Черный PR (сборник)
Шрифт:
– Бла-бла-бла! Если бы он это ценил, то не стал бы против меня замышлять всякие гадости.
– Но, дорогой, он считал, что замышляет не против тебя, а против новенькой. К тому же, у него смягчающее обстоятельство – новенькая перешла дорогу его любимой женщине.
– Какая разница! Замышляя против людей, которые для меня – винтики в механизме, он замышляет против самого этого механизма! Поняла? Потому что если сломать один винтик – под угрозой весь механизм!
– Но, возможно, Артем не виноват – Лина сказала мне по секрету, очень смущалась, что ты все это узнаешь…
– Ну что там еще?
– Лина сказала, что это наговор Влада против Артема, из ревности, потому что…
– Хватит! Тут уже начинаются бабские сплетни… Ничем не брезгуют, а? Нет чтобы раньше головой о последствиях подумать! И ты еще взялась мне передавать всю эту мерзость…
– Я обещала Лине передать тебе это.
– Можешь быть спокойна – свое обещание ты выполнила.
– Ты уже кого-то приметил на место Артема?
– М-м-м… Думаю, что надо взять человека со стороны. Среди наших новостийщиков ярко выраженного лидера не вижу. И потом, учитывая их завистливую натуру, если я кому-то отдам предпочтение, остальная свора опять начнет козни и интриги, пойдут обидки, саботаж и прочие прелести… Нет! Решено – беру человека со стороны.
– Да, но если этот человек придет из частной телекомпании, которые уступают нам в профессионализме, коллектив опять будет недоволен.
– Как мне это надоело! Коллектив всегда будет недоволен, и какой я руководитель, если пляшу под дудку коллектива, а самостоятельного
Игорь казался раздраженным.
– Послушай, тебя надолго не хватит, если ты будешь так переживать из-за работы! В конце концов все, что случилось сегодня – это рабочий момент. Зато сколько плюсов принес этот день – ты раскрыл сущность Артема и Деевой, получил спонсора на проект и сценариста в лице Волковой.
– Да! – его лицо прояснилось. – Только она одна меня радует! Какая же она умница!
Лена почувствовала, как в ней закипает раздражение.
– Кстати, об этой новенькой. Игорь, я понимаю, ты – человек увлекающийся, поэтому тут важен взгляд со стороны. Так вот, если смотреть со стороны на все это, то видно, что ты с этой Волковой гусей дразнишь. Волкова – то, Волкова – се, людей это раздражает. Можно подумать, что все кругом дураки, одна она умная.
– Можно! Можно так подумать! Лена, и ты туда же? И ты, Брут? – он попытался улыбнуться, однако Лена, обычно сдержанная, на этот раз была сама не своя.
– Игорь, если ты хочешь знать мое мнение, а я говорю как человек, любящий тебя, желающий тебе…
– Давай без предисловий. Да, я хочу знать твое мнение. Ну, говори, говори.
– Так вот, я считаю, что ты не прав в том, что так явно выпячиваешь новенькую!
– Я выпячиваю? Давай разбираться. Нам некем было закрыть региональный проект – ну нет у нас подходящей ведущей. В глухой провинции нашлась такая ведущая, которая нам нужна, которая идеально вписалась в проект. Дальше. У нас не было сценариста. Ты прекрасно видела, как я издергался из-за этого. Новенькая и тут нас выручила – мало того, что написала блестящий сценарий, так еще и спонсора под него нашла! Принесла в телекомпанию деньги! Мне только радоваться остается. А ты говоришь – выпячиваю… По-твоему, я должен задвинуть ее сценарий, отказаться от денег и – остаться в глубокой заднице? Зато уж тогда наш доброжелательный коллектив не скажет, что я ее выпячиваю! Согласна?
– Нет! Давай-ка поговорим начистоту… Во-первых, я не согласна, что в нашей телекомпании не было достойных ведущих.
– Кто же?
