Черный рыцарь
Шрифт:
— Конечно, у меня ведь нет такой богатой практики, как у тебя. — Марли оперлась бедром на алтарь, снова надев маску высокомерия. — Так чего ты хочешь?
— Я хочу помочь Гарету.
Марли презрительно хмыкнула.
— Скорее хочешь помочь ему очутиться на виселице. Если бы не твой маленький чувствительный спектакль в зале прошлым вечером, люди не поднялись бы против него с таким гневом.
Ровена задумчиво чертила какие-то знаки пальцем на пыли, покрывающей алтарь.
— Я знаю, кто убил Илэйн.
На щеке Марли дернулся мускул. Она пожала плечами:
— Все знают. Об атом
Ровена улыбнулась Марли откровенной, вызывающей улыбкой.
— Но мы-то знаем, что они не правы, разве не так? — Она сжала руки за спиной и сделала несколько шагов к выходу.
Низкий смех Марли холодом отозвался в душе Ровены.
— Ну и кто, ты думаешь, заколол эту сучку?
Ровена с удивлением подняла бровь.
— Почему ты называешь ее сучкой? Гарет говорил мне, что ты боготворила ее.
— Гарет заблуждался. — Ровена молчала, и Марли с неохотой продолжила: — Когда ей не с кем было играть, эта чудесная леди призывала меня в свои покои. Она заплетала мои волосы своими длинными прекрасными пальцами, пока ей это не надоедало, тогда она отсылала меня прочь, находя себе новое развлечение.
— Такое, как Гарет?
— Такое, как Гарет. — Марли слабо улыбнулась. — Но иногда я не уходила. Она думала, что я ушла, но я оставалась.
Ровена наклонила голову.
— Пряталась в шкафу?
Марли кивнула.
— Я наблюдала за ними. Я наблюдала, как она сплетала вокруг него паутину, полную сладкого яда. Она обучала его манерам и музыке. Он сопротивлялся, как любая муха, пойманная в липкий сироп ловушки паука. Но вскоре перестал. Кто устоит перед таким тонким обольщением? — Ровена на момент закрыла глаза, не желая слышать больше, но неспособная остановить Марли. — В искусстве любви мой брат оказался способным учеником, восприимчивым и внимательным к промахам. Но мне нет необходимости говорить тебе об этом, правда? — Марли отвернулась от Ровены. Ее руки сжимали край алтаря, как будто Марли хотела скрыть какие-то тайные чувства.
Ровена подобралась поближе.
— А ты сидела в шкафу в тот вечер, когда Илэйн была убита? Ты видела, как приходил Гарет?
Плечи Марли опустились. Она горько рассмеялась.
— Я видела всех, кто приходил. Я видела, как твой отец пробрался через окно и полетел обратно, как на крыльях, когда ворвался Гарет. Я видела, как Гарет поднял меч на Илэйн, чтобы тут же уронить его к ее ногам. Я видела, как Илэйн бросилась на кровать, рыдая, как будто ее черное сердце было разбито.
Ровена крепко схватила Марли за локоть.
— А потом?
Марли выдернула руку. Ее взгляд упал на буквы в пыли, которые сплетались в неловко и неправильно написанное ее собственное имя. Она стерла их.
— Ты знаешь, так ведь? — спросила она. Ровена могла бы поклясться, что в ее голосе слышались нотки печальной нежности. — Я вошла к ней последней. Я убила ее, затем взяла тебя и отнесла к твоему отцу.
Марли круто развернулась. От быстрого движения волосы откинулись с ее лица. Ровена вздрогнула, вновь пораженная магнетической силой красоты Марли, Их взгляды скрестились. Марли одарила ее ужасающе сладкой улыбкой.
Ровена не отступила.
— Ты должна сказать ему. Он уже достаточно наказан. Прошлой ночью
Марли усмехнулась.
— Ты как Мортимер. Всегда возвращаешься к старой истории, творя ее заново.
— Мортимер?! — выдохнула Ровена и медленно шагнула назад.
— Ро, — предупреждающе произнесла Марли. Еще один шаг назад. Каблук Ровены уперся в перевернутую скамеечку. Ровена повернулась и бросилась бежать. Прежде чем она успела достичь двери, Марли всем своим весом толкнула ее, опрокинув на камни. Слезы жгли ее глаза, когда Марли накрутила ее волосы на свой кулак и дернула с яростной силой.
— Выше голову, щеночек. Твой первый визг будет последним.
Тело Ровены обмякло, когда она ощутила ледяное лезвие кинжала, впивающееся ей в горло.
25
Марли и Ровена шли рука руку через двор замка, с виду погруженные в беззаботную болтовню.
— Как это будет, Марли? — выдавила Ровена сквозь сжатые зубы. Губы ее растянулись в вынужденной улыбке. — Ты заколешь меня, как Илэйн, или сбросишь меня в ров, как бедного Мортимера?
Марли дружески помахала рукой привратнику, когда они проходили под аркой главного входа. Острый конец ее кинжала продолжал упираться Ровене под ребра.
— Мортимер никогда не знал, когда следует придержать свой слишком свободно болтающийся язык.
Ровена бросила тоскливый взгляд на конюшню. Нигде не было видно ни неуклюжей фигуры Большого Фредди, ни серебристой шевелюры Маленького.
— Ты далеко не уйдешь без лошади.
Она вскрикнула, когда лезвие проткнуло тонкую ткань ее платья и задело кожу.
— Кажется, у вас с Мортимером и впрямь много общего.
Они вступили на подъемный мост. Ровена старалась глядеть прямо перед собой, чтобы не видеть маслянистую поверхность воды во рву. У нее вырвался вздох облегчения, когда они миновали мост. Но облегчение оказалось недолгим. Марли ускорила шаги, спускаясь по склону, и надежды Ровены, связанные с замком, остались позади. С каждым шагом спешащей Марли лезвие кинжала глубоко впивалось в кожу Ровены.
На лугу были возведены красные и желтые шатры. Марли послала приветственный салют группе оруженосцев, подталкивая Ровену к изящной арке моста через озеро. Переполненное после дождей озеро сверкало под ласковыми лучами послеполуденного солнца. Ровена ощущала постоянную боль от уколов кинжала.
— Иисус милосердный! — взорвалась она. — Неужели ты не можешь даровать мне быструю смерть, как другим? Неужели так необходимо пытать меня?
Взглянув назад, Марли отбросила притворное дружелюбие и сильно толкнула Ровену. Ровена поскользнулась на сырой траве и побежала, шатаясь и теряя равновесие, вниз по склону, пока не упала на спину. Оттуда, где она лежала, не было видно ничего, кроме бесконечного простора холмистых лугов и зубчатого края одной башни, выглядывавшей из-за плеча неумолимой Марли. Марли вложила кинжал в ножны. Она спустилась с холма, рывком подняла Ровену на ноги и толкнула вперед. Руки ее, мозолистые и жилистые, обладали поистине мужской силой.