Черный Маг Императора 19
Шрифт:
В бальном зале теперь царила приятная суета. Смех, шелест платьев, громкие голоса… Девчонки шепчутся между собой, красные от танцев как вареные раки. Это же как надо было отдаваться делу?
Мы с Нарышкиным решили особо не спешить, а подождать, пока шумная толпа хоть немного рассеется.
Ланская попрощалась со мной и куда-то удрала, Кречетникова ушла в дамскую комнату, а я тем временем рассказывал Лешке подробности нашего разговора с Огибаловым. По сути, бал уже был закончен, так что теперь можно было поговорить и о делах.
Он внимательно меня выслушал,
— Вот сучка маленькая… Не ожидал от нее такого.
— Угу, — согласился я. — Вот и я так подумал. Решила пойти по принципу: не доставайся тогда никому.
— Нет, не думаю, — брезгливо скривился Нарышкин. — Для этого у них обоих кишка тонка, что у Огибалова, что у Урусовой. До конца никто из них идти не рискнул, потому что им это незачем. Да и слишком трусливы они для таких дел.
— Ты о чем? — спросил я, глядя на шумные ручейки, вытекающие из стремительно пустеющего бального зала.
— Если бы он хотел тебя убить, то вызывал бы на смертельную, а он этого не сделал, — ответил княжич. — Ты же ведь тоже не пальцем деланный, любой дурак в «Китеже» знает, что фехтуешь ты неплохо. Для тупых в фехтовальном зале твоя фотография висит, как победителя турнира, рядом с Рахманиновым. Так что боится он, Макс. Мало ли чем дело кончится?
— Не знаю… — с сомнением сказал я. — Если бы боялся, вообще бы не вызывал…
— Нет, дружище, это другое. Чем бы у вас дело не кончилось, а чтобы заполучить Урусову, он обязан был так сделать. Я думаю, он так рассудил, если он победит, то вообще будет отлично, ну а если ты… Он за Прасковью вступился, и это сейчас самое главное, поверь. Все остальное не так уж и важно для него.
— Что-то в этом есть, — согласился я. — Возможно ты и прав.
— Не возможно, а так оно и есть, — заверил меня Нарышкин. — Да и рискованно ему тебя убивать. Огибаловы — фамилия в Российской Империи известная, но за тебя Романов им быстро голову открутит. Так что, как-то так, Макс. А вот оставить тебе какой-нибудь обидный шрам на память — это совсем другое дело! Это он очень постарается сделать. Все-таки он намного старше тебя, опасный противник.
— Вот и узнаем, кто из нас опаснее, — сказал я, глядя на улыбающуюся Кречетникову, которая направлялась в нашу сторону.
— Мальчики, ну что, идем, или вы будете ждать, пока все до одного разойдутся? — спросила она, как только подошла поближе.
— Нужно еще немного подождать, — сказал опытный в этих делах Лешка. — Иначе велик риск, что в гардеробе затопчут. Никакая соболья шапка от Романова не поможет.
Дождавшись, пока бальный зал практически опустел, мы двинулись к выходу. Через несколько часов здесь начнется новая бальная история, уже для взрослых. Интересно, мать все-таки сможет уговорить деда сюда идти или нет? Так-то он усиленно сопротивлялся, но вряд ли мама оставит его в покое. Тем более, что пригласил сам Александр Николаевич, который здесь тоже будет вечером.
Народ внизу уже не толпился, но людей еще было достаточно. Так что, пока мы заполучили свою верхнюю одежду, еще пришлось минут пять постоять
После душного зала, свежий морозный воздух пришелся очень кстати. Появившийся было шум в моей голове сразу исчез, а мысли потекли легче. Ко входу во дворец одна за другой подъезжали машины и забирали кого-то из гостей.
Из нашей небольшой компании первой подали машину для Кречетниковой. На прощание я еще раз поблагодарил ее за танцевальную науку, затем она помахала нам рукой и укатила.
Что касается нас с княжичем, то домой мы возвращались на его машине. С его слов теперь эти нюансы были уже не столь важны, как в момент приезда на бал. Все что нужно было, все давно увидели.
— Чего это вы на прощание не поцеловались? — спросил я у Лешки в тот момент, когда Градовский как раз рассказывал мне про уединившиеся на балу парочки, за которыми он следил.
— В публичном месте не положено, — ответил он, глядя в окно. — Нужно подождать до помолвки, а до нее еще далеко.
— А-а, понятно… То есть школьный парк не считается публичным местом? — уточнил я. — Буду знать на будущее, вдруг пригодится.
— Ну там же мы как будто тайком, — улыбнулся он. — Совсем другое дело.
Больше мы с ним не разговаривали. Не знаю, как мой друг, а я от усталости откинулся на сидение и пустым взглядом смотрел на темную улицу за окном. Должен сказать, что Зимний Императорский бал — это своего рода испытание. Покруче, чем какое-нибудь Проклятие в Искажении уничтожить.
В голове до сих пор играет музыка, ноги гудят… Разговоры эти бесконечные… От них я, наверное, больше всего устал. Ладно бы они еще были со смыслом, а так… И, по-моему, комплиментов я еще никогда столько много не говорил, как сегодня.
— Твоими стараниями, между прочим, — попенял я Мору. — Скажи ей то, похвали за это…
— Зато теперь девушки будут думать, что ты остроумный и любезный кавалер, — ответил он. — Другой бы на твоем месте спасибо за науку сказал, а ты все время возмущаешься моим воспитанием. Причем заметь, я это делаю от души, совершенно бескорыстно. Неблагодарный…
Слушая доклад Петра Карловича о подробностях, которые он считал интересными, я изо всех сил старался не заснуть. После вечернего сна может разболеться голова, а мне этого не хотелось. Я собирался принять душ, а потом позвонить Лазаревой.
Вряд ли у меня найдутся силы рассказывать ей про бал, но я хотел узнать, когда она собирается приехать в Москву. От этого будут зависеть мои планы на завтра. Или я поеду завтра к Карачарову один, или дождусь ее.
Времени у меня немного, я хотел поскорее закончить с его проклятьем и вернуться в Белозерск. Дни пролетят быстро, а в моих планах на эти каникулы было обязательным пунктом забрать наконец-то Красночереп, который уже давным-давно меня дожидается.
Тем временем лимузин повернул на знакомую улицу и через пару минут остановился возле моего дома. Как раз рядом с новенькой машинкой отца. Лешка сонным голосом попрощался со мной и закрыл глаза. Видимо по пути домой он собирался как следует выспаться.