.
— Кто в участке?
— Бобби Дюлак… Я думаю, Дит в душевой…
— Давай Бобби, — говорит Дейл и облегченно вздыхает,: когда Бобби без труда соединяет его с Энди Райлсбеком, который находится в кабинете Морти Фаина. Оба уже побывали в номере 314, и одного взгляда на полароидные фотографии, разбросанные по полу стенного шкафа Джорджа Поттера, хватило Морти с лихвой. Он так же бледен, как Энди. Может, даже бледнее.
На стоянке у полицейского участка встречаются Эрни Терье и Реджинальд «Док» Амберсон. Док только что прибыл на старом (но сохраняемом в идеальном состоянии) «Харлее-Толстяке». В густом тумане они приветствуют друг друга. Эрни Терье — еще один коп, в определенном смысле, но расслабьтесь, он — последний, с кем вам предстоит познакомиться на страницах этого романа (есть еще агент ФБР, но о нем речь сейчас не идет. Во-первых, он в Мэдисоне, во-вторых — дурак).
Эрни — подтянутый мужчина шестидесяти пяти лет, ушедший на пенсию двенадцать лет назад, но по-прежнему может дать сто очков форы Арнольду Храбовски. Прибавку к пенсии он зарабатывает ночными дежурствами в ПУФЛ (со сном у него все равно проблемы, достают боли в простате) и охраной местного отделения Первого висконсинского, банка по пятницам.
Док на все сто процентов выглядит Ангелом ада, с черной, Тронутой сединой бородой, которую каждый раз заплетает в косички и
— Есть перемены? — спрашивает Док.
— Насколько мне известно, нет, друг мой, — отвечает Эрни.
Один из Пятерки приезжает каждый вечер, по очереди, чтобы быть в курсе событий. Сегодня вахта Дока.
— Не возражаешь, если я войду с тобой?
— Отнюдь. При условии, что ты будешь соблюдать правило.
Док кивает. Кое-кого из остальных правило выводит из себя (особенно Сонни, но его много чего выводит из себя), но Док правилу подчиняется: одна чашка кофе или пять минут, в зависимости от того, что первым закончится, и за дверь. Эрни, навидавшийся Ангелов ада в семидесятых, когда служил копом в Финиксе, ценит долготерпение Нюхача Сен-Пьера и его команды. Разумеется, они не «Ангелы ада», или «Язычники», или «Монстры на байках», ничего такого нет и в помине. Эрни не может точно определить, кто они, но знает, что они полностью подчиняются Нюхачу, и еще подозревает, что терпение последнего иссякает. Подозревает, потому что даже его собственное терпение — на пределе.
— Тогда пошли. — Эрни хлопает здоровяка Дока по плечу. — Поглядим, что там творится.
А творится, как выясняется, много чего.
Дейл, оказывается, может мыслить ясно и четко. Страх, от которого он никак не мог отделаться, исчез, и потому, что его уже унизили, как только могли, и потому, что расследование, во всяком случае официально, возглавили другие люди. А главная причина — он может в любой момент позвонить Джеку, в полной уверенности, что Джек откликнется. Джек — его страховочная сеть, натянутая под канатом.
Он выслушивает райлсбековское описание полароидных фотографий, главным образом для того, чтобы старик пришел ,в себя.., потом задает единственный вопрос насчет двух фотографий мальчика.
— Желтая, — без запинки отвечает Райлсбек. — Рубашка желтая. Я смог разглядеть на ней слово «Кивание» note 80 . Больше ничего… К.., кровь…
Дейл говорит, что все понимает, и обещает Райлсбеку, что скоро в отель подъедет кто-нибудь из полицейских.
Слышит, как трубка переходит из рук в руки и раздается голос Фаина, которого Дейл не очень-то жалует.
Note80
«Кивание интернешнл» — международная организация «клубов на службе общества». Основана в 1915 г.
— А если он вернется, чиф? Если Поттер вернется в отель?
— Вы видите холл с того места, где находитесь?
— Нет, — с неохотой. — Мы — в моем кабинете. Я же говорил.
— Тогда отправляйтесь за регистрационную стойку. Сделайте вид, что чем-то заняты. Если он войдет в…
— Я не хочу идти в холл. Если бы вы видели эти фотографии, вы бы тоже не захотели.
— Я же не прошу вас пытаться задержать его, — отвечает Дейл, — Если он появится, просто позвоните.
— Но…