Черный Рассвет

Зиненко Сергей

— Диармайд… — когда Николь заговорила, все удивлённо посмотрели на неё с таким видом, словно мебель внезапно ожила. — Я уже давно заметила — с ним много чего происходит и не потому, что он неудачник или что-то в этом роде, он сам ищет проблемы, сам влезает в опасные ситуации и они приносят ему пользу в том или ином виде.

— Это да… — Луиджи впервые заговорил, после рассказа Диармайда, — лишь бы он нас не похоронил под весом своих амбиций.

* * *

Николь спала рядом с Диармайдом. Одеяло поднималось и опускалось в такт её дыхания. Тонкий шёлк повторял соблазнительные изгибы её

хрупкого тела, её золотисто-платиновые волосы растеклись по подушке, лакированное изголовье кровати отражало нечёткое изображение лица.

Диармайд потянул руку к её шее, она казалась такой тонкой… Он провёл пальцем по её коже. Девушка зашевелилась во сне и повернулась на бок, положив правую руку на него. Диармайд ощутил жар тела. Он расслабился и громко вздохнул, нежно погладив Николь по волосам.

Что она значит для него? Кто она: попытка казаться нормальным, влиться в мир, или просто нужда удовлетворить свою похоть? Собственные эмоции — это так трудно. Диармайд ни в чем так сильно не путался, как в своих мыслях. Они травили его, гноили заживо как и смерть, которую он несёт в этот мир.

Парень осторожно освободился из плена, оделся и вышел из комнаты. Была ночь. Свет города тушил звёзды Каира, вместо них темноту разгоняли иные огни, рукотворные.

— Диармайд? Не спится? — красный уголёк на конце сигареты загорелся. Из её алых губ вытекла молочно-белая река дыма.

— Курить вредно Мел, — Диармайд перегнулся через поручень балкона и потянулся руками к земле.

— Ты каждый раз это говорить будешь, как увидишь, что я курю? Ты кто — моя мама? Уверяю тебя, кому-кому а ей точно на подобное плевать, — сказала Мелисса, ядовито ухмыляясь.

— Мда… — Диармайд не нашёл что ей ответить.

— Ты действительно взял ману смерти под контроль? — Мелисса пододвинула стул поближе к Диармайду.

— Угу, я теперь могу убивать ею на расстоянии. Но приходится бросаться, как сосульками. Концентрирую сгусток маны смерти в руке и бросаю её. Очень похоже на магию дыма, — Диармайд вспомнил своё сражение с Гарри, дым оказался куда более опасным противником, чем он предполагал.

— То, что ты рассказал — это удивительно. Ты даже не представляешь, насколько мало людей в мире видели то, что видел ты. Древний Вавилон, сады Семирамиды, это… потрясающе.

— Потрясающе… до тех пор, пока у тебя из ноги не вырастают лозы, а ты не можешь двигаться из-за истощения, потому что четыре месяца простоял в бреду, пока дерево медленно убивало тебя, желая удобрить почву внутренностями. Заметь, я говорю про дерево, как про личность — потому что практически уверен в том, что она у него есть!

— … — Мелисса положила подбородок на перила балкона. В воздухе витал запах выхлопных газов, не едкий, он перебивал остальные запахи и казался горьким.

— Чем больше я с тобой общаюсь, тем больше мне кажется, что я становлюсь невменяемой. Вот сейчас, я без каких либо колебаний поверила, что у растений может быть личность.

Диармайд выпрямился и забарабанил пальцами по металлической трубе, служившей поручнем на балконе.

— Спокойной ночи Мел, мне ещё с Нико нужно повидаться, — махнул рукой на прощание Диармайд, направившись в дом.

Мелисса даже не повернулась, она вытащила из пачки ещё одну сигарету и затянула в лёгкие большую порцию дыма. Когда Диармайд ушёл, Мелиссе стало теплее.

* * *

—

Вот же чёрт! — выругался Нико, когда открыл глаза. Диармайд сидел на стуле, рядом с его кроватью и наблюдал. Его глаза горели каким-то странным светом. Он был голубым, как морская пучина, но тьмы в нём было столько, что даже осветлённые объекты казались спрятанными в тени.

— Это ведь ты научил меня этому трюку, — Диармайд улыбнулся.

— До утра не мог подождать? — сонно спросил Нико. Он протёр свои синие глаза и провёл рукой по щеке, его вены поблёскивали тёмно-синими разрядами, путешествующими по его кровеносной системе, как по магистралям.

— Неа, хочу отправиться в Уасет утром, сейчас нельзя ничего откладывать. Я тебе не показал ещё один подарок. Я припас его специально для тебя, — Диармайд достал из кармана синий кристалл. От количества маны в кончиках пальцев покалывало. Диармайд протянул кристалл и вложил его в расписанную линиями руку, они были похожи на татуировки.

— Ты говорил, что можешь впитывать энергию из кристаллов молнии и прорываться. Белая пума была сильной, — Диармайд указал на кристалл, — думаю с его помощью ты станешь сильнее.

— Ди… я уже пробовал короткий путь. Это стоило мне застоя маны. Я почти на сорок лет застрял на пятом ранге, — громко вздохнул Нико. Он нежно гладил кристалл большим пальцем, с опаской поглядывая на него.

— Я не могу указывать тебе, как поступать, — Диармайд сжал челюсть, а его глаза блеснули и погасли. — Решение принимать только тебе, но если у меня всё получится — Египет утонет в огне революции, и чем сильнее ты будешь, тем лучше.

— Зачем тебе это всё? Тренировка перед тем, как поджечь Европу? Как переворот в Египте поможет твоей мести. Я не вижу тут тамплиеров. Или ты уже настолько полон злобы, что сеешь смерть ради забавы? Как тогда, когда ты расчленял тела на куски ради удовлетворения своих безумных желаний? — Нико говорил ровно, сдержанно. В его голосе не было упрёка или осуждения, что Диармайд находил странным. Он уже столько лет знал своего учителя, а так и не понял его до конца…

— Пожар в Европе уже начался и это даже не я поднёс спички, — фыркнул Диармайд, расслабившись на стуле. — Это все Тамплиеры с Тевтонцами грызутся за контроль над миром, как вшивые собаки за кость… разве такому слабому магу как я, сейчас это по плечу? — сузил глаза Диармайд.

— Тогда зачем? Не говори мне, что ты хочешь просто потренироваться, я не поверю. Ты слишком расчётливый, чтобы делать нечто подобное, расскажи, зачем? В Дуат можно попасть и не поднимая кровопролитного восстания.

— Османская империя, — сказал одну короткую фразу Диармайд.

— Что? — Нико по совиному наклонил голову.

— Имперцы не начнут действовать, пока под боком спит такой сильный противник, как Египет. Османы и Египтяне уже не один десяток лет сражаются из-за глупой религии, или идеалов, или из-за того кто может жрать свинину. Мне плевать. Пока у Османской империи такой опасный сосед — они не станут нападать на Европу. Мне нужно просто устроить здесь беспорядок, достаточный, чтобы султан, великий визирь, или кто там у них принимает решения — решил, что настало время обезглавить своего противника. Пока Египетские кланы будут рвать друг друга на куски, дисциплинированная армия Омсанов без труда сможет поставить эту песчаную пустошь на колени.