– Лина – раз! Живая, экзальтированная, очень опытная, она в эфире как рыба в воде, за словом в карман не полезет. Ася – два! Красавица! Да тут только на нее на одну можно смотреть, глаз не оторвать! При этом интеллигентна, профессиональна, ну просто Оксана Федорова. А эта Даша… Опыта – мало, уверенности – не хватает, с внешностью тоже не все в порядке, провинцией от нее так и несет. Я не хотела тебе говорить, но в кулуарах ходят разговоры, что она просто тебе понравилась как женщина! Ладно бы ты просто пригласил ее, хотя уже одним этим странным поступком ты противопоставил себя коллективу, так ты еще и купил ей квартиру, как будто она – твоя любовница! Ты трудоустроил ее любовника, в то время как очереди к нам дожидаются куда более способные специалисты из других компаний. От этого… Павла, так, кажется, его зовут, никто до сих пор шедевров не увидел, зато в интригах он успел отличиться. Во-вторых, ее сценарий… Конечно, я его не читала, но твоя восторженность, противопоставление этой девки, которую ты из-под коровы вытащил и королевой сделал…
– Хватит! – Игорь стукнул кулаком по столу. Глаза его сузились от гнева. – И ты туда же… И ты с этой завистливой сворой… Не ожидал. Я думал, ты умнее. В тебе говорит твоя бабская сущность, ты просто ревнуешь… Фи! Спасибо за твой магазинный маргариновый пирог, сыт по горло…
Игорь резко поднялся и вышел.
Глава 5
Приближался Новый год. Положение Дарьи Волковой в телекомпании «Край» стало прочным. Благодаря покровительству генерального директора, а также столь высокому карьерному взлету, ведущая интерактивного губернского проекта, сценарист, спонсор проекта, стала звездой местного масштаба. Перед ней заискивали, ее мнение никогда не оспаривалось, все ее предложения тут же принимались. То, что ее враги, некогда могущественные Артем и Лина, были повержены, привело к тому, что ее боялись и уже не пробовали с ней бороться. Словом, местная амбициозная публика признала ее своим лидером. Впрочем, Даша и сама не хотела обострения отношений. Она постаралась подружиться с Любовью Марковной, подолгу просиживая в ее кабинете, советуясь по всяким пустякам. В итоге важная дама, обделенная уважением коллег, стала очень тепло к ней относиться. С Васей Кармановым Даша и вовсе подружилась. Их объединяла любовь к телевидению, к общему делу. Они стали неразлучны. Даша не вылезала из его кабинета, где ей было так уютно. Вася всегда угощал ее хорошим кофе. И этот аромат кофе и дорогого табака – а он предпочитал курить трубку – создавал богемную и одновременно домашнюю атмосферу. Пристально всматриваясь в монитор компьютера, они среди множества лиц актерской базы, скрупулезно собираемой главным режиссером, выбирали наиболее подходящие типажи. Чиркая на бумагах, делали черновую раскадровку будущего фильма. Спорили до хрипоты, но неизменно приходили к общему знаменателю и, в результате, расходились довольные друг другом.
Когда же были выбраны актеры, сформирована съемочная команда в виде оператора Егора Бахтина, ассистентки – студентки Института культуры Марины, звукорежиссера Кости Косова, приступили к съемкам. Даша почувствовала себя настоящей «киношницей». Подражая своему режиссеру, она тоже стала носить кожаный жилет и рваные джинсы. Волосы обрезала еще короче, так что ее черные кудряшки едва доставали до плеч, и стала курить. Когда они с Васей засиживались допоздна в его кабинете, а рабочий день творческих людей может закончиться за полночь, она, утопая в дыму от его трубки, считала естественным тоже затянуться сигаретой. Какая разница? Все равно табаком дышит. К тому же она заметила, что курение создает легкое наркотическое опьянение, что, по ее мнению, обостряло вдохновение.
Их день начинался с того, что они всей съемочной бригадой выезжали на место, а там – «камера-мотор», начиналось священнодейство. Актеры по много раз произносили каждую фразу с разными интонациями. «Разве это творчество? – жаловалась одна театральная актриса, десятый раз повторяя фразу. – Только войдешь в образ, как – “повторите еще раз…” Вот в театре – творчество. Там я два часа в образе, как в чужом теле, и никто не одергивает меня».
Но вот съемки завершены, начинается следующий этап – из множества кадров, множества отснятых часов надо выбрать посекундно 20 минут, которые и станут фильмом. И опять работа, на этот раз у Васи в кабинете, где они сидят перед экраном телевизора, переводя напряженные взгляды с экрана на секундомер. То и дело слышатся реплики: «Вот это классно!», «Стоп! Записывай – один час, двадцать две минуты, семь секунд…»
После того, как материал был расписан, начинался следующий этап – монтаж. Им выделили время с 21.00 до полуночи.
…До монтажа – два часа. Вася и Даша сидят в кабинете главного режиссера и пьют кофе.
– Фильм должен получиться! – вдохновенно и убежденно говорит Вася. – Тут я спокоен, мы хорошо потрудились. Но фильм – это еще не все. Надо подумать, кто с нашей стороны будет в студии.
