Черный лебедь. Тетралогия
Шрифт:
Слуги имели свой собственный вход в ванную комнату, и как только мы услышали, как они приносят и заполняют ванну водой, Дориан улыбнулся и потянул меня обратно в постель.
— Видишь? — сказал он. — Теперь у нас есть время.
Я перестала сопротивляться. И как только мы высвободились из одежды, и я почувствовала тепло его губ, то должна была себе признаться, что совсем не против секса. Эта война действительно все время подвергала наши жизни опасности, а он беспокоился обо мне. Обладая мной, сливаясь физически, он, казалось, убеждался, что со мной действительно всё в порядке.
На этот раз, ко всему удивлению, наш секс оказался вполне нормальным. Обычно, мы ловим себя на мысли, что нам нравится доминантные игры в постели, извращенный секс, секс, являющимся совокупностью мощи и повиновения, который я так любила и из-за которого чувствовала себя дешевкой. Но сейчас, я села на него сверху, и обхватив ногами бедра, приняла его в себя. Вздох блаженства сорвался с его губ, и как только я начала медленно двигаться и скользить по нему, глаза его закрылись. Через мгновение он открыл глаза и посмотрел на меня с выражением такой любви и вожделения, что я задрожала.
Меня всегда поражало, что он находит меня такой желанной. Я видела его прошлых любовниц — сексуальные, роскошные женщины с аппетитными изгибами, так напоминающих классических голливудских звездочек. Мое тело было худым и спортивным из-за всей моей активности, грудь была очень красивой формы, хотя вряд ли дотягивала до уровня порно-звезды. Тем не менее, с тех пор как мы официально стали парой несколько месяцев назад, он ни разу не взглянул на другую женщину. Я была единственной, на кого он смотрел.
Его взгляд оставался голодным даже в самые неромантичные моменты.
Я ускорила темп, наклоняясь вперед и раскачиваясь так, чтобы большая часть моего тела соприкасалась с ним, и с каждым разом я все больше и больше ощущала приближение оргазма. Через несколько мгновений я кончила, мой рот открылся в беззвучном крике, когда сладкий экстаз охватил мое тело, и каждый нерв, казалось, воспламенился. Я наклонилась вперед, целуя его, позволяя его языку исследовать мой рот, в то время как его пальцы поглаживали мои соски.
Внезапно дверь в ванную приоткрылась, и я резко отстранилась, как раз в тот момент, когда прислуга заглянула в комнату.
— Ваше Величество? Ванна наполнена.
Она произнесла это вежливо, и поторопилась скрыться из виду так же быстро, как и появилась. Я, будучи голой на Дориане, казалось, не имела для неё большого значения — и возможно, так и было. У джентри были гораздо более свободные сексуальные нравы, нежели у людей, так что публичные демонстрации были вполне обыденным явлением. Вероятно, ей бы показалось странным, если бы она не нашла своих королевских особ немедленно собравшихся к её возвращению.
Эта сексуальная непринужденность не была тем, что я переняла у джентри, и Дориан знал это.
— Нет, нет, — сказал он, почувствовав моё замешательство.
Руки, обхватывающие мою грудь, опустились вниз на бедра.
— Давай закончим начатое.
Отведя взгляд от двери, я вернула ему свое внимание и обнаружила, что мое возвращение
Он удовлетворенно вздохнул, рассматривая меня снова с той смесью голода и любви. Он не скажет этого, но я знала, что он всегда втайне мечтал, что так или иначе, каким-то образом, из-за наших любовных ласк я забеременею.
Я объясняла ему сто раз как действуют противозачаточные таблетки, но джентри имеют трудности с контрацепцией, и из-за чего они особенно одержимы идеей иметь детей. Дориан утверждает, что он хотел ребенка только ради того, что любит меня, но пророчество о моем первенце и завоевании человечества всегда было заманчивым. Очевидно, я была против этой идеи — отсюда и мой акцент на противозачаточные средства. Дориан был готов якобы отпустить эту мечту ради меня, но бывали дни, когда я подозревала, что он не возражал бы стать отцом такого завоевателя. Наш союз уже был для нас опасностью. Он любил меня, я была уверена, но он также жаждал власти. Если мы захотим, наши объединенные королевства сделают нас сильнее для завоевания других королевств.
Трудно было оставить его, но слишком много предстоит сделать. Я погрузилась в ванну, смывая запах секса и битвы. Жизнь и смерть. Ванна была достаточно большой для одного, а Дориан казался совершенно счастливым, наблюдая за мной и бездельничая. Он был не рад моему выбору гардероба. Как королева, мой шкаф заполнен сложными платьями, ему нравилось, как на мне выглядели платья. Как человеческий шаман, я так же уверена, что там найдется и человеческая одежда. Он взглянул на мои джинсы и майку с тревогой.
— Ранелль бы более впечатлило платье, — сказал он. — Особенно то, которое бы показало твою прекрасную ложбинку между грудей.
Я закатила глаза. Мы вернулись в мою спальню, и я нагрузила себя оружием: заколдованными драгоценностями и кинжал с железным лезвием, вместе с сумкой, в которой лежал пистолет, палочка и кинжал с серебряным лезвием.
— Все это произвело бы на тебя большее впечатление. Да и вообще, сейчас это было бы пустой тратой времени.
— Неправда.
Он встал с кровати, все еще голый, и мягко подтолкнул меня к стене, осторожно, но острым лезвием кинжала.
— Я готов еще раз.
Я видела, что он был возбуждён, и, честно говоря, я, вероятно, могла бы вернутся к нему в постель. Было ли это от похоти или от нежелания выполнять свои задачи, трудно было сказать.
— Позже, — сказала ему, слегка касаясь его губ поцелуем.
Он разглядывал меня с подозрением.
— Под “позже” ты подразумеваешь множества вещей. Час. День.
Я улыбнулась и поцеловала его вновь.
— Не более дня.
Я обдумала заново.
— Возможно два.