Черный список
Шрифт:
– Раскрыли? – Савицкий слышал в новостях по радио о женщине, зверски убитой неизвестным.
– Ага. Сразу же! Типичная «бытовуха» – мужик, её сожитель, когда протрезвел, даже отпираться не стал. Рассказал, как поругались по пьянке, как потом он ножик под шкаф запихнул… Теперь вот, сочиняю задним числом: «Источник в доверительной беседе с таким-то узнал, что тот намерен совершить убийство…»
Олег нисколько не удивился – начальство требовало, чтобы процент преступлений, выявленных и раскрытых с помощью сети негласных «помощников», неуклонно рос. Вот и приходилось
– Смотри, осторожнее, – предостерег Савицкий менее опытного коллегу. – А то приедут проверяющие, всыпят по самые… дальше некуда.
– За что? – Замер с чайником Блинов.
– За то, что информацию получил вовремя, а преступление не предотвращено.
Вадим выругался, и с тоской посмотрел на листок с недописанным текстом:
– Ох, мать его! Тоже верно, ты прав – и так нельзя… Михалыч, ну кому это все надо? Мы на результат работаем, или зачем?
Савицкий пожал плечами:
– Теперь ещё ничего… Раньше вот, помню, когд я ещё в транспортной милиции работал, по линии ОБХСС каждый квартал итоги подводили, сколько чего выявлено. Плюс один, минус два…
– В каком смысле? – Вадим протянул соседу кружку. – Осторожнее!
– Спасибо… Допустим, в предыдущем году за третий квартал на Финляндском вокзале пять спекулянтов поймали. И одного взяточника. Всего, значит, шесть «палок». А в этом году спекулянтов только четверо, но зато взятки – две. Нормально вроде? Нормально… Да ничего подобного! – Олег размешал сахар и передал единственную в кабинете ложку соседу:
– Начальник отделения за лысину хватается: за двойной «рост» по взятке его, может быть, и похвалят немного, но вот за «снижение оперативных показателей в борьбе со спекуляцией на двадцать процентов» точно шкуру сдерут! Что делать? Вот он и звонит с Финляндского своего, допустим, на Витебский вокзал, такому же бедолаге, начальнику БХСС. А у того своя головная боль: хищений соцсобственности навыявляли больше, чем надо, спекуляция «на уровне», а вот взяточника – ни одного!
Савицкий хмыкнул:
– Уже вместе ребята связываются с Московским вокзалом, с аэропортом… И затевают этакий многоходовый обмен – ну, как теперь с квартирами… «Карточка» по взятке пишется выявленной на Витебском, лишнее хищение «перекидывают» в аэропорт, а тамошний начальник выставляет в регистрационную группу меньше на одну спекуляцию. Которая, соответственно, выплывает в отчетах по Финляндскому вокзалу. Словом, все довольны, все смеются и делят премии.
Блинов опять выругался, а Олег покачал головой:
– Социалистическая система хозяйствования. Лозунг, помню, даже такой был, везде висел: «План – закон, выполнение его – обязанность, перевыполнение – честь!»
– Маразм… Вообще-то и сейчас не намного лучше.
– Это точно, – Савицкий поставил локти на стол и потер ладонями глаза.
– Ты чего такой смурной-то, Михалыч? Не выспался?
– Ага… Подняли ни свет, ни заря – как думаешь, ради чего? Ментов районных с частной охраной господина Зайцева «разводить»!
– Каких ментов? – Не понял Вадим. – Ты же сказал, что в «Невские
– Вот именно… Оказывается, служба безопасности фирмы «СВЕТ», ну, которой этот самый недостреленный господин руководил, решила перестраховаться. И послала парочку своих людей, с лицензиями и пушками, присмотреть за обстановкой у санатория.
– Там же своя охрана? И СОБР дежурит?
– Ну, в том-то и дело… В общем, ребята тихо-мирно сидели себе в машине, неподалеку от ворот, пока их не засекли. Дежурный по санаторию вызвал патруль из местного отделения, те подьехали…
Савицкий сделал эффектную паузу:
– Сам знаешь, что у нас сейчас с формой творится, особенно в районах. Двух одинаково одетых милиционеров не найти – кто в чем ходит! А после того, как мудрый наш начальник Главка с половины машин служебные номера поснимал… Короче, люди из службы безопасности приняли подьехавший наряд за переодетых бандитов, а те их – за особо опасных киллеров. И чуть ведь не перестреляли друг дружку, на полном серьезе!
– Обошлось?
– Обошлось. Сначала те ментов разоружили – и мордой в грязь, а когда все выяснилось – наоборот. Отобрали стволы, надели наручники, ну и… В общем, повеселились! – Олег опять потер ладонями глаза. – Прокурор позвонил, попросил туда срочно сьездить, замять скандал. Даже машину выделили.
– Смотри, как об этом твоем Зайцеве заботятся… – усмехнулся Блинов. – Все, прямо, кому ни лень.
– Хорошо быть богатым, – пожал плечами Савицкий. – Хотя, конечно, здоровье все равно не купить… Знаешь, Вадик, я, кажется простыл немного.
– Да, выглядишь неважно… В баньку бы тебе! Попариться, пропотеть, внутрь принять чего-нибудь граммов двести.
Олега передернуло, и он испытующе поднял глаза на собеседника:
– В баню, говоришь? Зачем?
– Как это – зачем? – Ничего, кроме искреннего сочувствия во взгляде Вадима не читалось. Впрочем, Савицкому и самому давно уже было известно, что мнительность – один из признаков профессиональной деформации, первый шаг на пути в психушку…
– Париться… Не знаю, вряд ли. – Последний раз Олег ходил в баню совсем недавно, с адвокатом Виноградовым.
Пока он никому о том вечере не рассказывал – и вовсе не из страха за собственную жизнь или репутацию. Просто, Савицкий до сих пор ещё не разобрался, насколько серьезно следует относиться к словам, услышанным в тогда, и к человеку, который их произнес.
– Ну, просто отгул попроси, – Вадим взял со стола у соседа грязную чашку и переставил её на подоконник. – Дадут ведь, наверное?
– Нельзя отгул. Сейчас – нельзя… Самое интересное начинается, – вдруг вспомнив о чем-то, Олег спохватился и полез в портфель:
– Вот дьявол! Дай телефон. Городской! Быстренько…
Пока Блинов без лишних вопросов переставлял на прежнее место аппарат, Олег нашел в справочнике ГУВД нужный номер:
– Девушка, соедините меня, пожалуйста, с товарищем генералом… Это говорит капитан Савицкий, из оперативно-следственной группы… Да, насчет дела Зайцева.
Видимо, заместитель начальника Главка снял трубку сразу же.