Черный Рассвет
Шрифт:
— Ну и натворили же вы дел… — громко вздохнул Амен. Он подошёл к парапету, где лежал Диармайд, и посмотрел на парня.
Главу меджаев раздирали противоречивые чувства. Парень, конечно, отозвался на его просьбу и помог с кланом Кароан, но потом приложил руку к уничтожению большинства знати Египта. Вся страна сейчас пылает в огне и проблемы не заставят себя ждать. Конечно Амен смог воспользоваться открывшейся возможностью и вернуть Уасет под контроль… но что будет дальше? Фараон до сих пор не пришёл в себя. Всё, чему Амен посвятил свою жизнь — рассыпалось как песчаный замок.
— Ох
Николь удивилась этому вздоху, она обратила внимание на уставшее лицо аватара. Вся его мощь казалась ширмой, скрывающей за собой обычного человека, уставшего нести груз собственных проблем. А ведь сначала Элизабет казалась такой же как и он, невероятно сильной, непреклонной, а узнав её получше она увидела бремя, которое маг крови была вынуждена нести в одиночестве.
— Эх… если бы его смерть только могла разрешить весь бардак, который он натворил, — Амен протянул руку к голове Диармайда.
Николь нахмурилась, она затаив дыхание смотрела за действиями Амена. Ощущение беспомощности грызло её, разве она, слабый маг воздуха седьмого ранга, сможет что либо противопоставить аватару земли.
— Расслабься, — Амен убрал руку от головы Диармайда, — если бы его смерть смогла что-то исправить, я бы сделал всё, чтобы убить его. Сейчас его гибель спровоцирует только ещё больше проблем, не стоит заводить врага вроде Элизабет де Пейн на пустом месте.
— Думаешь у тебя был бы шанс? — послышался голос Элизабет. Николь вздрогнула, она даже не ощущала её; присутствие де Пейн было очень похоже на наруч Трусливого Джека, который использовал Диармайд, но Элизабет добивалась этого скрывая свою область контроля. Её мастерство на этом поприще было за гранью понимания Николь. Элизабет по привычке носила платье из тонкой ткани и кружева, открывающее её тело во всех нужных местах.
— А я думал ты прячешься где-то от солнца, — Амен пытался казаться невозмутимым, но Николь заметила, как он поджал губы и сжал кулак, когда услышал голос мага крови.
— В храме достаточно темно, чтобы не беспокоиться из-за этого, — медовым голосом ответила де Пейн.
— Сюда идёт жрец, — Николь поспешила прервать их разговор.
Тело Элизабет превратилось в красный густой туман. Кровь затекла в урну, стоявшую возле стены, позади Амена.
— Жрец пришёл не один, он был в сопровождении мужчины, явно служителя храма более высокого ранга. Его белые одеяния были расшиты золотом, на руках звенели браслеты из нефрита и лазурита, а лицо закрывала золотая маска тота, очень детализированный головной убор, похожий на голову цапли, длинный серебряный клюв выступал вперёд на добрых тридцать сантиметров.
— Верховный жрец Джасим, — удивился Амен, — что привело вас сюда.
— А-а-а, Амен, — голос жреца показался Николь раздражённым, — точно, Акиф упоминал, что именно вы просили вылечить этого мага. Очень интересный экземпляр, я должен поблагодарить вас за это.
— Неужели даже вы откликнулись на мою просьбу? — Амен говорил с явной враждебностью, на миг его глаза блеснули.
— Единственный, кто имеет право просить меня — дитя богов, не тебе, смертному, упрекать меня в чём-то, — самодовольно заговорил верховный жрец. — Меня
— Ожоги нанесены огнём и электричеством уже давно, но некроз до сих пор не начался. Несмотря на то, что на теле присутствуют явные следы мутации, присущие магам воды, также заметны следы от мутации магии смерти. Отсутствие некроза на коже подтверждает то, что пациент является магом смерти. Регенерация находится на невероятно высоком уровне, но неспособна справиться с магией, имеющей паразитические свойства. Очиститель Брахмана на повреждениях такого уровня только ухудшит состояние пациента, — негромко бубнил верховный жрец.
Николь заметила, как удивился Амен. Он подошёл к Диармайду и пристально наблюдал за действиями жреца. Аватар земли бросил недолгий, но очень многообещающий взгляд на Николь и Элизабет.
— Амен, разве тебе не нужно приглядывать за фараоном или вести меджаев в бой, — наконец-то обратил на него внимание верховный жрец. — Дела храма находятся вне зоны твоей ответственности.
— Много на себя берёшь, Джасим, — угрожающе прошептал Амен.
— Я делаю только то, что велели мне боги, — верховный жрец говорил уверенно, в голосе не было страха или осторожности. — Покиньте покои, мне нужно заняться лечением пациента.
— Но я… — едва слышно промямлила Николь.
— Уйди дитя, или ты не хочешь чтобы я помогал этому парню? — прервал её Джасим.
— Заткнись, — Элизабет появилась рядом с жрецом, она проявила свою область контроля и он отпрянул. Амен внимательно наблюдал за её действиями.
— Если собираешься его лечить — лечи при нас, а если нет — проваливай. Но учти: если я заподозрю, что ты собираешься навредить Ди — ты умрёшь, и Амен тебя не спасёт. Чёрт даже вмешайся сам Тот — тебе конец, или кому ты там поклоняешься.
— Да как ты смеешь угрожать мне! — дрогнувшим от страха голосом заговорил верховный жрец. В разговоре с Элизабет он держался куда менее уверенно, чем с Аменом.
— Я знаю, что стоящий здесь жрец, Акиф, доложил тебе о необычных мутациях Диармайда. Знаю, что он приказал докладывать о наших перемещениях. Знаю, что ты поспешил сюда, как только тебе доложили о том, что в помещении осталась только Николь, а все остальные покинули храмовый комплекс. И я точно знаю, что артефакт, который ты прячешь в рукаве — не нужен для лечения ожогов.
Элизабет разорвала обшитый золотыми нитями рукав и отобрала у верховного жреца прибор, чем-то напоминавший сверло с очень длинной и тонкой иглой на конце. Сделан он был из изменённого серебра, а на похожем на магазин револьвера корпусе сверкали кристаллы высокого ранга.
Жрец призвал магию света и направил её на Элизабет, та закричала и отмахнулась от него. Свет исчез. Жрец ударился об толстые каменные стены комнаты, оставив там вмятину. Тело Элизабет покрылось солнечными ожогами, но она не растерялась, девушка уже сжимала горло жреца, сорвав с его лица маску. У него оказалось худощавое вытянутое лицо с длинным переломанным носом, золотисто-белая радужка глаз была похожа на нить накаливания у работающей лампы.