Черный кот. Три орудия смерти (сборник)

Честертон Гилберт Кийт

– Как наша загадка, мистер Гилдер? Выяснили что-нибудь?

– Нет тут никакой загадки, – ответил Гилдер, глядя из-под сонно опущенных век на грачей.

– По-крайней мере, для меня есть, – улыбнулся Мертон.

– Все очень просто, мой мальчик, – заметил опытный инспектор, почесав седую острую бородку. – Ровно через три минуты после того, как вы ушли за священником мистера Ройса, все прояснилось. Вы помните этого слугу в черных перчатках и с бледным, точно кусок теста, лицом, который поезд остановил?

– Еще бы. Иногда, когда я с ним сталкивался, у меня, бывало, мурашки по коже пробегали.

– Ну так вот, – лениво растягивая слова, продолжил Гилдер. –

Когда поезд ушел, выяснилось, что он тоже исчез. Неплохо сработано, да? Нужно быть очень хладнокровным преступником, чтобы скрыться на том же поезде, который поехал за полицией.

– А вы, кажется, не сомневаетесь, – заметил молодой человек, – что это он убил хозяина?

– Да, сынок, не сомневаюсь, – сухо ответил Гилдер, – по той простой причине, что он прихватил с собой двадцать тысяч фунтов в ценных бумагах, которые лежали в письменном столе его хозяина. Теперь единственная сложность заключается в том, чтобы выяснить, каким образом он его убил. Убитому раскроили череп, похоже, каким-то большим предметом, но нигде поблизости ничего подходящего мы не нашли, а убийце было бы не с руки таскаться с такой штукой. Разве что оружие достаточно маленькое, чтобы его можно было спрятать.

– Или достаточно большое, чтобы его не заметили, – вставил священник, издав непонятный короткий смешок.

Гилдер, услышав это удивительное замечание, медленно повернулся и, сурово глядя на Брауна, поинтересовался, что он хочет этим сказать.

– Да-да, это довольно глупо прозвучало, – извиняющимся тоном произнес отец Браун. – Как будто сказка какая-то. Но несчастный Армстронг был убит дубинкой великана, орудием, которое в самом деле слишком велико, чтобы его можно было увидеть, и которое мы называем землей. Он разбился об эту самую землю, на которой мы стоим.

– Как это? – быстро спросил сыщик.

Отец Браун поднял круглое, как луна, лицо и смиренно посмотрел на узкую стену дома. Проследив за его взглядом, в правом верхнем углу этой глухой части дома они увидели распахнутое мансардное окно.

– Его сбросили оттуда, – пояснил он, по-детски застенчиво ткнув пальцем в сторону окна.

Гилдер, насупив брови, какое-то время рассматривал окно, потом произнес:

– В принципе, это возможно. Но я не понимаю, почему вы так уж в этом уверены.

Серые глаза Брауна широко распахнулись.

– Как, разве вы не видите? У трупа на ноге кусок веревки, а из угла окна свисает другой конец.

На такой высоте веревка казалась мельчайшей пылинкой или обрывком волоска, но проницательному сыщику этого было достаточно.

– Вы совершенно правы, сэр, – сказал он отцу Брауну. – Очко в вашу пользу!

Как только были произнесены эти слова, слева от них из-за поворота выехал специальный поезд с одним вагоном. Остановившись, он исторгнул из себя еще одну группу полицейских, в гуще которых показался подлый лик Магнуса, сбежавшего слуги-убийцы.

– Смотри ты, они взяли его! – воскликнул Гилдер и неожиданно прытко направился навстречу коллегам. – Деньги у вас? – крикнул он ближайшему полицейскому.

Тот как-то растерянно посмотрел на него и произнес:

– Нет, – а потом прибавил: – По крайней мере, не здесь.

– Простите, кто из вас инспектор? – спросил тут человек по фамилии Магнус.

Как только он заговорил, всем тут же стало понятно, как ему удалось голосом остановить поезд. Это был мужчина с тусклым, бесцветным лицом и ровными черными волосами. В разрезе глаз и контуре рта его чувствовалась легкая примесь востока. Впрочем, происхождение и имя брюнета оставались загадкой еще с тех

пор, как сэр Аарон «спас» его, забрав под свое крыло из одного лондонского ресторана, где тот подвизался официантом. Поговаривали, правда, что в его биографии были и еще более постыдные страницы. Но голос у него был столь же впечатляющим, сколь неприметным было его лицо. То ли из-за манеры слишком четко выговаривать звуки иностранного языка, то ли из-за предупредительности к своему хозяину (который был несколько глуховат), Магнус разговаривал голосом удивительно резким, можно даже сказать пронзительным, и, когда он заговорил, все, кто был рядом, вздрогнули от неожиданности.

– Я знал, что это случится, – без тени смущения громогласно объявил он, и в голосе его даже были слышны скорбные нотки. – Несчастный хозяин подсмеивался надо мной за то, что я ношу черное, но я всегда отвечал, что должен быть готов к его похоронам.

И он сделал быстрое движение руками в черных перчатках.

– Сержант, – сказал инспектор, с отвращением глядя на черные руки, – почему этот человек еще не в наручниках? Мне кажется, он довольно опасен.

– Э-э-э… Сэр, – произнес сержант все с тем же странным незадачливым выражением на лице, – я не подумал, что это необходимо.

– То есть как? – строгим тоном произнес инспектор. – Вы что, не арестовали его?

Едва заметная презрительная усмешка тронула тонкогубый рот, и свист приближающегося поезда как будто поддержал скрытую издевку.

– Мы арестовали его, – серьезно ответил сержант, – как раз когда он выходил из полицейского участка в Хайгете [5] , где он передал все деньги своего хозяина инспектору Робинсону.

В полнейшем изумлении Гилдер посмотрел на слугу.

– Зачем вы это сделали? – ахнул он.

5

Район в северной части Лондона, граничит с Хампстедом.

– Чтобы уберечь их от преступника, разумеется, – безмятежно ответил подозреваемый.

– Но деньги сэра Аарона, – сказал Гилдер, – были бы в большей безопасности, если бы остались у семьи сэра Аарона.

Последние слова этого предложения потонули в реве поезда, с грохотом и лязгом тронувшегося с места, но сквозь адский шум, который время от времени сотрясал этот несчастный дом, им был слышен каждый слог ответа Магнуса во всей их звонкоголосой отчетливости.

– Я не доверяю членам семьи сэра Аарона.

В этот миг у всех стоящих неподвижно мужчин появилось потустороннее ощущение нового присутствия, и Мертон почти не удивился, когда поднял глаза и над плечом отца Брауна увидел бескровное лицо дочери Армстронга. Она была достаточно молода и красива своей бледностью, но каштановые волосы ее имели тот тусклый, безжизненный оттенок, который, если на них падала тень, делал их совершенно серыми.

– Думайте, что говорите, – сердито бросил Ройс. – Вы испугали мисс Армстронг.

– Надеюсь! – отчетливо произнес человек в черном. Женщина моргнула, все остальные удивились, и он продолжил: – Я уже достаточно привык к испугам мисс Армстронг. Я годами наблюдаю, как она дрожит все время. Кто говорит, что она дрожит от холода, кто – что от страха, но я-то знаю, что дрожит она от лютой ненависти и злости… этих демонов, которые пировали здесь сегодня утром. Если бы не я, она бы уже сбежала со своим любовником и с деньгами. После того как мой несчастный хозяин запретил ей выходить за этого подлеца, за этого пьяницу…