Черный передел. Книга II
Шрифт:
– А вы эти шкуры засолили и… заскладировали? – попробовал догадаться китаец.
– Конечно, нет. Я вывез в Италию первые сто тысяч шкур. Там мне с большой охотой заплатили по два доллара за килограмм. На вырученный доход я, как и в прежних случаях, купил там же крохотный заводик по обработке этих самых свиных и говяжьих шкур. Теперь буду шкуры обрабатывать на месте, а выделанные кожи повезу в ту же Италию.
– По одной из наших легенд богиня солнца заделала дыру в небе, чтобы туда не уходили помыслы людей, – лицо китайца ни разу не изменилось, оставалось по-прежнему спокойным, – так и вы, господин Гороховский, заделываете дыры, через которые уходит ваше национальное
Взвешенные слова многоопытного китайского гонца, который на деле являлся то ли журналистом, то ли бизнесменом, подогрели самолюбие президента концерна. Он был отличным психологом, понимал, китайцы полностью заглотнули наживку, в душе уже торжествовал победу.
– Господа! Вы внушаете мне доверие!
– А вы, господин Гороховский, нам. С такими людьми, как вы, мы желаем иметь дело.
– В таком случае я предлагаю поехать на склады и осмотреть образцы нашей продукции. Машина у подъезда. Поехали!.
Едва «жигули» отъехали от главного подъезда, в телефонную будку вошел, осмотревшись, молодой человек крепкого телосложения. Он не торопясь набрал нужный номер, услышал в трубке знакомый голос и сказал всего одну фразу: «Все идет по плану». – «Когда?» – «Минуту назад»…
«БМВ», в котором ехал президент концерна Гороховский, китайские гости и пресс-секретарь Сергей Спичкин, а также бежевая «девятка» с личной охраной миновали на большой скорости Речной вокзал, свернули вправо, вырвались на Окружную дорогу; спустя некоторое время появились в районе Новых Химок; еще раз свернули вправо к бесконечным складским помещениям, ранее принадлежавшим спортивному обществу «Динамо», ныне все эти помещения арендовал концерн. Только что прошел короткий, но сильный дождь, дорога глянцевито блестела. «БМВ» объехал трактор, подозрительно стоящий наискосок к дороге. Что-то кольнуло под сердцем, похожее на предчувствие. «Не возвратиться ли? – подумал Гороховский. – Нет, нельзя, китайские гости поймут, что я струсил, испугаются иметь дело с человеком, у которого нет порядка». Он отогнал мрачные мысли.
Китайцы обменялись друг с другом короткими фразами, и оба разом посмотрели на президента. Однако Гороховский уже взял себя в руки. Сидел прямо, бесстрастно глядя перед собой, лицо его было задумчивым. Какую очередную акцию вынашивала его гениальная голова, вряд ли угадал бы даже опытный экстрасенс.
Сергей Спичкин пребывал во власти приятных дум. Вновь налаживались у него прежние отношения с первой любовью из Старососненска, Аллой Возвышаевой. Завтра утром он должен будет встретить ее на Павелецком вокзале…
Молодой китаец делал вид, что дремлет, старший в который раз уверял себя, что все складывается как нельзя удачно и очень скоро, получив крупное вознаграждение, он уедет в долгожданный отпуск, отправится с молодой женой к его родителям, на реку детства Жемчужную, что в южной провинции Гуандун.
Машина сделала очередной плавный поворот, искусно лавируя между зданиями ангарного типа, белевшими на фоне дальних черных зданий, притормозила возле шлагбаума, которого прежде здесь никто не видел. Притормозила и «девятка». Один из охранников выскочил на ходу из машины, чтобы узнать в чем дело, потянулся за оружием, но… не успел. Словно короткие молнии пропороли серое небо. Автоматные очереди свинцовым дождем поливали обе машины, решетили людей и обшивку. Охрана даже не успела выскочить из машины, пули попали в бензобак, «девятка» взорвалась.
Когда на место бойни
Сегодня планерка закончилась чуть раньше намеченного времени. Кабинет быстро опустел. Нина Александровна осталась одна, машинально налила стакан минеральной воды, выпила. Долго сидела в глубокой задумчивости, пытаясь осмыслить, что произошло. Внешне все на планерке было как обычно, но… подчиненные отвечали необычно дерзко, явно нарочно отвергая все, что было ею предложено. Видимо, зрел заговор, которого она все время втайне ждала. Жигульская отлично понимала ситуацию. Отныне все на «Пневматике» действует против нее. Сползание лавины началось с тех самых пор, как она решительно и бесповоротно встала на сторону демократов.
«Кто же ныне руководит областью? – в который раз Нина задала себе один и тот же сакраментальный вопрос. – Демократы? На деле все было маленькой копией происходящего в Москве. Наверное, само обозначение „демократы“ являлось пугалом, прикрытием для тех, у кого была прежняя власть, богатый опыт подпольной борьбы, наконец, партийные деньги, партийные взносы рядовых коммунистов, которые плавно утекли в тайные банки и коммерческие структуры. А в Старососненске? Ее нищие друзья – Анатолий Булатов, Алексей Русич, Дмитрий Гришко да еще с десяток их фанатичных сторонников. А где же демократия? А кто же правит бал в областной и городской администрациях? Вчерашние чиновники, живо перекрасившиеся из красного в небесно-голубой цвет. Ренегаты, на время переметнувшиеся из стана большевиков в рыхлую среду демократов, чтобы не только успеть самим наловить жирной рыбки в мутной воде, но и в нужный момент воткнуть нож в спину новоявленным властителям.
Если хорошенько разобраться, то ничего особенного с приходом к власти Бориса Ельцина не произошло, разве что кроме смены вывесок. Власть на местах, начиная от сельских Советов, по-прежнему в руках коммунистов. Порой ей кажется напрасным, что там, в Москве, в Санкт-Петербурге, происходят яростные стычки, выясняют отношения между собой всякие фронты и фронтишки, каолиции и ассоциации. Провинция российская, по сути дела, еще не проснулась, не очнулась от беспробудного пьянства».
Телефонный звонок «вертушки» разом вырвал Нину из глубокой задумчивости. Она внутренне подтянулась, заслышав голос Алексея Русича, как всегда, ровный и бодрый. Словно в жаркий день глотнула колодезной воды, почувствовала ее прохладную свежесть.
– Нина Александровна, – негромко спросил Русич, – как здоровье, настроение? Давненько мы не встречались.
– Пока все идет нормально, – взбодрилась Жигульская, – без трудностей не бывает. Твой бывший участок ОТК хромает на обе ноги. Не желаешь ли вернуться, Алексей? Вряд ли откажешься от сладкого бремени власти.
– Власти? – Русич нервно засмеялся. Если бы раньше ему сказали, что, взобравшись на вершину, он увидит вместо захватывающей дух панорамы тупик, он бы не поверил. – Скажи, Нина Александровна, ты чувствуешь себя счастливой?
– Это не телефонный разговор! – сухо отрезала Нина. – А ты… приходи на свою должность, будем работать вместе. Молчишь? Ладно, я все попытаюсь понять. Скажи, зачем звонил?
– Анатолий Булатов, помнишь такого человека?
– Издеваешься, гражданин начальник! – укорила в шутку Нина Александровна, ибо за последнее время очень сблизилась с братьями, чувствовала в них не только родственные души, но и любила обоих, а с Русичем их еще роднило то, что волею судьбы и ей, в молодости, и ему довелось побыть за решеткой. – Таких друзей, как вы, не забывают.