Черный генерал
Шрифт:
– Что же произошло? – спокойно спросил Скорцени.
– Мне доложили, что крупный партизанский отряд напал на пограничную заставу и прорвался на территорию протектората. Пограничников им удалось смять. Сейчас туда брошены несколько пехотных батальонов… Я хочу сегодня же предупредить население Чехии и Моравии о пагубных последствиях для тех, кто будет оказывать помощь или укрывать этих бандитов. Я прикажу расстреливать каждого, кто хотя бы мысленно будет поддерживать партизан.
– Господин группенфюрер! – Скорцени улыбался все с той же вежливой почтительностью, но теперь в его взгляде промелькнуло едва
– Спасибо, дорогой Скорцени, – Франк позволил себе тоже слегка снисходительную усмешку. – Я постараюсь воспользоваться вашим советом. А теперь можете отдохнуть. Иначе вы так и не успеете это сделать.
Он распахнул дверь в уединенную комнату рядом с кабинетом, в которой любил иногда вздремнуть после обеда.
Еще 16 сентября жители протектората были ознакомлены с новым постановлением Карла Германа Франка. В тот день все газеты вышли c некоторым опозданием. На первых страницах под черной полоской было набрано жирным шрифтом:
ПРИКАЗ
немецкого государственного министра
Чехии и Моравии
о незаконном переходе границ
На основании § 1 приказа о праве выдачи въездных и выездных виз в протекторате Чехия и Моравия от 7 июня 1939 года приказываю:
§ 1.
Смертной казни будет подвергнут каждый, кто нелегально перейдет или попытается перейти немецко-словацкую границу вдоль протектората Чехии и Моравии.
§ 2.
Настоящий приказ вступает в силу 16 сентября 1944 года в 12 часов пополудни.
Прага, 15 сентября, 1944 года.
Немецкий государственный министр
по Чехии и Моравии
ФРАНК
Теперь же, получив сообщение о переходе в Моравию крупного партизанского отряда, Карл Герман Франк бросил против партизан пехотные части германской армии и одновременно приказал оповестить жителей протектората о введении смертной казни за любую попытку помощи партизанам.
Улицы городов и селений запестрели различными объявлениями. Вперемежку со щедрыми обещаниями о денежном вознаграждении за поимку и выдачу партизан германскому командованию в них перечислялись суровые меры, которые будут применяться к тем, кто посмеет укрывать партизан или оказывать им содействие. Статс-секретарь протектората не ограничивался смертной казнью для отдельных приверженцев сопротивления. Для большего устрашения он предупреждал граждан, что любое село, где будут обнаружены партизаны, подлежит сожжению, а жители – поголовному уничтожению.
– Я не остановлюсь ни перед чем. Никакие жертвы не смогут заставить меня изменить это решение. К десятому октября территория Моравии будет очищена от партизан, – доложил Франк имперскому протектору по телефону.
– Какие части направлены в район действия этих бандитов? – спросил тот.
– 178я механизированная дивизия и 19я дивизия СС «Татра». Они следуют в Словакию для подавления восстания, а по пути я приказал им прочесать леса в окрестностях Злина и Всетина. Сегодня утром я получил донесение, что они уже обнаружили партизан и вчера
– Хорошо! Надеюсь, они больше не посмеют появиться на территории протектората.
– Да, видимо, так. Правда, и наши части понесли значительные потери. Четыреста шестьдесят солдат и тридцать два офицера погибли. Имеется много раненых.
– Хорошо! В дальнейшем жду от вас более радостных известий. Прошу регулярно информировать меня о ходе операции
– Будет исполнено, экселенц. – Франк аккуратно опустил на рычаг телефонную трубку и, сунув руки в карманы брюк, прошелся по кабинету.
Появление партизан на территории Моравии насторожило, но не взволновало его. Беспокоило другое. По секретным сообщениям, поступившим из ставки верховного командования германской армии, он понял, что рассчитывать на неприступность Карпатских гор теперь не приходится. Наступление русских на Дукельском перевале успешно развивается. После кровопролитных боев немецкие части вынуждены были отступить, а русские вышли на бывшую границу Чехословацкой Республики. Таким образом, если немецкие дивизии, брошенные в Словакию, не сумеют в ближайшее время подавить народное восстание, то на помощь восставшим успеет подойти Советская Армия. И тогда положение Чехии и Моравии станет критическим. Да и Венгрия в этом случае быстро выйдет из гитлеровской коалиции. Подумав о Венгрии, Карл Франк невольно вспомнил и о Скорцени. «Пока этот человек находится в Будапеште, за Венгрию можно не беспокоиться. Там, видимо, назревают крупные события. Недаром же фюрер послал в эту страну своего любимца», – размышлял статс-секретарь Чехии и Моравии. И он не ошибался.
Черный «оппель-адмирал» доставил Скорцени на окраину венгерской столицы. Еще в Праге Скорцени переоделся в гражданский костюм, а на границе предъявил пограничникам паспорт на имя доктора Вольфа. Он не пожалел расстаться и с черными усиками, которые пришлось сбрить для большей конспирации.
На окраине Будапешта в полной боевой готовности уже расположились три батальона эсэсовцев. Их перебросили сюда в спешном порядке и без особого труда, пользуясь тем, что еще в марте 1944 года регент Хорти сам призвал в страну гитлеровскую армию. И теперь отъявленные террористы, поступив в распоряжение Скорцени, разгуливали по улицам Будапешта в штатских костюмах, наслаждаясь красотами Дуная и прославленными венгерскими ресторанами.
Сам же Отто Скорцени, он же доктор Вольф, сразу же по прибытии в Будапешт посетил штаб-квартиру штурмбанфюрера СС Вильгельма Хеттля. Являясь начальником службы безопасности района Балкан и Италии, штурмбанфюрер Хеттль в начале года переселился в столицу Венгрии и начал нащупывать и громить антифашистское движение Сопротивления в этой стране.
Хеттль встретил Скорцени с распростертыми объятиями. Они были знакомы давно, еще по совместной работе в органах службы безопасности в Вене. Да и в Берлине, в главном управлении службы безопасности, им не раз приходилось встречаться на важных, ответственных совещаниях.