Черный Дракон
Шрифт:
Мысленно Рина взяла в руки оранжево-красно-жёлтую нить и потянула. Но на чёрном квадрате, который она представила, не отразилось ничего.
У неё не вышло! Она же не маг. Ничего не умеет.
А что, если позвать не самого Дракона, а Ал-Наг? Вдруг тот окажется более чувствительным? Вдруг услышит Хранительницу аграфа?
Рина представила магический перстень. Белый бутон цветка, тёмно-алого Уроборуса, обвившегося вокруг него. И… Рина даже вздрогнула… На внутреннем экране её черного квадрата появилась огненная точка. А рядом с
Холодок прошёл по коже Рины. Но тут она услышала голос:
— Где ты?
Голос был злой и встревоженный, такой ненавистный и такой необходимый — голос Дракона.
— Доминик! — мысленно взмолилась Рина. — Ты слышишь меня? Скажи, что слышишь!
— Ри-и-и-ина!
Рокот облегчения прошуршал в её мыслях. Ринка вдруг поняла, что значили слова бабушки, когда она жаловалась: «В голове мозги шевелятся!» Действительно, очень неприятное ощущение. Но такое необходимое. Он слышит её.
— Доминик, я и мама — мы в какой-то подмосковной усадьбе. Наверное, старинной. Потому что похититель сказал, что это дом Беллы Шишловской.
— Я найду! Думай обо мне!
— Я думаю об Ал-Наге. Так легче.
— Хорошо. Думай о нём!
Рина вскрикнула. Боль резанула её, как острое лезвие. Боль была везде. Оказывается, это больно — мысленно выходить на связь.
Но вдруг прозвучал ещё один вопрос:
— Повтори: какой дом?
Голос показался Ринке не очень драконовским, но ведь при такой связи всё возможно.
— Дом Беллы Шишловской! — послушно повторила она.
— Я знаю! Жди!
Обе точки на чёрном квадрате погасли. След начал сворачиваться вниз, пока не очутился в пальцах Рины. Сеанс невероятной связи закончился.
Господи, да если бы пару дней назад кто-то сказал Рине, что она откроет в себе магические способности, научится мысленно связываться с Домиником, видеть на чёрном квадрате события, происходящие с Глебом в больнице, и даже читать заговоры на жизнь, она решила бы, что говорящему прямая дорожка в дурдом. Но теперь она сама отлично понимает, что мир многомерен. Есть умения реальные, а есть магические. Есть обряды государственные, а есть волшебные. Есть обычные люди, а есть Дракон. И на него даже есть ловцы, вроде Глеба. А ведь есть ещё и Хранители Времени. И у них свои разборки. Но, Великие Небеса, при чём же здесь она, Рина?!
Хватит философии!
Кто это сказал?
Ринка подскочила на своём топчане. Подбежала мать:
— Как ты, доченька?
Боже, Вета выглядела ещё беспомощнее и растеряннее, чем час назад.
— Мама! Не надо так убиваться! — мягко сказала Рина. — Всё будет хорошо.
— Да-да… Конечно, конечно… — прошептала мать. И вдруг опять всхлипнула. — Я же чувствую, с Лёнчиком что-то случилось! У меня чуть дыхание не остановилось. И вот здесь стало так нехорошо, будто из меня воздух выкачивают!
И
Рина ошалело поглядела на мать. Неужели она действительно почувствовала своего Лёнчика? Всё-таки она родная дочь Варвары. У неё тоже должны быть магические задатки.
— Ты что-то увидела при этом? Услышала? Почувствовала?
— Говорю же — ужас! Так неприятно. Будто силу выкачивают. И я сразу подумала о Лёнчике! Он же тоже жертва…
Рина откинулась на топчан. Ещё одна жертва? Но ведь это он привёз мать сюда. То есть знал, куда везёт. Логичнее предположить, что он — участник заговора. Но выходит — тоже жертва?
— И представь, Лёнчик довольно часто в последнее время упоминал фисиастирион. Как знал, что случится. Фисиастирион — это священная жертва по-древнегречески, — объяснила мать. — Жертва за весь мир людской. Вот его и повели на заклание!
Ринка вскочила:
— Ещё раз по-гречески?
— Фисиастирион… — растерянно повторила Вета.
— Точно!
Ринка чуть в ладоши не захлопала. Теперь все ясно. Главное — детали! Не только дьявол — истина тоже кроется в деталях.
— Ничего твоему Лёнчику не будет! — выпалила Рина. — У него вообще всё хорошо. Никто его кастрировать не собирался. Потому что они все тут заодно — одна шайка-лейка!
— Что ты несёшь? — Вета обиженно поджала губы. — Не захотела отдавать им брошку, а теперь пытаешься уверить меня, что всё будет хорошо. С себя вину сваливаешь!
— Никто не сваливает. Лёнчик отлично знал, куда тебя вёз. Он — сообщник этого, который в маске. Хотя теперь я узнала и его имя. Его зовут Гера. Он отвечал по телефону и проговорился. И ещё… — Рина замялась, но сдержаться уже не могла. — Хочешь, я назову и фамилию твоего Лёнчика? Его зовут — Орлов Леонид Николаевич.
— Откуда ты узнала? Я тебе не говорила!
— Ещё вчера он выдавал себя за директора рекламного агентства и предложил мне работу.
— Почему — выдавал? Он и есть директор. У него вообще бурная биография. Был актёром и даже имел успех. Но сцена — это пауки в банке. Интриги. Разврат. И он ушёл. Организовал рекламное агентство. Небольшое, но прибыльное.
— Мама, прекрати восхвалять своего Лёнчика! Подумай здраво. Если он сидит тут, как невинная жертва, как же он мог звонить мне вчера? А ведь он ещё и отдал рукопись на редактуру, то есть пригласил меня в агентство.
Рина не стала углубляться в историю с Катенькой. Хватит маме и такого известия.
— И ты его видела? — ошарашенно спросила Вета.
— Конечно! — соврала Рина. — И он был совершенно свободен, весел и строил мне глазки.
— Это не он! — пылко запротестовала мать. — С чего ты взяла, что он — сообщник этого типа в маске?
— Они употребляют одно и то же словечко — фисиастирион. Ты много знаешь людей, которые могли бы такое даже произнести? И уж тем более тех, кто знает, что оно значит?