Черный маг императора
Шрифт:
Виконт сделал паузу, будто размышляя с чего бы ему начать, потом кивнул, промокнул губы носовым платком и не спеша начал говорить.
— Скажу сразу, всю жизнь Максим рос самым обычным ребенком и ничего необычного я за ним не замечал. Но пару лет назад с ним начали происходить странности… Для начала, у него проснулся наш семейный Дар, а ведь ему в тот момент было всего десять.
— Действительно интересный случай, — кивнул Орлов. — Но время от времени такое случается. У некоторых Одаренных способности проявляются на несколько лет раньше. Это происходит крайней редко, но ничего сверхъестественного
— Да, какое-то время я и сам так думал, — мрачно усмехнулся виконт. — До тех пор, пока не начали происходить другие странности. Слушайте дальше, граф и не спешите с выводами, я понемногу перехожу к самому интересному.
— Не сомневайтесь, я весь во внимании, — заверил собеседника Орлов.
— Там, где появлялся мой сын, начали происходить очень необычные вещи, и я бы даже сказал — зловещие… Ну вот к примеру… Однажды к нам в гости пожаловал барон Анучин со своим семейством. Как-то так случилось, что собачка баронессы укусила моего сына за ногу. Не прошло и пары часов как она сдохла.
— Баронесса?
— Слава Богу собачка, ваше сиятельство, и вот мне как раз совсем не смешно. Это лишь один из примеров, который я привел, чтобы вы просто понимали, о чем идет речь. Мне кажется, что смерть всегда ходит где-то рядом с моим сыном… С некоторых пор я подозреваю, что кроме травологии и умения варить эликсиры он обладает еще и темным Даром, — Темников посмотрел на пламя в камине и вздохнул. — Вот только не могу понять, как это возможно…
— Ваши подозрения основываются не только на том случае, о котором вы мне рассказали?
— Разумеется нет! — всплеснул руками виконт. — Со всеми, кто каким-то образом навредил ему, обязательно что-то случалось. Мальчишка Оболенский ударил его и вскоре сломал ногу. Она срослась как-то неудачно и теперь он навсегда останется хромым. Дочь Гаврилова обзывала его поганкой и теперь у нее не растут зубы. Совсем. А те, что уже были во рту, выпали все до единого. Поверьте, граф, таких случаев слишком много, чтобы все их перечислять. Все это, так или иначе, отголоски темного Дара.
— Любопытно, — усмехнулся Иван Федорович. — Кстати, почему девочка называла вашего Максима поганкой? Какое-то странное ругательство…
— Ну, как вам сказать… — смутился Темников. — Дело в том, что за последние два года у парня странным образом изменился цвет кожи. Раньше он был обычным ребенком. Ну вы понимаете, розовые щечки, радостные глазки и такое прочее… Все время улыбался, как сейчас помню… А потом что-то изменилось, и его кожа стала бледной. Он стал таким же белым, как мел. Вот девчонка и обзывала его так. Говорила, что он похож на бледную поганку…
— Понятно, виконт. Продолжайте пожалуйста.
— Еще он знает вещи, которым его никто не учил и это тоже меня пугает, — сообщил Александр Тимофеевич. — Если честно, я даже понятия не имею, о чем он иногда говорит!
— Знания не могут появляться сами по себе.
— Само собой, он читает книги. Много книг. Мальчишка перечитал всю нашу библиотеку в имении, а она у нас большая — не меньше тысячи томов. Я даже не представляю, как у него это все помещается в голове, — виконт
— Позволите полюбопытствовать? — заинтересованно спросил граф.
— Как-то раз он просил меня свозить его на экскурсию в морг, представляете? Я понимаю, когда дети хотят попасть на аттракционы, в кинотеатр или что-нибудь в этом роде, но морг, ваше сиятельство?!
— Согласен, как для ребенка желание несколько необычное, — согласился Орлов. — Ну а в какие же игры он играет с другими детьми, виконт?
— Да ни в какие, — мрачно сказал виконт и вновь поерзал в кресле. — Он не играет с другими детьми. Более того — мой сын всячески избегает их и предпочитает разговоры с людьми постарше.
Граф посмотрел на Темникова и не нашелся что сказать, а тот тем временем продолжил.
— Какое-то время мы с женой думали, что у него какие-то проблемы с головой… Ну, вы понимаете… Врачу его показывали, но оказалось, что он абсолютно нормален. Даже более чем. Впрочем, это и так понятно — он делает просто поразительные успехи в эликсирах. Безумец на такое не способен. Некоторые эликсиры, которые умеет изготавливать Максим, дались мне гораздо позже. Причем лет на пять как минимум.
— Вот как? — удивленно приподнял брови Иван Федорович. — Пять лет — серьезный срок, господин Темников. Похоже он у вас и в самом деле большой талант.
— Это бы ладно, — махнул рукой виконт. — Но что вы прикажете мне делать со всем этим? Если он и в самом деле обладает темным Даром, то для него самое место здесь, а не в нашем родовом имении.
— Видите ли… Темный Дар — это не алхимия какая-нибудь, Александр Тимофеевич, — нахмурился граф. — Как и любой сильный Дар, он не может проснуться в мальчике раньше четырнадцати — это невозможно по законам природы. Энергетический узор внутри его тела еще не полностью сформирован в этом возрасте. Ну и потом — откуда ему вообще взяться? Разве в вашем роду хоть кто-то обладал темным Даром?
— Конечно нет, но вы же сами слышали, о чем я вам все время говорил… Должно же быть этому всему какое-то объяснение?
Некоторое время мужчины молчали. Каждый думал о своем. Например, виконт наделся, что ему удастся убедить директора школы в правдивости своих слов, и он сможет избавиться от сына, который в последнее время стал для него обузой.
Что касается его, то он даже не сомневался — в Максиме проснулся темный Дар и другого объяснения происходящему просто нет. Самое главное, чтобы в это поверил граф, а вот это уже от него не зависело.
Ну и директору школы было, о чем подумать. Вся эта история казалась странной и нелепой. Откуда в мальчике мог проснуться темный Дар? С чего вдруг? Такие вещи не происходят по щелчку пальцев. Это ведь не огонь на пальце зажечь, чтобы детишек удивить…
Ну а если Темников говорит правду и это все же произошло, что тогда? Вот это вопрос интересный.
Тогда получается, что Российская империя получит еще одного Одаренного с редчайшим Даром и мальчика нельзя угробить. Оставить его в доме виконта — верный способ на корню загубить способности юного гения. Здесь никак нельзя ошибиться.