Черный Маг Императора 12
Шрифт:
— А если они до конца жизни будут с дубами здороваться? — подкинул новый вариант Мор.
— Неплохо, но все равно не то. Хочу что-то поинтереснее.
— Можно сделать их скунсами-оборотнями, как тебе? Каждое полнолуние они будут превращаться в скунсов. Их будут называть Лизуновы-вонючки! — вдохновился мой друг. — Они станут легендарными учениками «Китежа»!
— Хороший вариант, но слишком рискованный. Могут догадаться, что это моих рук дело, — ответил я. — Мне кажется, Орлов в прошлый раз догадался, что это я тех засранцев частушки говорить заставил.
— Надо еще про Шуйского не забыть, — подсказал мне Дориан. — Я думаю, без него в этом деле не обошлось.
— Не переживай, на забуду, — пообещал я ему. — Для этого урода надо что-нибудь особенное придумать.
Я влетел в школу и решил отложить этот вопрос на потом. Думаю, когда злость немного утихнет и мысли придут в порядок, то я обязательно что-нибудь придумаю.
Под бдительным оком дежурного я тщательно вытирал мокрые ботинки об коврик, чтобы не наследить в школе, и в этот момент у меня зажужжал в кармане телефон.
Кто там еще? Точно, Карачаров же! Совсем забыл про него из-за этих дебилов Лизуновых.
— Слушаю, — сказал я и показал дежурному чистые ботинки.
— Доброе утро, Максим Александрович, — Карачаров говорил спокойно и размеренно. — Вам удобно сейчас говорить? Мне показалось, что я застал вас за утренней пробежкой.
— Что-то типа того, — не стал спорить я и остановился, чтобы немного отдышаться. — Слушаю вас, со мной все в порядке.
— Я готов принять ваше предложение, — Карачаров говорил спокойно и размеренно. — Я выполню оба ваших условия. Если Лазарева ни в чем не виновата, я принесу извинения и найду способ загладить перед ней свою вину. Что касается вашей просьбы… Это также возможно, только не раньше четверга. До этого момента меня не будет в Москве.
— Четверг вполне годится, — ответил я, сразу решив, что не будет ничего страшного, если я пропущу один день занятий по уважительной причине. — Только у меня будет не очень много времени.
— В таком случае, жду вашего звонка, — сказал граф. — Как только окажетесь в городе, звоните. Я распоряжусь, чтобы вас встретили.
— Спасибо, но это ни к чему. Сами справимся.
— Как угодно, — не стал настаивать Лука Миронович.
— До свидания, — я отключил телефон, сунул его в карман и потопал в класс.
Сегодня у меня первым уроком менталистика, и я опаздывал уже почти на четверть часа. Как только я зашел в класс, то первым делом отыскал глазами Шуйского. На его бледном лице играла улыбка.
Естественно, он знал, где я только что был, и почему опоздал, поэтому как только он поймал мой взгляд, тут же весело подмигнул мне. Вот сучонок! Ну погоди, дорогой, дай срок. Обещаю, я сотру с твоей рожи эту гаденькую улыбочку.
— Надо же, нас осчастливил своим появлением сам Темников! — воскликнул Бобоедов и улыбнулся. — Надо будет записать это событие в летопись «Китежа».
По классу прокатилась волна смешков, но сегодня их было меньше, чем обычно в подобных ситуациях. Уверен на сто процентов, все знали почему я опоздал и некоторые решили воздержаться от бурной радости.
—
— Конечно разрешу, только для начала ответь на вопрос, который я только что задал всему классу. Почему-то он вызвал трудности у ребят.
Блин, Горох не может без своих загадок. Мало мне их на индивидуальных занятиях было…
— Как разрезать торт на восемь частей, сделав при этом три надреза? — продолжил тем временем Бобоедов, и его улыбка стала еще шире.
Так. Значит… Делаем раз… Два… А как быть с третьим надрезом? Ага!
— Нужно сначала разрезать его крест-накрест и получится четыре куска, затем сделать последний разрез и разделить торт на две половины — верхнюю и нижнюю, — сказал я. — Получим восемь частей.
— Неплохо, быстро справился, — кивнул Кузьма Семенович, и по его лицу было видно, что он мной доволен. — Ах… Ну да… Как же я мог забыть? Ты уже у нас крупный специалист по тортикам!
Новая волна смешков. Теперь их было чуть больше.
— Ладно, проходи на свое место, — разрешил Горох. — После занятий подойдешь ко мне.
Задачка оказалась самым интересным из того, что было на уроке. Все остальное время Бобоедов выяснял насколько хорошо мы продвинулись в изучении Барьера. Почему-то переживал, что за лето заклинание, которое он считал самым важным, вылетит из наших голов.
Ко мне это не относилось, хотя для вида преподаватель проверил и меня, когда дошла моя очередь. Думаю, он это сделал просто ради того, чтобы не было лишних вопросов у остальных. Меня и так считали одним из его любимых учеников из-за того, что он проводит со мной индивидуальные занятия. Самое интересное, при этом никто не замечает, что и спрашивает с меня он больше, чем с остальных.
Я подошел к нему после урока и выяснилось, что он хотел поговорить насчет графика наших с ним занятий. Оказалось, Орлов его попросил об этом, чтобы у меня нашлось время для работы с Эмиром Михайловичем Голиковым.
Ну и обрадовал, что начиная со следующего занятия мне нужно приносить с собой все монеты. Учитывая то, что в прошлом году мы с ним остановились на тысяче, а их там всего было две тысячи сто…
Похоже мне нужно запланировать в ближайшее время пару ночных походов в Тенедом, чтобы не слишком сильно огорчить Гороха своими ошибками. Интересно, что он еще придумает, после того как я справлюсь с этой задачей?
Все остальное у меня уже получалось довольно сносно. Я даже мог разборчиво писать обеими руками сразу. Правда пока только печатными буквами, но это неважно, главное, что в принципе получалось.
Уроки сегодня тянулись ужасно медленно, я с трудом дотерпел до обеда. Я старался не обращать внимания на столы, которые были заняты коалицией Шуйского. Мне было достаточно лишь одного взгляда в сторону Лизуновых, и я сразу понял, что не ошибся в своих подозрениях. Теперь они смотрели на меня с каким-то вызовом, будто хотели спросить, чем я могу ответить. Даже не сомневайтесь, вы у меня запомните этот день надолго.