Черный список

Филатов Никита Александрович

– Ага! А это что – заключение экспертизы?

– Выписка точнее, по оружию. Оба автомата числятся оставленными на складах Закавказского военного округа перед выводом войск.

– Чеченский след? – Заинтересовался генерал. – Что же вы сразу не сказали!

– Вовсе не обязательно, – разочаровал его Савицкий. – Это ещё девяносто второй год. Помните? Тогда в Армении, Азербайджане, Грузии под шумок все, кому не лень оружием торговали – от прапорщиков до генералов. Целые арсеналы списывали, якобы на «боевиков»…

– А эти, наши автоматы где-нибудь засветились?

– Нет,

«чистые». Так сказать, первая кровь…

– Так… Это что – реконструкция места происшествия?

– Да, то, что у нас получилось по свидетельским показаниям и после всех экспертиз… Видите? Вот двор, выезд на пустырь, тут – двери офиса. Когда машина тронулась и начала разворот, отсюда выстрелил «Монтер». Потом он побежал сюда, наискосок… А второй прикрыл его огнем, отсек возможное преследование.

– Грамотно. Ребята, чувствуется, знали, куда шли. И хорошо подготовились.

– Вот именно, – согласился оперативник, переходя сразу же к последнему пункту плана. – Поэтому, следствие теперь даже формально исключило версию ошибки в выборе обьекта покушения.

– Да уж! Особенно, после того, что произошло в санатории.

– Не только. Адрес перепутать не могли – офис с самого начала открывался, как головное представительство фирмы «СВЕТ». Машину свою господин Зайцев купил не так давно, номера на неё выданы новые, раньше ими никто не пользовался… В общем, охотились именно за ним.

– Осталось только выяснить – кто? И почему…

– Позавчера, на последнем совещании оперативно-следственной группы, парень из Налоговой полиции по своим вопросам докладывал. Они там, видимо, теперь уже всерьез начали рыть – по финансово-хозяйственной деятельности фирмы и самого Зайцева, по кредиторам, по должникам… Но пока – ничего серьезного, так, мелочи. Во всяком случае, явных поводов для стрельбы не просматривается.

Геннадий Алексеевич хмыкнул, делая очередную запись в блокноте:

– Не просматривается… Хорошо, я сегодня свяжусь ещё раз с их начальником, с генералом Орловченко. Попрошу, чтобы не снимал с контроля.

– Спасибо. Да, кстати, оттуда… – оперативник поднял глаза в сторону верхних этажей, которые в здании на Литейном, 4 испокон веку занимали «старшие братья» [6] рабоче-крестьянской милиции – чекисты. – Оттуда ничего пока нет?

Собеседник поморщился:

– Нет. Не хотят отвечать… Или нету у них ничего.

– Мне вчера от них отзвонился какой-то майор Коновалов. Предложил встретиться, поговорить.

6

«Старшие братья» (жарг.) – традиционно принятое в милицейских кругах обозначение офицеров КГБ СССР и нынешних сотрудников Федеральной службы безопасности.

Генерал подумал, но потом все же решил не поступаться принципами:

– Не стоит. Ишь, хитрые какие нашлись! Пусть эти ребята сначала хотя бы на наш первый, официальный запрос ответят, как положено. А то всякие шуры-муры по

углам, доверительные беседы… Высосут информацию, а потом примажутся к раскрытию, или наоборот – все грехи на милицию свалят.

Собственно, Олег нисколько и не возражал – на самом деле, что-то не мог он припомнить за время своей оперативной работы ни одного случая, когда действительно получался толк от «смежников». В отличие от сотрудников органов внутренних дел, изначально «натасканных» на результат в виде предупреждения, выявления и раскрытия преступлений, парни из политической спецслужбы и при коммунистах, и при так называемых демократах во главу угла ставили «сам процесс».

Некоторое время после развала Союза им ещё удавалось сохранять лицо за счет былого авторитета КГБ и отличной технической оснащенности, но когда вместо «игры в шпионов» потребовалось выполнять вполне конкретные задачи по борьбе с захлестнувшим страну терроризмом и экономической преступностью, всем стало ясно – «карающий меч партии» годится теперь только в качестве экспоната антикварной коллекции или, в лучшем случае, для сведения внутренних счетов между криминально-политическими группировками нынешней власти.

Конечно, подобная точка зрения была упрощенной и обывательской. Но уже сам тот факт, что её придерживается подавляющее большинство населения, говорит о многом…

– Вряд ли Зайцев был их «клиентом»… В политику он, судя по всему, не лез, с властями не ссорился.

– А с кем? С кем-то он все же поссорился, да?

Савицкому оставалось только кивнуть:

– Ну, в качестве основных определены две версии. Первая – конкуренты. Обьективно, ситуация складывается так, что на питерском рынке игорного бизнеса стало в последнее время тесновато. Помимо своих, местных структур, начали активно «раскручиваться» столичные капиталы – казино открывают шикарные, системы «джек-пот» для тех, кто победнее… Конечно, идет передел сфер влияния.

– Даже до такой степени? – Поднял брови генерал, показав на папку с материалами о покушении на Зайцева.

– Видимо… Сами знаете, это ведь чисто по-московски: чуть что не так – трах-бабах, и нет проблемы. Вместе с человеком.

– Да что вы тут все вечно – Москва! Москва! – Хозяин кабинета отложил, почти отбросил в сторону авторучку. – Тоже мне, провинция – нашли на кого все беды сваливать…

Оперативник с опозданием припомнил, откуда к ним в «город с областной судьбой» прибыл нынешний начальник Управления. Он почувствовал себя неловко – и даже подумал, не рассказать ли генералу про тот вечер в сауне, про неожиданную встречу и сделанное предложение…

Савицкий уже приготовился было открыть рот, но Геннадий Алексеевич вдруг покосился на часы и торопливо перешел к следующему пункту плана:

– Что за вторая версия? Только вкратце, без лирики.

– Криминальные «разборки». По данным РУОПа, до прошлого года господин Зайцев и его «СВЕТ» работали под крылышком у Скрипача.

– У кого?

– У Станислава Скрипачева, по кличке Скрипач. Он же – Старый, он же… Короче, был такой у нас в Питере бандитский «авторитет». Потом его убили.