– А чего тут думать? – пожала плечами Даша. – Во-первых, спонсоры, представители от кризисного центра в качестве экспертов.
– Ну, это понятно.
– Во-вторых, я договорилась с ними, чтобы они пригласили двух потерпевших от домашнего насилия.
– Женщин?
– Ну да, не мужчин же… Пусть расскажут свои страшные истории.
– Прекрасно! И все?
– Нет. Я думаю, можно
– Отличная мысль! – Вася стал потирать руки в предвкушении интересной дискуссии.
– Ну, а еще я подумала, что надо услышать и другую сторону… ну, чтобы накалить обстановку.
– Разве можно найти человека, который во всеуслышание заявит, что он за домашнее насилие?!
– Нет, конечно. Но можно повернуть разговор в другую сторону. Например, если в студии будет присутствовать человек, который, скажем, представится мужем одной из пострадавших и будет горло драть, что разборки внутри семьи – это личное дело и нельзя выносить это на всеобщее обсуждение.
– Это будет подсадная утка?
– Естественно.
– А психолог?
– Предусмотрен. И сексолог тоже.
– А сексолог-то зачем?
– Расскажет, что некоторым парам садо-мазо надо нарочно инициировать ссору, чтобы после нее получить физическое удовлетворение.
– Так-так-так!
В девять вечера они отправились в монтажную. Там еще шла работа. Собирали рекламный фильм.
– Вам еще долго? – поинтересовался Вася.
– Еще минут двадцать, – обернувшись, ответил видеоинженер Слава. Это был один из самых быстрых видеоинженеров. После монтажа рекламного фильма он должен был работать с ними.
– Да что это за безобразие! – возмутился Вася. – Мы что, в таком случае, должны до часу ночи сидеть? Служебный автобус в полпервого! Если из-за вас не успеем – здесь, что ли, ночевать будем?!
– Это ваши проблемы, – надменно ответил руководитель РКС Станислав Петрович, пожилой уже человек. Он всю жизнь проработал в телекомпании, стоял у истоков телевидения, был первым в крае оператором. С возрастом он ослаб глазами, и его отправили в «почетную ссылку» – в менеджеры рекламно-коммерческой службы. Однако он неожиданно нашел себя в коммерции, и дела у него пошли в гору. Через некоторое время, учитывая его знание телевизионной специфики, опыт и коммерческую жилку, его сделали руководителем коммерческой службы.
– Как это – наши проблемы?! – добродушный Вася совсем не умел сердиться, как ни пытался. – А расписание для чего? Вы должны были закончить в девять часов!
– Мы не успели, – возразил бывший оператор ледяным тоном, нагло глядя на Васю поверх толстых очков. – У нас – ювелирная работа, ведь мы делаем рекламный фильм. Каждый рекламный фильм должен быть произведением искусства, так как за него платят деньги. Мы приносим деньги компании! А другие только тратят их. Думаю, что бюджетные фильмы могут подождать.
– У нас – не бюджетный фильм, – возразил Вася. – У нас за фильм тоже деньги заплачены.
– Это фильм для губернского проекта, – пояснил Слава.
– Постараемся закончить как можно быстрее, – менеджер как будто смягчился и с любопытством посмотрел на Дашу. – Это ваш фильм?
– Да, мой.
– Так это вы – та самая новая звезда? Ну что ж, посмотрим, что у вас получится.
– Идем в видеоинженерскую кандейку, – предложил Вася.
Кандейка представляла собой маленькую комнатку со старым диваном, столом и маленьким холодильником, и служила для отдыха режиссеров монтажа во время пересмены. Не успели они усесться на диванчик, как в кандейку вошел Дима, дежурный видеоинженер.
– О, кого я вижу! – изобразил он неподдельную радость. – Монтировать будете? А у меня кое-что есть.
Заговорщицки подмигнув, он достал из выдвижного ящика стола бутылочку.
– Что это? – поинтересовался Вася.
– Самогон. Ядреный. Надо принять, за успех нового проекта.
– Нам же еще работать, – засомневался Вася.
– Так и поработаете – работа веселее пойдет. Он в голову не бьет, он веселье создает. И потом, я-то тоже на работе. Но, тем не менее, употребляю… Не, ребята, как хотите, а за успех выпить надо!
– Пожалуй, да. Святое дело, – решился Вася.
Дима разлил коричневатую жидкость в граненые стаканы.
– Закусить-то есть чем? – поинтересовалась Даша.
– Закуски не держим.
– А запить?
– Зачем запивать? Обижаешь. Это же мед.
Даша с опаской покосилась на «мед».
