Черный Рассвет
Шрифт:
— Вздумаешь сейчас сказать хоть слово — я разорву тебе глотку, — Элизабет ещё сильнее сжала горло верховного жреца, — Диармайд действительно в коме? — она обратилась к растерянному Акифу, с ужасом наблюдавшим за происходящим.
— Д-да, — испуганно ответил он, и заметив сердитый взгляд девушки поспешил добавить:
— Она вызвана искусственно, зельем, которое сварил Джасим. Если бы не зелье, парень бы мучился от невероятных болей. Мы не можем исцелить такие ожоги… — пискляво ответил он.
— Ты можешь вывести его из комы? — Глаза
— Могу, но парень будет страдать от невероятной боли…
— Не беда, Диармайд умеет превозмогать боль, — кровожадно ухмыльнулась Элизабет, — быстро за противоядием! — скомандовала она, а когда заметила, что Аким не двинулся, рассердившись спросила: — ты меня что, не понял?
— О-оно у меня с собой, — заикаясь ответил жрец.
Амен всё это время безмолвно наблюдал. Ему, казалось, вообще было плевать. Элизабет, тем не менее, никогда не выпускала его из своего поля зрения, готовая в любой момент отразить атаку.
— Ты приглашения ждёшь? Используй антидот на Диармайде, если не хочешь увидеть внутренности своего начальника! — Элизабет немного дёрнула руку, острые ногти, накрашенные лаком ярко красного цвета, с лёгкостью вспороли кожу верховного жреца.
От внимания мага крови не укрылись широкие и покрасневшие глаза Николь. Похоже яркая вспышка света ослепила её, но эти повреждения временные, они скоро заживут, но сейчас, к сожалению, девушка не боец. У неё точно нет навыков Диармайда, позволяющих сражаться ничего не видя.
Акиф старался действовать быстро, только из-за волнения у жреца дрожали пухлые руки, тёмно-зелёное зелье в пузырьке колебалось в такт дрожи. Акиф бережно открыл рот Диармайду, чтобы не повредить засохшую сукровицу на губах. Несмотря на ситуацию его забота о пациенте была очевидной.
— Не убивай жреца, — наконец-то заговорил Амен, — сейчас жизни многих меджаев зависят от него. Из-за вас в Египте началась, практически, гражданская война. После того, как Вахид Кахэт предал Эхнатона — он стал лучшим целителем во всём Египте.
— Жаль… Диармайд не любит оставлять в живых тех, кто пытался убить его… — Элизабет сдавила его горло немного сильнее и вздохнула, с сожалением отпустив.
— Если вздумаешь ещё раз проявить враждебность к Диармайду — знай, я, Элизабет де Пейн — убью тебя, — не отрывая взгляда от его ослепительных глаз сказала Элизабет.
— Ты не понимаешь! У него два кристалла, ты хоть представляешь, насколько ценная информация скрыта в его теле!? — не сдавался жрец, почувствовав уверенность благодаря словам Амена.
— Прочь, если подойдёшь ещё раз к Диармайду, он сам тебя прикончит, — Элизабет появилась рядом с Николь.
— Уходи Джасим, я спас тебя не для того, чтобы ты снова бросался грудью на копья. Ты ничего не сможешь сделать, чтобы навредить этому магу, — устало вздохнул Амен, он смотрел на верховного жреца свысока, хоть и не казалось,
— Владыка Эхнатон подобное не потерпит! — с горячностью выкрикнул он.
— Владыке сейчас не до тебя, — рука Амена дёрнулась, задев высокую вазу с вставками из лазурита, где пряталась Элизабет в жидкой форме. — Можешь жаловаться ему сколько угодно, когда он начнёт принимать посетителей.
— Ты слишком высоко о себе думаешь! — с отвращением выплюнул свои слова Джасим. — Я не знаю что ты нашёптываешь повелителю, но когда он обо всём услышит — даже не надейся на снисхождение. Уверен, запрет на посещение его божественного величества — твоя инициатива.
— Пошёл прочь, Джасим! — ореховые глаза сверкнули приглушённым светом снова.
Больше перечить Амену Джасим не решился.
— Долго ещё ждать, Акиф? — Амен спросил у оставшегося жреца.
— Я не знаю, господин, — в голосе жреца скользил страх. Он старался держаться в стороне ото всех, чувствуя спиной холодный камень стены. Его большие глаза переходили с одного мага на другого. Он чувствовал себя цыплёнком, угодившим в клетку с голодными тиграми.
— Ники, дай мой телефон, — Элизабет дотронулась до руки девушки, чтобы она знала где она находится.
Николь потянулась к своей бездонной кожаной сумке, послышался стук пластика и скрип натуральной кожи.
— Спасибо! — Элизабет выхватила телефон у неё из рук.
— Алло, Нико, всё закончилось, наши предположения подтвердились. Жрец хотел вскрыть Диармайда артефактом, я остановила его. Угу. Нет, он ещё в искусственной коме, его чем-то накачали. Я позвоню когда он очнётся, можете отдыхать. Да, он здесь. А я знаю? Ещё раз такое скажешь и всё, чем ты сможешь любоваться — собственная прямая кишка.
Акиф погрузился в состояние, сродни медитации. Биение его сердца успокоилось, стало ровным, почти как у мага в состоянии сна. К его удивлению Амен остался в комнате, дожидаться пока очнется пациент.
Жрец повернул голову и зевнул. Перед ним появилась пара пугающих глаз. От одного взгляда на них кровь стыла в жилах. Акиф даже не заметил, как парень поднялся с каменной кровати. На обезображеном ожогами лице не было живого места. Парень улыбнулся, из-за чего лопнула пара волдырей на его губах, сукровица отблескивала в полумраке. Сердце Акифа быстро заколотилось.
— Ди, хватит издеваться над жрецом, — Акиф услышал медовый голос девушки, в нем не было и толики жалости, только насмешка. — Ты как?
— Раны болят, а так ничего критического, — спокойно ответил ей пациент.
Акифу стало ещё страшнее. Что это было за существо такое? От этой боли маг должен был чувствовать предсмертную агонию, он едва ли смог бы стоять на своих ногах, а жрец даже не заметил, как он встал с ложа.
— Покинь нас, — голос Амена прозвучал как благословение, снизошедшее к Акифу от самого Ра, — нам нужно поговорить наедине.