Чёрный Скорпион
Шрифт:
Лицо женщины слегка дёрнулось — в довольно милой, впрочем, гримаске.
— Если вы о том, было ли это у нас в порядке вещей, то… — Она на секунду задумалась. — Нет… Пожалуй, нет. Хотя иногда такое случалось.
— И с вами, и с ним?
Маргарита кивнула:
— С обоими.
— Понятно. — Я многозначительно подёргал себя за кончик носа. — Ну ладно, к этому мы еще вернемся. А может, и не вернемся. Но когда же вы узнали о том, что произошло?
Кажется, она опять побледнела.
— Где-то
— Утра?
— Утра.
— Не понял, — сказал я.
Ее тонкие ноздри сердито затрепетали.
— Ну что тут непонятного? Без десяти четыре меня разбудила своим звонком Вика.
— Эта самая жизнерадостная девчушка с кобелем?
— Да.
— Она звонила на мобильник?
— Нет, его я на ночь отключаю.
— Стало быть, ей известен номер телефона вашей подруги?
— Стало быть, — холодно подтвердила Маргарита.
— Так-так, и что же?
Она снова пожала плечами:
— Ничего хорошего. Вика проснулась среди ночи от жутких криков и, когда сообразила, что они доносятся из спальни Сергея, пошла туда.
— Отважное дитя, — пробормотал я. — И там?..
— Увидела то, что уже видели вы.
— Но никого не застала?
— Нет.
— И не обратила внимания, не выбегал ли кто-нибудь из дома?
— Не обратила, но думаю, вы понимаете состояние бедной девочки в те минуты.
— Ну еще бы, — согласился я. — Ладно, с нею мы еще потолкуем, а теперь…
И вдруг Маргарита резко встала. Я изумленно вылупился на нее, а она неприязненно и даже как-то брезгливо процедила:
— Послушайте, чего вы добиваетесь?
— Чего добиваюсь?..
— Да, чего? Понимаю, что вы были другом Сергея, и чувствую, что на уме у вас сейчас далеко не толстовские мысли. Но я… я этого не хочу!
— Хорошо. — Я тоже поднялся. — Давайте пока отложим наш разговор. Один только последний вопрос: почему вы до сих пор не позвонили в милицию?
Она смутилась:
— Всё это так ужасно… Я… я всё набираюсь смелости…
— Советую вам поскорее ее набраться. Не может же он, — с трудом проговорил я, ткнув пальцем в лепной потолок, — лежать там вечно.
Маргарита опустила глаза:
— Знаю.
— А раз знаете… — Я поднял с пола свой "дипломат" и направился к двери. — Раз знаете, то звоните, минут через десять. И не стоит оповещать их о моем появлении.
Женщина вздохнула:
— Как хотите.
— Подождите, но эта ваша девчонка?
Маргарита покачала головой:
— Она никому не скажет.
— Уверены? — усомнился я.
— Уверена. Она очень преданна мне.
Я кивнул:
— Ладно, дайте номер вашего телефона. Вечером, ближе к сумеркам, я позвоню и, если все будет спокойно, приду.
Маргарита принялась искать ручку,
— Знаете… Только, пожалуйста, поймите меня правильно. Я… я очень буду ждать вас сегодня, но лишь потому, что мне страшно и одиноко, а не потому вовсе, что я хочу, чтобы вы начали кому-то мстить.
Теперь я посмотрел на нее достаточно странным взглядом:
— Простите, но, по-моему, это несколько противоестественно: жена не хочет, чтобы убийцы мужа были наказаны.
Маргарита вздрогнула так, словно я ее ударил.
— Ну почему же не хочет… — после паузы медленно проговорила она. — Если милиция их найдет…
Я усмехнулся:
— А думаете, найдет?
Ее плечи безвольно опустились.
— Не знаю…
Я поморщился:
— Вы знаете. Вы очень многое знаете, Маргарита, но почему-то молчите. Впрочем, пока я не слишком настаиваю. Но, заметьте, — только пока.
…Нет, плохо все-таки я разбираюсь в женщинах! На эту давить не следовало. Глаза ее вновь холодно сверкнули.
— Послушайте, вы! — зло отчеканила она. — Вы считаете, я не догадывалась, кем был мой муж?
— Это вы о чем? — притворно удивился я, хотя в груди что-то ёкнуло.
Но Маргарита гневно топнула ногой:
— Не стройте из себя идиота! Вы прекрасно понимаете, что я сейчас имею в виду. А он… он был х и щ н и к о м! Да вам и самому это известно лучше, чем кому бы то ни было, потому что вы… вы…
Я прищурился:
— Да-да, слушаю. Я очень внимательно слушаю, Маргарита.
— Потому что вы сами такой же! — выпалила она и вдруг словно опомнилась: — Ой! Извините, я не то хотела сказать… Я не хотела вас обидеть.
— Вижу, — усмехнулся я. — Однако сказали вы именно то, что хотели. — И добавил: — Попросите Вику убрать пса.
Уже выходя на крыльцо, я внезапно остановился.
— Рита… Только честно. Он… сильно пил?
Она уронила голову:
— Да…
Глава восьмая
Я сидел на берегу моря и развлекался тем, что швырял в воду голыши. Хотя слово "развлекался" навряд ли подходило к моему настроению. Вокруг раздавались веселые голоса любителей вечернего купания, крики и девичий визг. Матери и отцы вылавливали из воды посиневших чад, которые отчаянно сопротивлялись, — они жаждали нырять еще и еще, — солнце, уже не желтое и не красное, а малиновое, чуть ли даже не фиолетовое, вот-вот грозилось перейти в ислам, а я все сидел и периодически пулял (но разумеется, не в больших и маленьких купальщиков) плоские камни.