– Ну, давайте за успех проекта!
Чокнулись, выпили. Несмотря на то, что Дима представил напиток «медом», Даша задохнулась. Однако это неприятное ощущение длилось всего несколько секунд. Потом по телу разлилось приятнее тепло, а голову расслабляющее затуманило.
– Ну, как – мед?
– Мед, мед…
– Вы за сегодня хотите управиться?
– Нам иначе никак – завтра озвучка с утра, а вечером – эфир.
– Жестко… Когда руководство принимать будет?
– Сразу после озвучки.
– Понятно. Давайте за то, чтобы не было никаких замечаний, чтобы сразу приняли, да еще и похвалили.
– Ой, давайте! За это выпить – святое дело!
Опять опрокинули стаканы.
– Ну, а теперь за то, чтобы монтировалось легко!
В этот момент дверь распахнулась, на пороге стоял Слава.
– Мы все. А чем вы тут занимаетесь?
– Скорей дверь закрывай! – испуганно крикнул Дима, неловко пряча бутылку за спину. – Будешь?
– Нет, мне еще работать.
– Нам тоже работать, – вставил свое слово режиссер.
– Вам работать языком, а мне руками, – возразил Слава. – Ну что – идем? И так предыдущий монтаж наше время съел. Успеть бы до служебного.
До служебного кое-как успели. Попросили, чтобы водитель подождал минут десять. Задержались на пятнадцать. К их приходу атмосфера в автобусе накалилась.
– Добрый вечер! – бодро поздоровался Вася, занося в салон морозный декабрьский воздух и доносившийся с частного сектора запах дыма от топившихся печей.
– Да что ж это такое? – раздался возмущенный женский голос. – Что ж вы, господин главный режиссер, заставляете нас ждать?
– Весь автобус вас двоих ждет, – вторил надтреснутый мужской голос.
– Извините, – развел Вася руками, – мы не успели.
– А надо было успевать!
– Но дело в том, что та группа, которая была перед нами, не уложилась, и вот …
– Да поехали уже! – нетерпеливо крикнул кто-то.
Автобус рванул с места и понесся по пустынным улицам ночного города.
Даша ехала к себе домой. Прошло уже больше месяца, как она покинула гостиницу при телекомпании. Горин выполнил обещание – она стала собственницей аккуратной двухкомнатной квартиры в одном из престижных спальных районов. Павел жил с ней, хотя официально считалось, что он по-прежнему живет в гостинице, подыскивая себе съемное жилье. Пока гостиница стояла пустая, никто его оттуда не гнал.
Служебный притормозил рядом с ее новым домом. Пожелав всем спокойной ночи, Даша выпрыгнула из автобуса и побежала к своему подъезду. Она до сих пор не могла привыкнуть к тому, что это теперь – ее район. Разноцветные девятиэтажки, скверы, маленькие магазинчики, сверкающие светодиодной рекламой в ночи… Как все это не похоже на ее родной городок с незаасфальтированными песчаными улочками, деревянными домиками за покосившимися заборами…
Лифт поднял ее на пятый этаж. Даша подошла к двери в свою квартиру и вставила ключ в замок. Однако тут же дверь растворилась, на пороге стоял Павел.
– Ты что – у дверей меня караулишь?
– Почти.
– Я думала, ты спишь.
– Без тебя не уснуть… Я у окна стоял, высматривал тебя. Смотрю – бежит моя девочка.
Он прижал ее к себе.
– Дай хоть раздеться – пока дошла, весь пуховик снегом занесло!
– А мне все равно.
Павел стянул с ее головы шапку, отряхнул снег. Помог снять пуховик.
– Снег… Самая новогодняя погода! Ну, как смонтировали? Довольна?
– А то! Вася – отличный режиссер! Я бы никогда не додумалась до всех этих мелочей. А в итоге из них складывается общая картина.
– Конечно! Хороший режиссер из ничего может сделать интересный, красивый фильм. И наоборот – слабая режиссерская работа может испортить любую идею, любой даже самый хороший сценарий.
– И все-таки главное – сценарий, – Даша упрямо тряхнула черными кудряшками. – Если сценарий плохой, никакая, даже самая гениальная работа режиссера не вытянет фильм.
– Нет, вытянет.
– Нет, ты ошибаешься. Вот, например…
– Я не хочу с тобой спорить. Сначала надо тебя накормить. Как насчет пельменей?
– Нет. Только кефир – и спать. Завтра в десять у меня озвучка. И вообще, завтра тяжелый день – первый эфир!
– Волнуешься?
– Немного.